Paramount теперь хочет враждебно поглотить Warner Brothers после того, как WB согласились на сделку с Netflix. Враждебное поглощение — это такое понятие из американского бизнеса 80-х, из фильмов о корпорациях и финансистах вроде Wall Street с Майклом Дугласом. По сути, это означает предложение, сделанное напрямую акционерам, в обход и обычно против воли руководства компании. В 21-м веке враждебные поглощения вышли из моды — это мучительно, долго и часто неэффективно с точки зрения чистого бизнеса. Тут в ход идут другие соображения: например, как в случае с Илоном Маском, который провел враждебное поглощение Twitter с большим трудом и повышением стоимости на чистом эго и обиде на руководство соцсети.
Вот как предложения Netflix и Paramount можно сравнить между собой:
- Netflix предлагает в сумме $83 млрд — по 27 долларов за акцию — за студию Warner Bros., за стриминговый сервис HBO Max и еще за набор креативных активов Warner Bros. типа игровых студий.
- Paramount предлагает за $108 млрд — 30 долларов за акцию — выкупить весь объединенный холдинг Warner Bros. Discovery, в который помимо студий, стриминга и игр, входят кабельные сети CNN, TNT и еще несколько активов.
Владелец Paramount Дэвид Эллисон подчеркивает, что они не просто предлагают больше денег, они предлагают эти деньги в твердой валюте, в отличие от Netflix, где сумма сложно скомпонована из денег и акций с поправками на будущие финансовые показатели и биржевое положение. Paramount настаивает, что их предложение выгоднее, но главное — чище, опрятнее и имеет больше шансов получить одобрение антимонопольных регуляторов. И тут есть доля истины.
Правда в том, что сделка Warner Bros. с Netflix не нравится никому.
Она не нравится Голливуду. Она не нравится президенту США Дональду Трампу. Она категорически не понравится регуляторам — и не только американским, но и европейским, британским и так далее. По правилам Федеральной торговой комиссии США, любая сделка, в результате которой новая компания контролирует больше 30% своего рынка, требует особо притязательного рассмотрения. Netflix и HBO Max входят в тройку крупнейших стримингов в США и перевалят за эту отметку. Netflix, конечно, будет это оспаривать, предлагать другие метрики, сравнивать себя с YouTube и вообще объяснять, что они крошечный стартап, но факт остается фактом.
Дональд Трамп не любит Netflix как минимум потому, что это почти карикатурный оплот нарочитого расового и гендерного разнообразия в кино. Мемов про то, как стриминг топорно добавляет меньшинства во все возможные и невозможные сюжеты, множество даже в русскоязычном интернете. Но, что намного важнее, Трамп симпатизирует Paramount. Дэвид Эллисон — сын Ларри Эллисона, владельца Oracle, второго богатейшего человека в мире и большого друга президента США. Oracle, помимо прочего, должен в рамках трамповской сделки с Китаем возглавить консорциум, контролирующий TikTok. И это только одна нить — потенциальную сделку Paramount с WB финансирует группа инвесторов, собранная зятем Трампа Джаредом Кушнером. Он уже организовал план по покупке игрового гиганта Electronic Arts Саудовской Аравией. Плюс Трампу нравится идея, что дружественная семья будет владеть CNN — по слухам, Дэвид Эллисон уже обещал поменять редакционную политику телеканала, неоднократно вызывавшего гнев президента.
Если для регуляторов будет недостаточно воли президента, чтобы заблокировать сделку с Netflix, спину верблюда может сломать тот факт, что Netflix ненавидят в Голливуде. Для старой когорты актеров, режиссеров и продюсеров стриминг-гигант — выскочки из техсектора, ломающие классическую индустрию, убивающие кинотеатры, демпингующие по гонорарам и выплатам. Зрителям тоже уже тошно — Netflix и сериалы закрывает, и сценарии делает тупые, чтобы можно было параллельно скроллить в телефоне, и продвигает одноформатные — и убогие — подходы к освещению, композиции кадра и цветокоррекции. Деньги у Netflix все, конечно, берут, но с таким же отношением, как у российских звезд к новогодним корпоративам для бизнеса, с едва скрываемым отвращением.
Сделку уже осудили представители Гильдии сценаристов, и, я думаю, за этим последуют другие гильдейские и профсоюзные выступления против. Одна яростная колонка Джейн Фонды чего стоит.
Трамп и Голливуд ненавидят друг друга пламенно и искренне, но идею слияния Netflix и Warner Bros. они коллективно ненавидят еще больше.
Регуляторам со всех сторон будут объяснять, что налицо сильная монополизация рынка — раз, пострадают все работники индустрии — два, президент против — три.
Сделка с Paramount тоже не идеальна с точки зрения регулирования. Во-первых, объединенный Paramount — Warner Bros. тоже станет очень-очень большим игроком на рынке, что очевидный красный флаг для антимонопольщиков. Но по сравнению с объединенной долей рынка стримингов там менее очевидные численные индикаторы новой доли рынка, в которые можно ткнуть пальцем. Во-вторых, сделка с Paramount будет меньше раздражать профсоюзы: это более понятные структуры, классические голливудские игроки. Семейство Эллисон, несмотря на свою близость с Трампом, в Лос-Анджелесе величины понятные. Дочь Ларри Эллисона, Меган, владеет компанией Annapurna, у которой в Голливуде отличная репутация.
Другая проблема для Paramount — это источник денег. Весь этот огромный кэш, который обещает Джаред Кушнер, в основном поставляют суверенные фонды Катара, Саудовской Аравии и ОАЭ. Кушнер уже заявил, что арабские инвесторы откажутся от права голоса по своим долям, что, по идее, должно снизить притязания регуляторов, которых арабские инвестиции в большой американский медиабизнес, конечно, смущают. Кушнер всеми силами пытается подчеркнуть, что деньги не пахнут, особенно эти деньги, и особенно они не пахнут фалафелем.
Но в совокупности это тоже не будет настолько чистая сделка, как Дэвид Эллисон утверждает в своих письмах. Тем не менее у Paramount достаточно аргументов, чтобы ввести в смущение акционеров WB и затянуть этот процесс очень надолго. Netflix хорошо понимает, что есть все шансы, что сделка сорвется. Но они рассчитывают, что есть какой-то осязаемый шанс, что она все-таки может завершиться в их пользу. На кону очень большие деньги, ради которых стоит рисковать. Но битва, кажется, только начинается. Потом про нее снимут отличное кино. Или посредственный сериал на Netflix.
