Давай начнем с очевидного вопроса: как ты дошел до жизни такой? Как человек становится шрифтовиком?
Нет такого общего, четкого ответа на этот вопрос. Потому что, понятное дело, у всех свой путь. Кто-то становится бабочкой из личинки. На кого-то просто падает кирпич, и он осознает: опа, хочу вот это делать.
У меня такая история: в графический дизайн я попал через кружок, потому что обучался профильному программированию, но хотел заниматься дизайном. Рисунок сдать не смог, поэтому не поступил на что-то творческое и пошел в программирование.
В этом кружке рассказывали о том, какие существуют виды дизайнеров: ландшафтные, графические, шрифтовые в том числе. Я такой, что за?.. Как будто не будет адекватный человек сидеть и заниматься шрифтами. Это скучная работа. В среднем шрифте содержится от 500 до тысячи символов, в крупных шрифтах — несколько тысяч символов. Если мы, например, делаем шрифт с поддержкой китайского, там будет несколько десятков тысяч символов.
Какой человек будет всем этим заниматься? Я этим занимаюсь по итогу.
И как-то так получилось, что в течение всего моего обучения дизайну я так или иначе делал акцент на типографику. Мне нравились буквы, сочетания символов, то, как они работают, как они взаимодействуют с графикой, друг с другом. В итоге это переросло в мои первые шрифты и в конечном итоге уже в студию и в полноценную профессию.
Возможно, еще сыграл тот факт, что я немного дальтоник, мне сложнее работать с иллюстрацией, фотографией, коллажами, так как я не различаю оттенки. А с буквами просто, там черное и белое, там тебе не нужно придумывать сочетание цветов, не нужно смотреть, как прокрашивается краска на печати.
Если сильно кратко и без духоты, то как-то так меня сюда и занесло.
Твоя студия, как я понимаю, специализируется в первую очередь на кириллице. Это такая ваша фишка, ваше позиционирование. Кириллица сейчас с точки зрения спроса: на спаде, на подъеме, в каком-то третьем состоянии?
В целом кириллица всегда была неоднородной. Потому что если мы копнем в историю, то вспомним, что кириллицу нам принесли греки и она возникла как модификация греческого алфавита с небольшими добавлениями.
За последнюю примерно тысячу лет, даже чуть поменьше, кириллица очень сильно изменилась. Она постоянно меняется из-за того, что ее используют разные славянские группы языков. В сербском или болгарском она выглядит по-своему. У нас она выглядит по-своему, в Беларуси она выглядит по-своему, в Монголии она выглядит по-своему, потому что монголы, как ни странно, пользуются кириллицей.
Плюс ко всему кириллица именно в русском языке — один из самых модифицированных подвидов кириллицы. Мы используем далеко не всю кириллицу, а только часть, 33 буквы наши.
Русский язык пережил много реформ, у нас очень много выброшено или видоизменено. Буква Ё есть только у нас. Это отдельная боль, мне кажется, всех дизайнеров, филологов. Потому что одни хотят биться за нее до последней капли крови, вторые говорят, что это вообще нам не нужно, но так или иначе правда где-то посередине.
В последние лет сто есть определенная тенденция на то, чтобы кириллица глобализировалась, она выходит за рамки России и постсоветского пространства.
Она появляется в модных зарубежных брендах, того же самого Канье Уэста в коллаборации с Гошей Рубчинским, она появляется там, где ее вообще быть не должно. Во Вьетнаме очень много русских, там кириллица смешивается с местной культурой. Она смешивается с китайским языком, где есть запрос на то, чтобы продавать продукты выходцам из России.
А вот у нас разве не было периода, когда латиница была значительно более модной, особенно в контексте брендинга? И поменялось ли это сегодня?
Само собой, такой период был, когда мы начали выходить на глобальный рынок. После распада СССР в 1990-е нам нужно было как-то коммуницировать, мы начали просто как губка впитывать все, что было там.
Поэтому мы просто взяли и начали натягивать сову на глобус. Латинскую сову на достаточно русский такой глобус. Получилось так себе.
Сейчас другая крайность, когда мы пытаемся, наоборот, кириллицу впихнуть туда, где ей по факту не место. Но всегда нужен баланс. Русским брендам, даже если они пытаются мимикрировать под иностранные, логичнее и понятнее использовать кириллицу. Если ты делаешь логотип, условно говоря, на латинице, он смешивается с общей массой подобных логотипов, их гораздо больше, потому что на английском языке и в алфавитах, которые используют латиницу, их очень много. Почти вся Европа, Африка, немного Азии, Северная и Южная Америка, Австралия — все используют латиницу, а кириллицы не так много, и поэтому она ценна и уникальна.
Мне кажется, сейчас тенденция явно более положительная. Я не скажу, что это правильно, нет какого-то правильного ответа. Нелогично использовать только латиницу или только кириллицу, в идеале нужен микс, где одно взаимодействует с другим и за счет этого становится лучше и уникальнее.
Давай поговорим как раз про наш кейс «Московских новостей», которые изначально были англоязычной газетой и имели логотип на латинице. Это логотип, Moscow Daily News, мы использовали в последние годы после перезапуска. Но мы почувствовали, что нам нужен кириллический логотип как минимум для большего понимания бренда и большей узнаваемости. И вот мы пришли с этим к тебе. Как ты подошел к решению этой задачи, которую мы тебе подкинули?
Насколько я помню, как в целом был сформулирован запрос: было три условных направления. Во-первых, попытка отталкиваться от каких-то базовых вещей, то есть это отсылки на наследие со шрифтом тяжелым, достаточно геометричным. И были попытки в геометрические шрифты, гротески, но проблема их в том, что они достаточно сильно сливаются со всей той массой похожих логотипов, брендингов и так далее.
С наборным текстом они сливаются, и за счет этого теряется идентичность и некая уникальность и новостей, и издания как такового. А смысл издания без голоса? Оно должно быть узнаваемо, оно должно как-то дистанцироваться от этого всего.
Поэтому самый удачный вариант — это со шрифтом с засечками. Мы отдельно отрисовали надпись, которая, с одной стороны, написана на русском, на кириллице, но при этом в ней достаточно много мотивов латинских шрифтов. То есть сама динамика символов, некоторые элементы, засечки и так далее, они приближены к динамике латинских шрифтов, за счет чего и сам логотип смотрится более, современно, консистентно и в целом выделяется.
Казалось бы, просто надпись на русском языке «Московские новости». Но эту надпись хочется разглядывать, на ней хочется задержаться. В ней видна и какая-то ручная работа, и подход издания к новостям, к коммуникации со своими читателями.
А как вообще выглядит процесс работы, последовательность действий, когда к тебе приходит заказ? Как выглядит порядок твоих действий?
Это всегда работа с контекстом. Чтобы понимать, что ты делаешь, как минимум нужно полистать 5 минут то, с чем тебе предстоит работать. Вот мы, например, также обнаружили небольшие неточности в буквенном элементе логотипа, решили его доработать и уже под этот элемент подстроить все остальное.
То есть, несмотря на то что и гротесковая надпись, которая без засечек, и надпись с засечками выглядят по-разному, они существуют в динамике этого символа, в динамике буквы М от старой надписи. И поначалу мы отрисовали надпись, потом подкорректировали толщину линии, пропорции, все детали одного и второго, чтобы они подходили друг к другу.
А дальше, по факту, уже на глаз, исключительно с помощью удачи и профессиональных навыков докрутили это до приемлемого результата. Осталось только презентовать и посмотреть, как оно будет работать в реальности.
У вас сейчас большой, я так понимаю, актуальный проект — это шрифт для Сергиева Посада. И вообще, большое направление в этой сфере — это территориальные проекты, шрифты для населенных пунктов и так далее. Можешь рассказать немножко об этой истории с Сергиевым Посадом, запросе на городскую или территориальную идентичность?
Запрос сейчас очень большой, потому что, во-первых, стали расти региональные бюджеты, и люди начали задумываться, а что можно сделать, помимо того, чтобы подлатать все дороги, покрасить дома, что-то отреставрировать? Как привлечь людей в наш город?
Из маленьких городов люди зачастую уезжают в Москву, Питер и так далее. И эту проблему пытаются решить как раз-таки за счет поиска идентичности в городе. Поэтому и появляется запрос.
Очень много небольших региональных городов, которые раньше были где-то на отшибе, сейчас пытаются найти свой голос и в целом достаточно удачно его находят. Если не считать миллионники по типу Москвы, Питера, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода, например, об этом начинают заботиться и в маленьких городах. Сергиев Посад — очень небольшой город, по факту, большая деревня.
Но с большой историей при этом.
Очень большой историей, на самом деле. Он же входит еще и в список территориального наследия ЮНЕСКО, входит в Золотое кольцо. История большая, но интерес ограничен, потому что кроме Лавры якобы смотреть нечего.
И вот с этим вопросом к нам пришли. Показать, что у города есть что-то еще, что у них есть местные предприниматели, местные бизнесы, местная неплохая кулинария, какие-то бренды, студии. Что там живут люди, а не только существует лавра где-то за стенами со своими монахами и церквями.
Это, конечно, все очень здорово, круто, бесспорно, это потрясающий шедевр архитектуры и исторического наследия, но город этим не ограничивается. И вот с этим запросом мы и работали.
Мы прочитали всю историю города, узнали, что у него было как минимум четыре названия. Сначала это был Сергиевский Посад, потом это был город Сергиев, потом это был Загорск и сейчас Сергиев Посад. Кстати, в новом названии города сделали ошибку.
На самом деле, правильно — Сергиевский Посад, но, видимо, при очередном переименовании взяли город Сергиев и подумали: пускай будет Сергиев Посад. Хотя правильно — Павловский Посад, Сергиевский Посад. Ноработаем с тем, что имеем.
И за всю историю у города было очень много разных акцентов. Это был и купеческий, и индустриальный, и ткацкий, и промышленный город. Мы взяли это все, собрали, вычленили основные вещи, которые, с одной стороны, будут относиться к его истории, но, с другой, не будут только отсылкой к православию с его вязью.
По итогу получился шрифт где-то посередине, с одной стороны, с купеческими настроениями, с другой стороны, достаточно современный и прямо пышащий необычностью и неординарностью.
Он как раз сейчас будет использоваться и применяться в исторической части города — к аншлагам, городской навигации, и в дальнейшем как будто бы он задает тенденцию для малых городов, чтобы они обращались и к своим жителям и городскому сообществу. Потому что у них есть что сказать, они хотят менять свой город, хотят жить в лучшем городе, чем живут сейчас.
И так сейчас города хорошие, но все хотят жить в лучшем.
Я в этом вижу признак таких более динамичных и живых городских администраций, более открытых к этим вещам. Вы на этом поприще, по сути, конкурируете с единственной, наверное, дизайнерской студией, которую знает каждый обыватель, — это студия Артемия Лебедева. Это вообще конкурентное сейчас поле?
Оно в любом случае перспективное. Многие пытаются туда запрыгнуть, в этот поезд территориального брендинга. Понятное дело, что, например, у студии Артемия Лебедева большой-большой отрыв от всех остальных. Они гораздо раньше туда зашли, нащупали почву и какие-то свои пути решения проблем, пути того, как они договариваются и с администрацией города, и с региональными бюджетами.
И, понятное дело, они их и решают. Но мы пытаемся зайти немного с другой стороны. Мы не кричим о том, «какие мы классные, какие мы крутые, мы сейчас придем, все решим, перестроим вам весь город, переложим плитку, и все у вас будет здорово».
Нет, мы говорим о том, что попытаемся войти в положение жителей этого города, мы узнаем город изнутри, мы поймем, чем он живет, чем он дышит, что в нем есть уникального. И как раз-таки за счет этого мы пытаемся сделать брендинг, который не просто хорошо смотрится на сайте или в пресс-релизе, а который ощущается жителями города как что-то родное.
У большой студии, наверное, есть трудность с глубоким погружением в жизнь маленького города.
Да, порой возникает очень странная история и диссонанс между тем, что есть в самом городе, и тем, что ему дали, будто бы он этого и не просил.
Вопрос, который мы задаем практически всем нашим гостям по всем темам и направлениям, — это, конечно, искусственный интеллект. На твою отрасль, на твою работу как это уже влияет и, как ты чувствуешь, это может влиять в обозримом будущем?
На первом курсе колледжа я защищал проект по тому, как развиваются нейросети, как развивается искусственный интеллект. Тогда надо мной все посмеялись, но первое место я все-таки занял.
В целом то, что я сейчас вижу, и то, с чем я сейчас взаимодействую, достаточно закономерно просачивается и в графический дизайн, и в целом в дизайн, в том числе в шрифтовой.
Понятное дело, что до того, как всех нас заменит искусственный интеллект, времени чуть-чуть больше, чем пара лет. Но сейчас мы можем его использовать для того, чтобы просто облегчить работу, потому что достаточно сложные вещи и процессы делаются вручную.
Например, кернинг — это настройка пар между всеми символами. То есть в шрифте между всеми его парами нужно настроить расстояние, чтобы не было дыр, или слипаний. С подобными задачами помогает искусственный интеллект.
Но он все еще не может в полной мере заменить человека, например в эстетической частиработы с символами. Он может скопировать какие-то приемы, предоставить идею, но пока не может ее как-то применить и растиражировать.
Если это будет так — хорошо, мы будем с этим работать. Если он так этому и не научится, тогда мы просто будем его использовать там, где он хорош. Я в этом плане достаточно нейтрально и, даже, оптимистично смотрю на то, что мы имеем.
Мне кажется, что это просто та сущность, с которой нам предстоит работать. И почему бы с ней все-таки не подружиться и не понять, как мы можем ее использовать для того, чтобы расти и нам, и всему этому направлению? Это лучше, чем пытаться взять, поотрывать все провода, забить топором сервера и залить все это водой, чтобы оно вообще никак не шевелилось. И вообще, давайте пойдем, да, и с копьями на мамонтов побежим.
Мы все-таки живем, по факту, в будущем, чуть ли не в киберпанке, почему бы не пользоваться его плодами.
Какой у тебя был самый сложный проект? Наверняка тебе что-то приходит первым в голову при этом вопросе.
Много чего приходит на самом деле, потому что очень много отраслей, в которых что-то может пойти не так. Либо в коммуникации с клиентом, либо в работе с самим продуктом.
У нас был комплексный такой проект, мы делали шрифт по почерку человека, и там было сложно все. С одной стороны, необходимо воссоздать в шрифте эффект того, как будто текст пишется, а не набирается. Это работа и с самими символами, и с кодом — в шрифте есть много кода на самом деле.
Это работа с такими фичами, плюс это работа с самим человеком, который говорит, что этот шрифт не похож на его почерк: «Вот тут была такая завитушка, а вот там была другая завитушка. Давайте все-таки с уважением относиться».
Поэтому в таких деталях пытаешься просто поженить все: и символы, и техническую составляющую, а потом все это подружить с клиентом и с тем, как он это воспринимает. Это была комплексная работа, мы ее делали полтора года, в итоге не доделали. Планировалось гораздо больше, но мы сделали какую-то базу, с этим клиент ушел, и вроде даже довольный.
А есть ли у тебя или вообще в вашей индустрии такая штука, как проект мечты? Идеальный проект, после которого можно, грубо говоря, на пенсию. Вот все актеры хотят сыграть Гамлета, а какой у тебя аналог Гамлета?
Все шрифтовые дизайнеры хотят сделать свою «Гельветику».
«Гельветика» — это шрифт, который придуман в 1950-х годах и который стал настолько популярным, что используется до сих пор. Он одно время был в логотипах практически всех крупных корпораций. В Panasonic, в Apple, и вообще все, кто можно и нельзя, его использовали. Его использовали в городской навигации. Это был универсальный шрифт, он и сейчас им остается.
Его кучу раз переделывали, обновляли, доделывали, дорабатывали. Все, кто к нему причастен, уже давно умерли, но он все еще живет. И, что самое главное, он продается. Он заработал какие-то космические деньги, засветился везде, где можно и нельзя.
Сейчас он, с одной стороны, синоним хорошего дизайна, а с другой, синоним шрифта без своей идентичности, потому что он настолько хорош, что просто никак не выделяется.
Все дизайнеры, все шрифтовые студии хотят сделать свою «Гельветику», чтобы она так же растиражировалась и так же разрослась. Но пока ни у кого не получилось.
Ну что же, тогда мы будем ждать твоей «Гельветики».