Театр в подарок

На вопрос о том, кто внедрил в России театр, многие интуитивно ответят, что это Петр Великий или Елизавета Петровна. И ошибутся. Спасибо надо сказать отцу великого реформатора — Алексею Михайловичу.

А началось все с любовной драмы. Царь Алексей Михайлович был благополучно женат 21 год, с 19 лет, на Марии Милославской. У них было 13 детей — но, увы, последняя беременность оказалась для Марии фатальной: в 1669 году царица умерла родами.

Алексей горевал, но помаленьку жизнь взяла свое. Царь был живым человеком и проводил время не только в работе и церемониях. Энергичный сорокалетний правитель был изрядным гедонистом и среди прочего часто бывал у своего приближенного Артамона Матвеева.

Матвеев вел жизнь, с точки зрения консервативных нравов тогдашней Руси, лежащую где-то на грани приличия. Его отец был дипломатом, а сам Артамон с юности воспитывался вместе с будущим царем — эти двое были близки с отрочества. Энергичный, ловкий и контактный, Матвеев сам оказался хорошим дипломатом и неплохим военным. При этом в силу специфики занятий Матвеев постоянно контактировал с иностранцами, даже женат был на шотландке Авдотье Гамильтон, дочери служилого иноземца. Так что его дом напоминал европейский особняк — картины, сделанная в Немецкой слободе мебель, европейские музыканты, библиотека. А еще у него проходили неформальные приемы.

Царь регулярно гостил у старого друга. И как-то раз тот познакомил его с дальней родственницей, Натальей Нарышкиной. Девушке не было еще и двадцати, она была дворянкой — красивой к тому же, но вот приданого особо не было. Так что Матвеев попросил устроить ей приличный брак.

Брак оказался очень удачным, царь в молодой жене души не чаял, особенно когда родился сын Петр — будущий император. И тут влюбленный самодержец придумал совершенно необычное развлечение для молодой жены.

Среди прочих европейских развлечений Матвеева был собственный любительский театр. Актерами были его же собственные дворовые. Матвеев был не то чтоб прожженным театралом, но он как минимум знал, о чем речь, и именно ему Алексей Михайлович поручил устроить представление.

Задача была, мягко говоря, не совсем простая. Матвеев при всей своей вестернизированности не имел опыта таких постановок, к тому же у него не было ни помещения, ни труппы, ни, наконец, пьесы. Тем более что постановку собирались давать в присутствии западных дипломатов.

Для начала Матвеев попытался пойти по пути наименьшего сопротивления и нанять готовую труппу заодно с выполнением прочих поручений где-нибудь в сопредельных странах. Поэтому дипмиссия, отправленная в Курляндию, получила распоряжение — помимо основной задачи (вербовка специалистов по горному делу), найти актеров. Но тут дело сорвалось — репутация у Русского государства была сложной, ехать было далеко, достоверных сведений о стране у европейских актеров не было.

Однако Матвеев имел обширные знакомства среди московских немцев. Вообще-то немцами в России называли европейцев скопом, но человек, найденный Матвеевым для деликатного поручения, был настоящим германцем. Иоганн Готфрид Грегори был саксонцем. Грегори судьба помотала. Он был наемником, учителем, а теперь служил пастором лютеранской церкви.

Почему Матвеев пошел именно к нему? Дело в том, что у Грегори при кирхе была школа, а при школе он завел театрик. В общем, Матвеев выбрал Грегори по тому же принципу, по которому назначили распоряжаться постановкой самого Матвеева: этот хотя бы понимал, о чем идет речь. Для начала Грегори предстояло написать пьесу.

Русская публика на тот момент была не то чтоб взыскательной, но к драматургу существовали важные требования. Во-первых, требовалось, чтобы к постановке не было вопросов у православной церкви. Во-вторых, угодить требовалось заказчикам и ключевым зрителям — царской чете. Покумекав, Грегори создал «комидию» под названием «Артаксерксово действо».

Библейский сюжет снимал вопросы со стороны православных иерархов, а содержание мягко льстило зрителям — на сцене имелись мудрый великодушный царь (вторично женатый, как и Алексей Михайлович) и прекрасная молодая государыня, изначально не царского рода, но возвысившаяся благодаря собственным прекрасным душевным качествам (ну прямо как Наталья) — так что хитроумный пастор умудрился угодить всем.

Кстати, хотя библейская книга лежала в основе пьесы, Грегори все же не ограничивался ею; современные литературоведы видят там влияние и Геродота, и Эзопа, и «Иудейских древностей» Иосифа Флавия, и античной мифологии. Словом, получилось довольно самобытное полноценное драматическое произведение. Грегори писал на немецком языке, но существовал и перевод. Кстати, по поводу того, на каком языке шло само представление, есть некоторые разногласия, но, вероятно, все-таки на русском. Тем более что немецкие актеры были давно обрусевшими и язык знали либо доучивали.

Библейский сюжет был важен еще в одном аспекте: зрители хорошо знали христианские священные книги, и для их адаптации к совершенно новому развлечению знакомство с материалом было очень полезным.

Массовка была колоссальной — список действующих лиц включал больше 70 персонажей. Все, кстати, мужчины: женские роли достались юношам. «Игрецов» брали из Немецкой слободы, из домашнего театра Матвеева, словом, отовсюду где было можно. Оркестр составили из домашних Матвеева и музыкантов из кирхи Грегори.

Читать «Артаксерксово действо» в наше время, пожалуй, согласится только завзятый фанат истории театра — по нашим меркам текст чертовски тяжеловесен; но для Руси XVII века с ее размеренным распорядком это было как раз динамичное и смелое действо, а диалоги между Артаксерксом и Эсфирью скорее куртуазны, чем душеспасительны.

Пока Грегори писал пьесу и готовил актеров, Матвеев решал вопрос с местом постановки. Выбрали село Преображенское, которое тогда находилось за пределами Москвы. Там была построена «комедийная хоромина». Поскольку пьесу предстояло показывать царю и жене, на убранстве, реквизите и декорациях не экономили. 

17 октября 1672 года состоялось представление. Подробностей премьеры толком не сохранилось, но царь с царицей были в восторге. Алексей Михайлович получил экземпляр пьесы в сафьяне, а актеры, сценарист Грегори и «продюсер» Матвеев были осыпаны наградами.

Опыт оказался удачным, Грегори начал ставить новые и новые пьесы — по мотивам истории Юдифи, Баязета и Тамерлана, на сюжеты античной мифологии; «Эсфирь» несколько раз повторили. Короче говоря, был триумф.

Правда, дальше началась проза жизни. В 1675-м Грегори заболел, уехал на родину и вскоре там умер. В 1676 году от сердечного приступа умер и сам Алексей Михайлович. Артамон Матвеев погрузился с головой в придворные интриги, причем главный русский западник стоял на стороне юного Петра, еще не ставшего Великим. Он оказался в ссылке, триумфально вернулся… и погиб во время стрелецкого бунта. Придворный театр был позабыт и распущен.

Ну а «Артаксерксово действо» считалось утраченным, но в наше время известно аж три списка на русском и немецком; они хранятся в Вологде, Франции и ФРГ. Вологодский список, вероятнее всего — тот самый экземпляр, что поднесли Алексею Михайловичу. Судя по всему, Матвеев забрал его с собой в ссылку и по каким-то причинам оставил, возвращаясь в Москву. Пьеса была «переобнаружена», переиздана уже в 1950-х, а в 2000 году ее адаптацию даже ставили в театре им. Моссовета в столице. Так что труд русского западника Матвеева и немецкого пастора Грегори даром не пропал.