25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 года в Петрограде произошла Октябрьская революция — власть перешла к партии большевиков. В тот же вечер в Москве в Политехническом музее собрался объединенный пленум Московских советов рабочих и солдатских депутатов, поддержавший революцию. Совет избрал Военно-Революционный комитет (ВРК), целью которого было взять под контроль власть в Москве.
Одновременно Московская городская Дума приняла резолюцию о том, что именно она является единственной законной властью в городе. Городской голова Вадим Руднев (правый эсер) сформировал Комитет общественной безопасности (КОБ) — его ударной силой были юнкера, офицеры Московского гарнизона и добровольцы.
Бои между сторонниками ВРК и КОБ шли до 3 (16 по новому стилю) ноября и завершились фактической капитуляцией КОБ. За неделю в городе были разрушены многие здания, в том числе артобстрелами ВРК поврежден Кремль, перестал работать транспорт, нарушено энергоснабжение, сотни людей погибли либо пропали без вести.
1. Атмосфера перед Октябрем. Дневник московского служащего Никиты Окунева
- 21 октября
по ст. ст. / 3 ноябряпо н. ст.
Вчера в Петрограде и Москве ожидалось «выступление» большевиков. Напуганному обывателю рисовалось, что ночью произойдут на квартиры вооруженные нападения, резня, грабежи, — одним словом, что-то вроде Варфоломеевской ночи. И вот «домовые комитеты»… на этих днях, и преимущественно вчера, собирались и совещались, как бы оберечь свои семьи, имущество и сон от анархических эксцессов, и тут обнаружилось, что большинство обывателей имеют и револьверы, и ружья, и кинжалы.
Решено учредить ночное дежурство на лестницах, на парадных, на улицах перед входами в дома и т. д. Состоялись такие «стратегические» советы: как, мол, действовать, если ввалится шайка в 10−15 человек, и как действовать, когда дом осадит толпа в 500−1000 чел.
Таким образом и мы — 12 квартирантов дома Поповых в Просвирином пер., совещались с 9 до 11:30 вечера и решили по двое дежурить вооруженными с 12 ч. ночи до 7:30 ч. утра. На каждую смену вышло по 1 ч. с четвертью времени, и нам с соседом пришлось дежурить от 2:30 ночи до 3:45. У него был свой револьвер, а мне оставил мой предшественник по дежурству, так как у меня, кроме перочинного ножа, никогда никаких смертоубийственных орудий не было. Было очень скучно и смешно. Дом спал, в переулке тишина, ни людских голосов, ни собачьих, ни кошачьих, никаких других звуков (впрочем, петухи немного попели). Фонари не горели, но зато светила великолепная луна и поблескивали звезды. Держался крохотный морозец, ветра не было и вообще чувствовалось недурно. И если так было у многих домов, то при осуществлении «выступления» действительно бы вышло что-нибудь кровопролитное. Не у всех ведь револьверы были на запоре, как у меня, «непротивленца».
(Источник)
2. Воспоминания полковника Павла Соколова, участника боев в Москве со стороны белого движения
- 26 октября / 8 ноября
...Что же, однако, делает высшая военная власть в столице? Командующий Московского военного округа Генерального штаба полковник Рябцев. Что он предпринял в этот ответственный час? Он — демократ и поступает «демократически»: он становится членом этого комитета (КОБ. — Прим. МН) и тем самым подчиняет комитету вверенные ему войска...
В этот же день приступают к организации и большевистские элементы. Организуется Военно-революционный комитет. Во главе его становятся Смидович, по профессии врач, и Ногин, бывший чиновник, ярый большевик. <...> Понятно, никакой силы пока в их распоряжении нет, но они знают, чего хотят.
Утром 26-го уже москвичи видят, что у городской думы стоят юнкерские караулы, с ночи вызванные командующим войсками не для чего иного, как для охраны демократических избранников. Охранить же безопасность столицы, а с нею, может быть, и судьбу России, Генерального штаба полковнику Рябцеву в голову не приходит. Он равнодушно созерцает из окон Малого Кремлевского Дворца, где находится его квартира, как на грузовиках, отправленных с заводов и фабрик, развозятся сложенные в Кремле на площади перед Арсеналом штабеля винтовок и ручных гранат, как разбирают оружие шляющаяся солдатня и рабочие.
У Троицких ворот в Кремле — юнкерский караул. Юнкера негодуют на расхищение оружия, на подготовку вооруженного восстания. Запрашивается командующий войсками. Но он занят важными переговорами с Ногиным, с ним на автомобиле он проезжает мимо изумленных юнкеров: неудобно, нетактично в такие острые моменты резкими действиями раздражать рабочий класс… По просьбе того же Ногина караул по приказанию командующего выводится из Кремля и становится не с внутренней, а с внешней стороны ворот.
Целый день, таким образом, идет вооружение солдат, примыкающих к восстанию, и рабочих. Они образуют отряды Красной гвардии, и отряды эти проходят по Тверской. Военно-революционный штаб основался на Тверской в доме генерал-губернатора.
В думе ораторы Комитета безопасности ломают словесные копья с делегатами Военно-революционного комитета. Длятся бесконечные словопрения на тему об организации власти на «паритетных» началах. Ногин, Смидович приезжают и уезжают из думы. Их продолжают видеть вместе с Рябцевым. Командующий никак не может решиться, на какую же сторону ему стать? Лозунг дня в думе: избежать кровопролития во что бы то ни стало.
(Источник)
3. Выступление в газете «Известия» Николая Бухарина — члена ЦК РСДРП (большевиков) — по свежим следам боев
- 26 октября / 8 ноября
Судьба боя была предрѣшена. Съ первой же минуты на борьбу за власть Совѣтовъ поднялась вся революціонная Москва, и мы вмѣстѣ со всѣмъ сѣрымъ солдатскимъ гарнизономъ получили всѣ средства борьбы, до прожекторовъ и одиннадцатидюймовыхъ орудій. Мы имѣли также аэропланы, пользуясь которыми мы могли бы безъ всякаго труда разрушить совинныя гнѣзда контръ-революціонныхъ штабовъ, но Военно-Революціонный Комитетъ не принялъ должной рѣшимости въ этомъ случаѣ, и отчасти поэтому также затянулась война съ Московской буржуазіей...
Въ Москвѣ ярче и глубже, чѣмъ гдѣ бы то ни было, проявилось классовое значеніе борьбы за власть Совѣтовъ. Именно здѣсь на сторонѣ контръ-революціи не оказалось ни одного полка, ни одной роты солдатъ и ни одного отряда рабочихъ, именно здѣсь съ одной стороны оказались Бѣлая Гвардія и всѣ юнкера, кость отъ кости и плоть отъ плоти контръ-революціонной буржуазіи, а съ другой вся солдатская масса и всѣ представленные Красной Гвардіей рабочіе. ...Мы великодушничали, въ то время какъ буржуазія посылала къ намъ духовенство съ предложеніемъ сдаться на капитуляцію и предать нашъ Военно-Револющіонный Комитетъ. Въ то время, какъ юнкера стрѣляли разрывными пулями, мы отказались отъ употребленія аэроплановъ и даже согласилисъ на перемиріе, но перемиріе было сорвано 150-ю ударниками, которыхъ тайно и вопреки договору привезли въ Москву, которые въ укромномъ мѣстечкѣ нашли явно приготовленные для нихъ 150 винтовокъ и которые принялись разстрѣливать наши патрули. Къ счастью, на безпредѣльной боевой высотѣ оказались наши солдаты и рабочіе, которые своими самочинными дѣйствіями, своей безпредѣльной храбростью, актами беззавѣтнаго самотожертвованія, парализовали нерѣшительность военныхъ центровъ и принесли намъ победу...
Совершенно вымышленны извѣстія буржуазныхъ газетъ о разрушеніи храма Василія Блаженнаго, который фактически не получилъ ни одной царапины, лишь въ одномъ соборѣ имѣются незначительныя поврежденія одного угла, и самое большое разрушеніе испытали два дома у Никитскихъ воротъ.
(Источник: «Известия», 1917, №219)
4. Запись епископа Астраханского Митрофана, одного из делегатов Всероссийского Поместного собора православной церкви, проходившего в дни боев в Москве
- 28 октября / 10 ноября
Уже 27-го вечеромъ началась въ Москвѣ ружейная и пулеметная стрѣльба. Съ утра 28 загрохотали пушки<...>. И вотъ предъ началомъ засѣданія соборяне горячо помолились <...> объ утишеніи междоусобной брани<...>. Моментъ, когда М. Тихонъ огласилъ положеніе о возстановленіи патріаршества въ Русской церкви, относится, несомнѣнно, къ числу исключительныхъ и незабываемыхъ моментовъ<...>. Вся эта картина получила какой-то особенный, исключительный характеръ въ виду того, что артиллерійская стрѣльба усиливалась, воздухъ сотрясался отъ необычныхъ для насъ раскатовъ, на соборъ приносились самыя разнорѣчивыя извѣстія о ходѣ борьбы, а сердце невольно замирало какъ за свою участь, такъ и за участь далекихъ отъ Москвы милыхъ сердцу родныхъ.
(Источник: «Астраханские епархиальные ведомости», 1917, выпуск №23)
5. Дневник театрального режиссера Евгения Вахтангова
- 29 октября / 11 ноября
У нас, на Остоженке, у Мансуровского переулка, пальба идет весь день почти непрерывно. Выстрелы ружейные, револьверные и пушечные. Два дня уже не выходили на улицу. Хлеба сегодня не доставили. Кормимся тем, что есть. На ночь забиваем окна, чтоб не проникал свет. Газеты не выходят. В чем дело и кто в кого стреляет — не знаем. Телефон от нас не действует. Кто звонит нам – тоже ничего не знает. Кто побеждает — «большевики» или правительственные войска — второй день неизвестно. Трамваи остановлены. Вода и свет есть. Когда это кончится?
(Источник)
6. Сообщение о ходе боев в газете «Известия»
- 2 ноября / 15 ноября
Всѣ попытки погромовъ подавляются силой революціонныхъ войскъ. Перестрѣлка между революціонными и контръ-революціон. войсками. Перевѣсъ на сторонѣ Совѣтовъ. Казаки, юнкера заняли Кремль и гостиницу Метрополь. Всѣ учрежденія въ рукахъ Совѣтовъ. Изъ Метрополя открываютъ пулеметный огонь на толпы мирныхъ жителей. Есть раненые и убитые. Подавляющее большинство гарнизона на сторонѣ Совѣтовъ. Тяжелая артиллерія обстрѣливаетъ съ Ходынки пункты, занятые юнкерами, казаками. Кольцо революціонныхъ войскъ стягивается къ центру города. Сношеніе съ районами возстановлено. Кремль и Метрополь окружены революц. войсками.
(Источник: «Известия», 1917, №214)
7. Дневник писателя Ивана Бунина, приехавшего в Москву из своей деревни в дни революции
- 4 ноября по ст. ст. / 17 ноября по н. ст.
Позавчера был подписан в пять часов «Мирный договор». Вчера часов в одиннадцать узнал, что большевики отбирают оружие у юнкеров. …Вломились молодые солдаты с винтовками в наш вестибюль — требовать оружие. Всем существом понял, что такое вступление скота и зверя победителя в город. «Вобче, безусловно!» Три раза приходили, вели себя нагло. Выйдя на улицу после этого отсиживания в крепости — страшное чувство свободы (идти) и рабства. Лица хамов, сразу заполнивших Москву, потрясающе скотски и мерзки. День темный, грязный. Москва мерзка как никогда. Ходил по переулкам возле Арбата. Разбитые стекла и т.д. Назад, по Поварской — автомобиль взял белый гроб из госпиталя против нас.
(Источник)
8. Сообщение делегата Всероссийского Поместного собора, участвовавшего в осмотре Кремля после боев
- 11 ноября по ст. ст. / 24 ноября по н. ст.
Пострадали отъ этого обстрѣла Чудовъ монастырь, Успенскій соборъ и церковь Двѣнадцати Апостоловъ. Въ Чудовомъ монастырѣ пробиты снярядами митрополичьи покои, въ Успенскомъ соборѣ пробитъ центральный куполъ; внутри храмовъ существенныхъ поврежденій нѣтъ. Болѣе другихъ пострадала церковь Двѣнадцати Апостоловъ; здѣсь снарядами пробиты стѣны и внутри разбито Распятіе. Колокольня Ивана Великаго и другіе кремлевскіе соборы мало пострадали.
(Источник: «Владимирские епархиальные ведомости», 1917, №43/44)