Интернет рушится
2025 год выдался особенно тяжелым для Рунета. Блокировки, мобильный интернет по «белым спискам», борьба с VPN, криминализация поиска и чтения определенного контента. Плохие новости: кризис интернета — это глобальный многосоставный тренд.
Правительства все более активно приносят в глобальную сеть национальные границы.
Те, кто устанавливал в Сети жесткие правила, — Китай, Иран, ОАЭ, Турция и некоторые другие государства Азии и Глобального Юга — делают это все более последовательно и технологично. Тот же Роскомнадзор в 2025 году по техническим возможностям противодействия нарушающим национальное законодательство сервисам VPN обошел китайцев, ранее считавшихся главными мастерами блокировок.
Но это только внешний фактор. Не менее эффективно интернет пожирает себя изнутри. Экономика Сети построена на просмотрах, просмотры требуют подгонки контента под алгоритмы. Эта модель уверенно приносила издательствам деньги за счет снижения качества материалов для живого читателя. Теперь ломается и эта логика — ИИ-ответы и чат-боты пожирают трафик и доходы авторов контента, читатель же получает информацию, пережеванную нейросетью. Рекламная выручка падает, качественные материалы все чаще оказываются закрыты за платными подписками.
Вместе с национальными границами в Сеть приходят границы денежные — интернет все больше делится на плохой бесплатный и хороший платный.
ИИ ищет смысл
ИИ-индустрия за 2025 год сделал огромные деньги. Nvidia перевалила за $5 трлн. Meta* (признана экстремистской в РФ), Microsoft, Amazon и другие ИТ-гиганты много заработали и намерены еще больше потратить на ИИ-разработку и инфраструктуры для дата-центров, необходимых для работы моделей. OpenAI заключает многомиллиардные сделки направо-налево.
Инвесторы сходятся во мнении, что на ИИ-рынке есть пузырь и что ИИ-акции переоценены. Но они продолжают их держать и покупать еще.
Все это построено на идее, что ИИ — трансформационная технология, которая изменит все аспекты жизни и экономики. Но пока этого не происходит и никто не понимает, как и когда произойдет. Бизнес много говорит и активно берется за разработку ИИ-инструментов, но до интеграции доживает только 5% инициатив. На индивидуальном уровне работники используют частные подписки на ChatGPT, но объективно оценить суммарную эффективность пока невозможно.
Энергия, сэкономленная на выполнении задач, которые берет на себя ИИ, может тратиться на исправление его ошибок или калибровку промптов.
Еще больше вопросов вызывает долгосрочный эффект: какие потери для работника и компании потенциально несет отказ от освоения навыка — например, умения хорошо читать и писать — в пользу освоения написания промптов?
ИИ-агенты — системы на основе чат-ботов, которые должны брать на себя более сложные прикладные задачи — пока так и не появились. Браузеры от OpenAI и других ИИ-компаний не справляются даже с базовыми задачами за пределами кодинга. Нейросети на основе больших языковых моделей попросту плохо приспособлены для работы за пределами текстового терминала. Клик мышкой или тап пальцем человеку пока дается в разы легче, а сегодняшняя Сеть построена именно на таком взаимодействии. На создание действительно работающих ИИ-агентов может уйти десятилетие — и это оценка не скептиков, а сооснователя OpenAI Андрея Карпатыго.
Это видно в суете Сэма Альтмана: полгода назад агенты были для OpenAI в приоритете, теперь это снова основной чат-бот и, внезапно, нейротикток на Sora с персонажами Disney. Нет понимания, как ИИ может последовательно генерировать ценность для бизнеса. Это нормально. Томас Эдисон построил свою первую коммерческую электростанцию в 1881 году, но 20 лет спустя только 5% фабрик в США использовали электроэнергию. Между изобретением Интернета и созданием формата Всемирной паутины прошло 20 лет, еще в течение 10 лет вздулся и лопнул пузырь доткомов и только потом выросла нормальная цифровая экономика.
Понимание того, как реально использовать новую технологию, и перестройка и переосмысление всех процессов с учетом этого понимания занимают много времени. ИИ-индустрии в ближайшее время предстоит это понять — возможно, ценой схлопывания триллионного пузыря.
TikTok захватывает мир
Это не вопрос количества пользователей самого TikTok — он пока уступает и YouTube и Facebook с Instagram (принадлежат компании Meta, признанной экстремистской на территории РФ). Это вопрос того, что YouTube сегодня тоже «ТикТок». И Instagram — «ТикТок». Газеты New York Times, Washington Post и «Ведомости» пытаются стать «ТикТоком». Meta* по аналогии с Sora запустила сервис Vibes — это нейрогенерированный «ТикТок». Не путать с сервисом Wibes — это торговый «ТикТок» российского маркетплейса Wildberries. Его не стоит путать с «шопсами» VK или сторис в Telegram.
Подавляющее большинство издателей считают вертикальные видео наиболее перспективным направлением роста в 2026 году.
Видео пожирает не только текст — аудиоподкасты в формате ток-шоу активно переходят на YouTube, доля видео растет и на музыкальном сервисе Spotify.
Но эффект тиктокизации медиа намного шире. Крупнейший в мире стриминговый сервис Netflix, который вот-вот купит кинокомпанию Warner Bros., производит сериалы с мыслью, что их смотрят параллельно с листанием «ТикТока». Это значит, что персонажи каждые пять минут вслух резюмируют происходящее на экране. Это значит, что в последнем сезоне «Очень странных дел» оператор старается расположить героев по центру кадра — чтобы их можно было опрятно вырезать для вертикального шортса.
Еще более широко это значит, что весь спектр медиа волей-неволей подстраивается под этос «ТикТока» — потоковый подход, где каждый индивидуальный материал становится транзиентной частью нескончаемой ленты. «ТикТок» это не изобрел — исследователь медиа Рэймонд Уильямс писал о потоке применительно к логике телевидения еще в 1970-х. Но заря Web 2.0 с упором на интерактивность и коммуникацию на время позволила мечтать о другой, более вовлеченной логике медиа. Однако по состоянию на начало 2026 года основной формой взаимодействия с Интернетом стало пассивное потребление видео, сделанного незнакомыми и, как правило, профессиональными или полупрофессиональными людьми. А это не та социальная сеть, где мы читали статусы друзей и знакомых. Это телек со всеми вытекающими.
Вместо заключения
Я понимаю, что этот текст выглядит пессимистическим, но на описанные тренды не обязательно смотреть с пессимизмом (даже если лично мне они не нравятся). Они говорят прежде всего о больших трансформациях. Главное свойство больших культурно-технологических сдвигов — непредсказуемость. Изменение структуры Сети вовсе не означает схлопывания пространства для творчества и общения. Оно может просто приобрести новые формы. Или старые — вспомните или почитайте про FidoNet. Агрессивное, но пока бестолковое внедрение ИИ с высокой долей вероятности приведет к тому, что в течение года пометка «сделано без ИИ» станет мощным маркетинговым завлекаловом.
Тиктокизация всего или породит новые, интересные форматы, или вызовет достаточно отторжения, чтобы существенное количество людей сбежали в объятия радио и книжных клубов.
Тренды — это просто течения, а не исчерпывающая картина океана. Состояние современной культуры таково, что у нас по-прежнему есть беспрецедентные возможности писать и читать хорошие статьи и книги, снимать и смотреть интересные передачи и кино, разрабатывать и играть в инновационные видеоигры, формулировать и делиться стимулирующими идеями. Фокус в том, чтобы не забывать об этом.
