Эфиопия запустила крупнейшую в Африке гидроэлектростанцию, которая угрожает нестабильностью всему региону

Дамба раздора: почему соседи Эфиопии против строительства ГЭС

Конфликт вокруг «Великой эфиопской плотины Возрождения» (GERD) начался в апреле 2011 года, когда Эфиопия приступила к строительству объекта.

Самая большая ГЭС в Африке призвана полностью покрыть потребности страны с населением почти 120 млн человек в электричестве: до ее возведения около 60% населения Эфиопии не имели доступа к электроэнергии. Завершение 14-летнего проекта стоимостью $5 млрд премьер-министр Абий Ахмед назвал «историческим достижением», а ГЭС — «общей возможностью» для всей Африки.

Однако проект ГЭС «Возрождение» с самого начала был воспринят Египтом и Суданом как прямая угроза их безопасности. Дело в том, что плотина возведена на Голубом Ниле — основном притоке реки Нил и главной водной артерии двух стран.

Известно, что заявленный объем водохранилища GERD — 74 млрд кубометров, а среднегодовой сток Голубого Нила в месте расположения плотины — около 49 млрд кубометров. Чтобы быстро заполнить резервуар, Эфиопия должна удерживать весь сток Голубого Нила в течение примерно полутора лет.

Поскольку Голубой Нил обеспечивает до 85% всего объема воды в Ниле, который достигает Египта, перекрытие стока может привести к сокращению водоснабжения Египта на 80–85%, то есть фактически оставить засушливую страну без воды и электричества. Аналогичные опасения высказывал и Судан.

Каир и Хартум несколько раз пытались подписать с Эфиопией соглашение о регулировании работы плотины.

• На протяжении всего хода конфликта Египет апеллирует к колониальным договорам 1929 и 1959 годов. По ним Судан как колония Британской Империи и Египет получали права на подавляющую долю водных ресурсов Нила. Однако Эфиопию в список подписантов не включили, а потому Аддис-Абеба не признала легитимность договоренностей и считает себя юридически свободной от любых обязательств.
• Попыткой урегулирования стала подписанная в 2015 году Декларация принципов между тремя странами. Однако она носила рамочный характер и не содержала юридически обязывающих механизмов по разрешению споров, заполнению водохранилища и управлению в засушливые годы. 
• Последующие переговоры при посредничестве США и Всемирного банка в 2019–2020 годах также провалились. Эфиопия увидела в предложенном соглашении посягательство на свой суверенитет и отказалась его подписывать.

Используя преимущества своего географического положения, Эфиопия последовательно продолжала строительство проекта, чтобы подписать выгодное для себя соглашение постфактум. Первое заполнение водохранилища состоялось в июле 2020 года, несмотря на протесты Египта в Совете Безопасности ООН. Последующие заполнения и запуск первых турбин в 2022 году лишь укрепили позиции Аддис-Абебы.

В итоге в июле 2025 года Египет официально заявил, что 12-летний переговорный процесс «зашел в тупик» и исчерпал себя. 

Как спор соседей о плотине перерос в военный конфликт с участием Сомали

Крах переговоров заставил Египет искать альтернативные способы давления на Эфиопию, в том числе военные. Например, в 2019 году сообщалось, что ВВС страны стали оснащать бетонобойными бомбами для потенциального нанесения удара по ГЭС. Однако фактическое применение таких бомб маловероятно: например, аналитический центр Grey Dynamics оценивает вероятность авианалета в 15% из-за сложности операции. Более того, физическое уничтожение уже заполненной плотины способно создать волну, которая смоет города вниз по течению Голубого Нила, в том числе и в самом Египте.

Исторически страны воевали за регион Огаден (1977–1978), что создало основу для взаимного недоверия. Тлеющий конфликт обострился с новой силой в 2024 году, когда Аддис-Абеба, не имеющая выхода к морю, в январе 2024 года заключила соглашение с отделившимся от Сомали в результате гражданской войны самопровозглашенным Сомалилендом.

В обмен на потенциальное дипломатическое признание Эфиопия получила доступ к морскому порту для создания военно-морской базы и торговли. Однако Сомали считает Сомалиленд своей суверенной территорией и оценивает сделку как посягательство на свой суверенитет. 

Тогда в конфликт вмешался Египет, подписавший в августе 2024 года оборонный пакт с Сомали. В сентябре того же года года Каир разместил в стране контингент численностью 10 тыс. военнослужащих. Так Египет открыл «второй фронт», чтобы оказать военное и политическое давление на восточные границы Эфиопии.

Сомалийский театр предоставляет Египту более реалистичную возможность военного давления, а потому вероятность конфликта в регионе в ближайшие полгода-год оценивается экспертами Grey Dynamics в довольно высокие 60%.

Россия, Китай, США и Турция: кто и на чьей стороне в региональном конфликте за Нил

Региональный конфликт в важном для глобальной политики регионе Африканского рога ожидаемо стал ареной противостояния мировых держав. 

Так, ключевым внешним инвестором строительства дамбы был Китай: Пекин предоставил Аддис-Абебе критически важные $1,8 млрд на турбины и оборудование, а взамен получил не только долгосрочные контракты на обслуживание оборудования, дешевую электроэнергию для китайских предприятий в стране, но и влияние на региональную энергобезопасность. Чтобы укрепить присутствие, Пекин заключил с Аддис-Абебой в 2024 году соглашение о военном сотрудничестве, включающее передачу технологий стелс-беспилотников CH-7.

США под руководством Дональда Трампа на протяжении обоих его президентских сроков расценивали китайские шаги как угрозу собственному влиянию на континенте и поддержали Египет. Особенно активно работу на этом направлении Трамп начал проводить именно сейчас. В день инаугурации президент оказал на Эфиопию экономическое давление, заморозив 20 января стране финансовую помощь на сумму $1,2 млрд. Президент Египта ас-Сиси приветствовал участие республиканского президента, заявив, что ценит его «стремление к достижению справедливого соглашения». Однако, как отмечают аналитики, эти меры лишь подтолкнули Эфиопию к углублению сотрудничества с Китаем и блоком БРИКС, к которому она присоединилась в 2024 году.

Другие игроки занимают более сложные позиции. Например, Россия, формально сохраняя нейтралитет и поддерживая посредничество Африканского союза, де-факто оказывает поддержку Эфиопии. В частности, Москва поставляла Аддис-Абебе системы ПВО «Панцирь-С1» для защиты GERD. Причина в том, что Египет остается крупнейшим торговым партнером России в Африке, но геополитически выгоднее поддерживать страны, бросающие вызов западному порядку. 

Турция пытается занять роль главного переговорщика с декабря 2024 года. При посредничестве Эрдогана два государства возобновили дипломатические отношения в январе 2025 года. Такая политика значительно укрепила влияние Анкары в регионе: страна подписала военные соглашения с Эфиопией и Сомали, увеличивает инвестиции в оба государства.

В итоге ультимативный запуск плотины GERD не стал поводом к завершению регионального спора, но, наоборот, обернулся катализатором его перехода в новую, более опасную фазу. Концентрация непримиримых интересов множества региональных и глобальных игроков вокруг одного критически важного актива — контроля над стоком Нила и энергосистемой региона — превратила Африканский Рог в потенциальную горячую точку.

Вероятность прямого военного столкновения между Эфиопией и Египтом трансформировалась в более высокий риск прокси-войны, которая может втянуть в себя мировые державы.

Фото обложки: Stringer / EPA / TASS