«МН»: Американцы опять нас опередили. Не пора ли всерьез обеспокоиться?
Сергей Горбунов: Беспокоиться надо было лет 10–15 назад. Впрочем, суборбитальные полеты — не тот рынок, из-за которого стоит слишком волноваться: цена за то, чтобы 5 минут поглазеть на космос, слишком высока, желающих вряд ли сыщется много.
Даже американская компания Space Adventures, уже отправившая в космос восемь туристов и давно занимающаяся разработкой суборбитальных полетов (у нее есть полномасштабный макет корабля, разработанный с ОКБ им. В. М. Мясищева), пока не заявляла о дате первого полета. Значит, Безос прорвался в лидеры явно вопреки законам бизнеса, то есть потратив больше, чем рассчитывает заработать.
Задумано у него, что и говорить, с размахом: я видел фото корабля — окна величиной с лобовое стекло машины, есть куда глазеть туристам.
Да и к следующему старту корабль окажется готов уже через 2 часа после приземления — было бы кого везти. Недаром Space Adventures сосредоточена в основном на организации длительного космического туризма, возможного выхода туристов в открытый космос. На декабрь уже намечен полет японского бизнесмена в сопровождении видеооператора.
Федор Юрчихин: В последние годы действительно все чаще и чаще приходят новости из США о подготовке к суборбитальным полетам. Не забудем и об Axiom Space, которая объявила имена тех, кто полетит в составе первой частной миссии к МКС в 2022 году: вице-президент Axiom Space Майкл Лопес-Алегриа (бывший астронавт NASA) и три непрофессионала.
Планы у Axiom Space даже масштабнее, чем у Безоса: это и организация полетов туристов и исследователей на МКС на кораблях SpaceX и Boeing, и разворачивание целого сегмента на МКС с последующей его отстыковкой от станции. Если верить СМИ, Axiom Space купила место на «Союзе» для астронавта NASA Марка Томаса Ванде Хая.
Впрочем, и Space Adventures, как уже не раз анонсировали массмедиа, заключила контракт со SpaceX на отправку туристов в космос. На этом фоне очень грустно читать о закрытии нашей частной космической компании «КосмоКурс», планировавшей строить космодром в Нижегородской области и отправлять на орбиту туристов. Правда, на горизонте появилась новая компания Success Rockets с планами постройки космодрома уже в Ростовской области.
«МН»: Пока «Роскосмос» переносит совместную с европейцами марсианскую программу на 2022 год и рапортует о создании новых двигателей, Илон Маск что ни месяц запускает многоразовые ракеты-носители (РН). У России такие есть хотя бы в планах?
Федор Юрчихин: Выгодность многоразовых РН перед одноразовыми — это только разговоры. Хотя недавно специалисты МГТУ имени Н. Э. Баумана подтвердили экономическую окупаемость и прибыльность проекта по использованию РН Falcon 9 при запуске малых спутников по фиксированной цене и на регулярной основе.
Но на слуху заявления о том, что американский космос дороже (это правда), что NASA работает в связке с Пентагоном (тоже правда) и демпингует на рынке запусков (также верно). Один вопрос: а что мешает нам делать то же самое? Чем такая позиция плоха?
Сергей Горбунов: Лично я не уверен в выгодности многоразовых кораблей, но соглашусь, что расчетов на сей счет не проводилось, хотя как минимум одна попытка была. Но в одном я уверен: многоразовые РН дороже — и в производстве, и в обслуживании.
Главная опасность всех многоразовых ракет — посадка. Удар не в том месте или чуть более сильный, чем планировалось, — и РН можно списывать.
Внутреннее повреждение никто даже искать не будет, а дать старт такой ракете — значит рисковать, что в любой момент дефект может сработать, и тогда жди аварии.
Впрочем, такое случается не только с многоразовыми носителями. В истории был случай после передачи Военно-космических сил в РВСН (ракетные войска), когда ракетчики отправили ракету в Плесецк без предосторожностей (не литерным поездом, как было заведено). В результате часть вагонов с блоками ракеты получила повреждения, которые привели к ее последующему списанию, так как никто не мог гарантировать целостность.
Федор Юрчихин: Дело не только в многоразовости американских ракет. Дело в их количестве и качестве. У США сегодня готовы к стартам Falcon 9 (более 100 успешных запусков), сверхтяжелый Falcon Heavy (три успешных старта), Delta IV Heavy и Atlas V, многоразовая РН New Glenn (Blue Origin Джеффа Безоса), в разработке еще одна сверхтяжелая ракета SLS.
Теперь корабли: многоразовый Boeing X-37B Orbital Test Vehicle (провел на орбите 780 суток, тогда как «Буран» или «Шаттл» были рассчитаны всего на 30 дней), пилотируемый Crew Dragon (Илон Маск), в разработке пилотируемый корабль CST-100 Starliner (проект NASA и Boeing с удачными тестовыми полетами) и многоразовый Orion (Lockheed Martin).
А что у нас? «Ангара-5» и «Союзы». Корабль и вовсе один — «Союз». А что же с новым кораблем, который сменил уже столько названий? В прошлом году был назначен главный конструктор по новому кораблю, и тогда же я задавался вопросом, а готова ли конструкторская документация на производство нового транспортного корабля? Ведь от этого зависят сроки и изготовления, и испытаний… А время идет, другие страны устремляются вперед. Я имею в виду не только США: Китай в 2020 году провел натурные испытания своего нового транспортного корабля.
Сергей Горбунов: Подтверждаю: конкуренция год от года обостряется. Пока мы размышляем или делаем заявления, кто-то делает аппараты, двигатели или ракеты и занимает место на рынке.
Космос — сфера, где в норме промышленный шпионаж. Но мы не умеем работать в таком нездоровом климате.
Иначе не потеряли бы единственную на тот момент в мире разработку — энергетическую установку на ядерном горючем «Топаз», предназначавшуюся для выработки электроэнергии при нехватке мощностей солнечных батарей в дальних космических полетах или при больших нагрузках. Ее конструкция стала известна американцам. История в 1980-х наделала немало шума.
Дело было так: американцы пригласили нас к себе на выставку, куда наши чиновники привезли «Топаз». А вот вернуть обратно не смогли — американский закон запрещает вывозить из страны высокотехнологичное оборудование двойного назначения. Дело не в том, что американцы повели себя не по-джентльменски, а в том, что российские чиновники не просчитали шаги и не задумались о последствиях.
«МН»: США и Китай уже готовятся к полетам человека на Луну и Марс, а также к изучению аппаратами границ Солнечной системы. А что Россия?
Сергей Горбунов: Россия так далеко в прямом смысле слова не загадывает. Последняя новость на сей счет касалась выделения «Роскосмосом» 318,2 млн рублей на разработку техпредложения по созданию автоматической станции для исследования Венеры. А весь проект «Венера-Д» обойдется в 16–17 млрд рублей (об этом заявили в РАН еще прошлой осенью, а дата реализации — 2029 год).
Что же до изучения дальних планет, то тут мы традиционно не в первых рядах.
Уже пять аппаратов пересекли границы Солнечной системы: «Пионер-10» (Pioneer 10, стартовал 3 марта 1972 года), «Пионер-11» (Pioneer 11, стартовал 6 апреля 1973 года), «Вояджер-2» (Voyager 2, стартовал 20 августа 1977 года), «Вояджер-1» (Voyager 1, стартовал 5 сентября 1977 года) и недавно «Новые горизонты» (New Horizons, запуск 19 января 2006 года). Все — американские. Пусть связь с «Пионерами» оказалась в итоге потеряна, ученые все же получили немало бесценной информации.
Федор Юрчихин: В СССР мало внимания уделяли дальним планетам, но все же исследования Плутона и пояса Койпера могли начать «бабакинцы» (НИЦ им. Г. Н. Бабакина — дочернее предприятие НПО имени С. А. Лавочкина). В те времена советское руководство делало ставку на изучение Венеры, Марса и Луны: в 1973 году «Луноход-2» поставил рекорд по передвижению аппарата на другом космическом теле на расстояние более 40 км (американцы его побили на Марсе с помощью Opportunity только в 2015 году).
Тогда же делались попытки посадить первые марсоходы и были запущены единственные до сих пор аппараты, работавшие на поверхности Венеры. Тогда же активно изучались мельчайшие аспекты биологии и физиологии человека, ставились рекорды по его пребыванию в невесомости.
Научные программы того времени были весьма обширны. Назову по памяти лишь немногое, что делалось на борту орбитального комплекса «Мир».
Медицина. Четверо космонавтов провели на орбите год и более (рекорд не побит до сих пор).
Биотехнологии. Получены монокристаллы белков, новые лекарства, разработаны процессы получения биопродуктов с производительностью в сотни раз выше, чем на Земле.
Астрофизика. Открыты и изучены рентгеновские источники, получившие название Kvant Source.
Материаловедение. Получены образцы полупроводников со свойствами, недостижимыми на Земле.
Техника. Около 7 тыс. экспериментов: в частности, отработаны технологии развертывания в космосе ферменных и пленочных крупногабаритных конструкций.
И это только за 15 лет работы «Мира», 10 из которых пришлись на «лихие 1990-е». Так неужели все наши научно-технические достижения в прошлом? Проблема в том, что махнуть сегодня на космическую отрасль рукой без последствий не получится: человечество, шагнув однажды в космос, назад не вернется. Это значит, что без строительства высокотехнологической отрасли мы станем пешеходами, бредущими вдоль обочины истории, рассчитывая, что кто-то нас подбросит в светлое завтра.
«МН»: То есть шансов опередить американцев в реализации лунной пилотируемой программы у России сегодня нет?
Федор Юрчихин: Шанс всегда есть. Да и на Луне, строго говоря, окажутся не американцы, а члены международных консорциумов. Таковых сегодня несколько. Например, с участием NASA два — Lunar Gateway и Artemis.
Еще 10 лет назад академик РАН Борис Черток писал, что пилотируемую программу на Луну или Марс не потянет в одиночку ни одна страна. Китай, уж насколько богат, а тоже не рискует — зовет к сотрудничеству Россию. Хотя, возможно, все наоборот, и это мы зовем Китай...
Россию, кстати, к участию в Lunar Gateway приглашали, но мы отказались — не понравилась ограниченность российского участия созданием шлюзового отсека. Хотя обижаться на NASA вряд ли стоит: если американцы и планировали за Россией только шлюзовой отсек, то, возможно, потому, что убеждены, что больше с нас взять нечего. Но думаю, не это главное. Допуск нас на их условиях — это своего рода попытка защитить западные технологии, не дать их России.
25 лет назад ситуация была иной. Я бы сказал, прямо противоположной: США стремились приобрести максимум из российских разработок в сфере пилотируемой космонавтики.
Сергей Горбунов: 25 лет назад Штаты были готовы купить любые советские разработки. Бывший глава «Росавиакосмоса» Юрий Коптев сделал так, что за небольшие по меркам других участников проекта деньги и большой объем интеллектуальной собственности, вложенные в проект МКС, Россия получила большую часть ресурса станции. Для его увеличения партнерам продали даже часть времени российского экипажа и объем нашего сегмента на МКС, что позволило в кратчайшие сроки запустить основные модули станции.
Подобного сейчас не повторить, американцам сегодня нужно «железо» (ракеты, аппараты, модули, батареи и так далее), а также деньги, идеи и люди. И они успешно получают желаемое, особенно последних, за счет притока российских разработчиков. Неудивительно, что Штаты и сегодня не горят желанием обрывать сотрудничество по МКС.
«МН»: Неужели сегодня в России нет качественных разработок?
Сергей Горбунов: Есть, и много. Но пробиваются в основном такие, как описано выше. Внятной и последовательной работы даже по учету новых идей не ведется. Неудивительно, что мы имеем постоянную текучку кадров. А ведь потеря времени чревата потерей рынка.
Это во времена Гагарина конкурент был один — США, а сегодня — десятки стран.
Например, ОАЭ еще 3 года назад не имели ни одного действующего астронавта, а теперь у них целая группа из восьми человек и контракт на полеты с NASA («Роскосмос» завысил цену, и Эмираты ушли к американцам).
В начале этого века китайцы скупали у нас все, что мы могли дать, но не сидели сложа руки, а модернизировали приобретенное. Сегодня сотрудничество с КНР по космосу — много красивых слов в меморандуме, а на деле китайцы проектируют и уже приступили к созданию своей станции на орбите в 42 градуса, куда нам хода нет.
Федор Юрчихин: А чего стоит история сотрудничества с ними по Марсу?! Китай был одним из партнеров по проекту
США за тот же срок также ушли вперед. Впервые в истории человечества их аппарат обошелся без традиционного витка вокруг Марса и сразу опустился на поверхность (ошибка в расчетах составила 1,7 км; сравните с точностью приземления «Союза»). Запустили в качестве эксперимента прибор для добычи и хранения кислорода на Марсе. Не говорю уже об околосолнечных исследованиях и исследованиях дальних планет.
Эмираты имеют свой аппарат на орбите Марса. В начале 2000-х велись переговоры и с Индией о создании совместного пилотируемого корабля, потом идея трансформировалась в участие наших специалистов в создании индийского корабля, но и тут не задалось.
За эти годы мы распродали имевшийся советский багаж знаний и опыта — и остались на месте. Пора бы собраться с оставшимися силами и средствами, которых недостаточно, чтобы распыляться на десятки амбициозных программ, наметить цель и сделать рывок, как 70 лет назад. Давно пора работать на результат, а не на процесс.