Бизнес прежде всего: кто в США тормозит антироссийские санкции

Почему Дональд Трамп не вводит антироссийские санкции 

Публичный дискурс администрации Дональда Трампа балансирует между стремлением к диалогу с Москвой и ультимативными требованиями пойти на прекращение огня и сесть за стол переговоров с Украиной. 

Показательными проявлениями этой двойственности стали выступление президента США Дональда Трампа 23 сентября на Генассамблее ООН, последующая встреча с президентом Украины Владимиром Зеленским и пост в социальной сети Truth Social, в котором после непродолжительной паузы глава Белого дома снова выступил с резкой критикой России.

Трамп констатировал «экономические трудности» России, однако предпочел риторически сместить ответственность за дальнейшее урегулирование конфликта на Европу и, в частности, НАТО. Несмотря на воинственную риторику Белого дома, на следующий день после выступления встреча глав российского и американского внешнеполитических ведомств все равно состоялась.

При этом у американского президента есть подготовленный Конгрессом еще 1 апреля детальный законопроект «О введении санкций против России» (Sanctioning Russia Act, S. 1241). Этот документ является редким продуктом двухпартийной коалиции: в Сенате он получил поддержку 85 из 100 сенаторов, а в Палате представителей инициатива собрала более 100 соавторов. 

Билль предусматривает введение вторичных пошлин для покупателей российских энергоносителей (нефть, газ и уран) в размере 500%, санкции против финансового и энергетического секторов и признание России «государством – спонсором терроризма».

Таким образом, закон мог бы ввести полное торговое эмбарго в отношении Москвы и лишить ее основных статей бюджетных доходов. Однако пока он не принят Конгрессом: Дональд Трамп не дает ход голосованию по его одобрению и обещает сделать это только в том случае, если «все страны НАТО» откажутся от закупок российской нефти.

Сигналом «решимости» Трампа на энергетическом направлении можно считать прошедшую 25 сентября встречу главы Белого дома с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, в ходе которой Вашингтон предложил Анкаре отказаться от нефтепродуктов из России. Однако условие может быть очередным поводом не вводить санкции, ведь в тот же день Трамп прямо заявил, что Словакия и Венгрия — другие участники НАТО — жизненно зависят от поставок российских углеводородов и не готовы идти на этот шаг. 

Америка и ее бизнесмены прежде всего 

Мотивы президента США не вводить новые санкции против России могут объясняться экономическими соображениями. Администрация Трампа пришла к власти во многом благодаря финансовой поддержке крупных корпораций и теперь реализует внутреннюю и внешнюю политику в интересах американского бизнеса. Идеологически этот курс оформлен в рамках лозунга «Америка прежде всего». 

Главным инструментом президента для осуществления этой политики стали тарифы. Угрожая ими, Вашингтон начал масштабный пересмотр торговых соглашений со всеми торговыми партнерами. Уже заключены довольно выгодные для США сделки с ЕС, Великобританией, Вьетнамом, Японией, Южной Кореей. Ряд отраслевых соглашений со странами также укрепили позиции бизнеса из США, например продажа американской доли китайского TikTok консорциуму американских компаний. 

Не последнюю роль в такой политике играет тот факт, что многие члены администрации Трампа до прихода к власти занимались предпринимательством и сохранили связи с крупным бизнесом.

• Крис Райт, министр энергетики, является основателем и CEO Liberty Energy, второй по величине компании по добыче сланцевой нефти в Северной Америке.
• Скотт Бессент, министр финансов — основатель хедж-фонда Key Square Group и бывший директор по инвестициям в Soros Fund Management.
• Говард Латник, министр торговли — CEO финансовой компании Cantor Fitzgerald, является основателем электронной торговой платформы для природного газа TradeSpark.
• Джеймисон Грир, торговый представитель США, до своего назначения был партнером в юридической фирме King & Spalding, где представлял интересы клиентов из энергетического, аэрокосмического и оборонного секторов. 
• Стивен Файнберг, заместитель министра обороны — сооснователь Cerberus Capital Management, контролировал портфель с обширными связями в оборонной промышленности.
• Джей Ди Вэнс, вице-президент США, до прихода в политику работал в технологической инвестиционной компании Mithril Capital. Ее глава Питер Тилль вложил крупные средства в предвыборную кампанию Трампа. Считается, что инвестор имеет большое влияние на президента.

Следовательно, курс американской администрации во многом ориентирован на обеспечение интересов американских корпораций, а значит, и политика Трампа в отношении России является проявлением глубокого прагматизма в большей степени, чем принято думать.

Вашингтон при Трампе пошел на диалог с Москвой в областях, которые представляли для него конкретный интерес с экономической точки зрения. К ним можно отнести аэрокосмическую, энергетическую и технологическую сферы.

Аэрокосмическая отрасль: безальтернативное партнерство

В августе 2025 года состоялась первая за 7 лет личная встреча руководителей космических ведомств США и России. Директор Роскосмоса Дмитрий Баканов провел переговоры с исполняющим обязанности главы NASA Шоном Даффи. По ее итогам стороны договорились о продлении эксплуатации Международной космической станции (МКС) как минимум до 2028 года и продолжении программы перекрестных полетов.

Дело в том, что американский и российский сегменты станции физически и функционально взаимосвязаны, поэтому в случае полного прекращения партнерства МКС могла бы перестать работать. Ввиду отсутствия альтернативы этому научному проекту конфликт двух стран сорвал бы выполнение долгосрочных и дорогостоящих программ космических исследований.

Разрыв экономических и политических связей с Москвой во времена президентства Джо Байдена создал угрозу для доходов аэрокосмической отрасли. В ответ на недружественные действия США Россия с 2022 года рассматривала возможность по ограничению поставок титана в страну. Этот шаг непосредственно угрожал компании Boeing, ключевым поставщиком авиационного титана для которой была и остается российская компания «ВСМПО-Ависма». Фирма в 2023 году контролировала около 25% мирового рынка этого металла и до 2022 года обеспечивала 33% всего спроса Boeing в этом ресурсе.

Компания, по данным СМИ, продолжила закупать российский титан через посредников, несмотря на официальное заявление о прекращении связей. Вице-премьер РФ Денис Мантуров в августе 2025 года заявил, что Россия готова возобновить поставки и совместное предприятие с Boeing, если компания выразит такое желание.

Энергетика: сложный баланс интересов

Сложную динамику демонстрирует зависимость США от России в энергетическом секторе. Потенциально нефтегазовые фирмы могут быть лоббистами введения жестких санкций против РФ, чтобы вытеснить ее с рынка. Введение вторичных санкций против покупателей российской нефти могло бы привести к резкому скачку цен на нефть по всему миру и росту доходов американских нефтяных гигантов. По данным Harvard's Belfer Center, сокращение российских поставок нефти даже на 10% привело бы к росту мировых цен на $6 за баррель, а сокращение на 20% — к скачку на $11.

Соединенные Штаты при Трампе требуют от Европы отказаться от российской нефти, продвигая американские углеводороды в качестве альтернативы. Но нефтегазовым фирмам из США для долгосрочного планирования поставок необходимо быть уверенными в том, что более дешевые российские энергетические ресурсы не вернутся на глобальные рынки в прежних объемах. Для достижения этой цели Белый дом, по данным СМИ, в том числе вел переговоры о передаче под контроль американских инвесторов российских активов поврежденных газопроводов «Северный поток».

Одновременно с этим нефтяные гиганты через администрацию Трампа пытаются наладить диалог с Россией, чтобы обеспечить безопасность собственных активов. Так, нефтяной гигант ExxonMobil в 2022 году вышел из консорциума «Сахалин-1». Однако Россия запретила компании продавать свои активы стоимостью $4,6 млрд.

По данным Reuters, Россия и США обсуждали существующую проблему во время переговоров на Аляске в августе. Вскоре после них, 16 августа, Владимир Путин подписал указ, по которому участник консорциума, чья доля ранее была отчуждена правительством, может вернуться обратно в состав проекта, если будет совершать действия по отмене санкций, влияющих на проект негативно. По словам главы компании Даррена Вудса, ExxonMobil обсуждает с российской стороной лишь возможность возврата своих активов, а не возвращение в проект.

Нефтяная корпорация Chevron, вероятнее всего, взаимодействовала с администрацией Трампа для защиты активов стоимостью $48 млрд в рамках проекта Tengizchevroil (TCO) в Казахстане. Маршрут экспорта нефти по этому трубопроводу проходит по территории России. Поэтому когда 10 января 2025 года Минфин США ввел санкции против энергетического сектора РФ, он в тот же день выпустил Генеральную лицензию 121, которая специально вывела проекты TCO и КТК из-под их действия.

Технологический сектор: скрытая зависимость

Рост мировых цен на нефть и газ, который обеспечивает 43% всей электрогенерации в США, значительно повысит стоимость электроэнергии в стране, а значит, ударит по ее главному потребителю — технологическому сектору. В связи с этим можно предположить, что сторонникам вторичных санкций против России могут противостоять представители технологического сектора, которые также имеют тесные связи с американской администрацией.

Кто стоит за сторонниками MAGA-политики в Конгрессе

Назвать Дональда Трампа и его MAGA-союзников (радикальных республиканцев, сторонников изоляционизма) «лоббистами» интересов определенной группы корпораций нельзя. Тем не менее Белый дом ощущает пределы санкционной политики в отношении России, действует в отношении нее прагматично и отказывается от решений, которые могли бы привести к потерям для ряда отраслей американской экономики.

В то же время корпорациям экономически выгодно поддерживать прагматиков из лагеря «Америка прежде всего» во всех ветвях американской власти. Ведь чем больше в Конгрессе будет сторонников президента, тем проще крупному бизнесу можно будет влиять на законодательство в свою пользу. 

Особенно это касается внешней политики, которая, согласно Конституции США, в значительной степени зависит от законодательного органа. Однако Конгресс из-за особенностей электоральных циклов более подвержен колебаниям общественного мнения и сильно идеологизирован. Это особенно подтверждает российский пример. 

Сразу после окончания холодной войны в 1991 году 66% американцев благоприятно относились к России. В те годы Конгресс поддерживал политику «перезагрузки» в отношениях с Москвой: в Палате представителей действовал «Кокус по России» (House Russia Caucus), созданный для налаживания диалога между законодателями двух государств.

Однако после 2014 года отношение американского общества к России стало ухудшаться. Взаимодействие российских и американских законодателей остановилось, а «Кокус по России» прекратил свое существование. Согласно последнему, апрельскому опросу Pew Research, лишь 9% американцев считают Россию партнером, а на Капитолийском холме не существует ни одного официального кокуса или фракции, который бы выступал за отмену санкций или поддерживал политику России.

Республиканцы «старой школы», поддерживающие активное вмешательство в дела третьих стран, вроде автора законопроекта «О введении санкций против России» Линдси Грэма*, в нынешних экономических условиях представляют угрозу для бизнеса. Ярые антироссийские «ястребы» склонны продвигать жесткие санкции из принципа, не считаясь с экономическими последствиями, а потому компаниям было бы выгоднее укреплять в Конгрессе влияние изоляционистов, то есть участников MAGA-движения.

Например, для компаний военно-промышленного комплекса выгоднее не оказание прямой финансовой поддержки Украине или антироссийские санкции сами по себе, а конкретно увеличение долгосрочных оборонных заказов. Изоляционисты из ядра MAGA как раз критикуют растущие расходы США на поддержку третьих стран и поддерживают идею Трампа о том, что НАТО должно оплачивать производство военной техники на американских заводах.

Компании уверены, что «лояльные Трампу» законодатели никогда не поддержат «ястребиные» инициативы, если против них выступит Белый дом. Заявления спикера Палаты представителей Майка Джонсона о том, что введение новых санкций «полностью зависит от Трампа», в очередной раз подтверждают работу этого механизма контроля.

В качестве иллюстрации текущей динамики в Конгрессе можно привести голосование 18 июля 2025 года по поправке Ассигнования на нужды Министерства обороны на 2026 финансовый год (H.Amdt. 57 к закону H.R. 4016), которую внесла яркая сторонница MAGA, конгрессвумен Марджори Тейлор Грин. Суть поправки заключалась в том, чтобы полностью исключить средства, используемые для помощи Украине, из оборонного бюджета, но не сокращать оборонные заказы.

Инициативу ожидаемо поддержали лишь 76 законодателей, и 353 проголосовали «против». Противниками инициативы стали все республиканские «ястребы». Однако все немногочисленные сторонники поправки, за исключением пары демократов, были радикальными республиканцами из ядра MAGA. И, что более важно, и те, и другие напрямую связаны с крупным бизнесом.

Таким образом, нельзя говорить, что бизнес поддерживает изоляционистов, так как те представляют действительно крупную силу в Конгрессе, которая способна отменять или принимать спорные законопроекты.

Но так как их платформа созвучна интересам американских корпораций, последним выгодно вкладываться в эту долгосрочную инвестицию, чтобы постепенно свести влияние старых республиканцев к минимуму. 

Процесс только начинается и потребует более глубокого исследования после оглашения результатов промежуточных выборов 2026 года в Конгресс США. Предвыборная кампания позволит лучше изучить тенденцию финансирования корпорациями определенных законодателей и подтвердить или опровергнуть теорию о причинах и характере их связей.

Если говорить о нефтегазовом секторе, то, судя по всему, между американскими политиками и бизнесом существует консенсус, по которому управляемые санкции против России имеют смысл, так как в долгосрочной перспективе отвечают стратегии по экспансии американского СПГ на глобальные рынки.

Лоббируя отдельные разрешения Минфина США на торговлю с РФ, компании получают возможность влиять на экономические отношения двух стран в выгодную для себя сторону с учетом текущей ситуации на рынках. Следовательно, санкции в отношении России вне зависимости от характера американо-российского диалога сохранятся из-за давления избирателей и текущих реалий. 

Однако тесная связь американского бизнеса с правительством, которая существует в рамках нынешней администрации, позволяет сторонам перевести конфликт в управляемое русло. Интересы американского бизнеса по деидеологизации конфликта становятся важным фактором в двусторонних отношениях, который делает их стабильнее и понятнее для сторон.

* Внесен в России в список террористов и экстремистов.

Фото обложки: Daniel Torok / Keystone Press Agency / Global Look Press