Когда на пятом часу вашингтонских протестов телеканал ABC дозвонился до экс-президента США Джорджа Буша-младшего, тот сказал фразу, немыслимую для американца, и уж тем более для первого лица: «Все это напоминает банановую республику».
Но про Америку сложно сказать, что это банановая республика. В конце концов, именно США и ввели этот термин в обиход.
Немного освежим память: в начале ХХ-го века частные американские компании лоббировали военное вмешательство в неблагополучные страны с целью введения монополии на экспорт фруктов. Чаще всего это были страны, завоевание которых для армии США было вопросом нескольких дней. Механизм работал как швейцарские часы: в страну заходит американская армия, руководители этой страны либо героически погибают, либо героически принимают увесистый чемодан с долларами; затем появляется американская компания, которая получает эксклюзивную концессию на выращивание и продажу бананов (сахара, бобов, чего угодно).
Правящая элита банановой республики купается в деньгах – их устраивает сумма, для крупного американского экспортера фруктов настолько мизерная, что становится погрешностью в округлении годового бюджета. Остальное население забирается на пальмы под присмотром военных.
Комментарий Буша про банановую республику звучал на американских телеканалах чаще других, хотя этот термин, несмотря на аналогично названный бренд одежды, считается устаревшим и немного расистским.
Но, как написал пользователь Фейсбука Шакиб Оргунвал: «Из-за ограниченного авиасообщения в связи с пандемией, американцам пришлось устраивать насильственную смену режима у себя дома».
Так неужели это была самая настоящая попытка революции в США? Вряд ли. Протестующие не были «профессиональными революционерами», они не были вооружены, не рассчитывали на обезглавливающий удар по американской политической системе. Это нам отсюда кажется, что там хоть на секунду, но возник риск свержения власти. На самом деле выборы сенаторов, двухпартийная система, двухэтапные президентские выборы и все-все-все политики остались на своих местах. В конце концов, американские институты не разрушатся, если туда зайдут люди в меховых шапках.
Как и многое, что происходит в США, захват здания Конгресса оказался очень ярким шоу, и если мы смотрели его как зачарованные, то большинство американцев наблюдало за событиями на Капитолийском холме со слезами на глазах. Все потому, что удар пришелся не по американской демократии. То, что случилось в Капитолии, для американцев гораздо страшнее – за рубежом начал рушится имидж США.
«Это не моя страна»
«Это не по-американски»
«Что о нас думает весь мир?»
Последнее – самая частая реакция американских СМИ и комментаторов на недавние события, и эта реакция лучше всего символизирует отношение американцев к миру за пределами Соединенных Штатов.
Ситуация кажется абсурдной: прямо сейчас твой парламент атакуют какие-то непонятные люди, зал заседаний забаррикадирован, политики эвакуированы или сидят в электронных «капюшонах спасения», которые позволяют выбежать из здания на случай химической атаки, а ты переживаешь из-за того, «как это выглядит для всех остальных».
Тем не менее, глядя на американские новости, казалось, что именно это – главная проблема волнений в Вашингтоне.
Глобализация превратила Америку из отдельно стоящего острова в одну из стран на политической карте мира. Вроде бы это нормально, но для многих в США происходящее стало настоящей травмой.
Дело в том, что в основной своей массе США не способны считать себя «просто страной». Во многом, как и Россия, они уверены в своей миссии для остального человечества. Когда в стране что-то идет не так – это привычное дело, но в сознании американцев их страна всегда должна оставаться «маяком свободы» для остальных. Хочется отметить, что «остальные» здесь – это не обязательно пресловутые банановые республики. Это и Европа, и Россия, и Азия – уж тем более Латинская Америка.
Замени слово «Америка» на словосочетание «Белые люди», и все станет понятнее. «Это не белые люди», – будут вопить на ТВ. «До этого момента весь мир смотрел на белых людей как на пример для подражания», – заплачут эксперты. «Белые люди – цивилизованнее всех остальных», – скажут либеральные комментаторы из своих бруклинских апартаментов за $3000/мес.
Комментарий о том, что это «не по-американски», будет звучать из каждого мейнстрим-утюга, и каждый раз он будет подчеркивать «богоизбранность», исключительность и необычайную привилегию американского народа. Особенно в сравнении с другими. На самом деле это тот же малообразованный расизм, который провозглашает, что в России по улицам ходят медведи, а на Ближнем Востоке что ни человек - то потенциальный террорист. Этим расизмом страдают все: от сторонников Трампа до друзей Барака Обамы.
В этой парадигме Американец – со своим Walmart и дешевым пикапом – считается самым удачливым существом на планете: у этого американца нет тех ужасающих проблем, которые есть у всех остальных.
Но недавние волнения на Капитолийском холме показали, что как только простой американец выходит из пикапа и заходит в палату представителей, – то это уже не Америка. Хотя более американское явление сложно себе представить.
Разумеется, как и все крупные события в США за последние пять лет, не обошлось без Владимира Путина. Не настоящего, а того самого – мифического полубога, который контролирует все аспекты мировой политики: от Брекзита до пандемии и, конечно же, захвата капитолийского холма.
Бен Роудс – заместитель советника по нацбезопасности и стратегическим коммуникациям при администрации Обамы, написал: «Это день, которого Владимир Путин ждал с тех пор, как ему пришлось покинуть Восточную Германию в качестве молодого офицера КГБ в конце холодной войны», – сразу живо представляешь 1989-й год и будущего президента России, который мечтает о толпе ковбоев с марихуаной, заполняющей американский сенат.
Потому что других проблем, по мнению г-на Роудса, в 1989-м году не было – все только и думали, как бы наиболее экстравагантно захватить США.
Америка – это страна продаваемых образов. Там нет людей, которые живут как в сериале «Друзья», нет (за исключением крупных городов) повального увлечения правами меньшинств. Но если ориентироваться на имидж, то что ни житель Нью-Йорка, – то герой «Секса в Большом Городе». Что ни актер, – то активист. Что ни туалет, – то комната для гендерно небинарных гетероромантичных полиаморов (здесь поможет латинский словарь).
Конечно, в этом образе, набитом бесконечными Кэрри Брэдшоу, улыбающимися звездами, томными красавицами в голливудских бассейнах и пламенными борцами с несправедливостью, нет американской реальности. Она не проецируется на другие страны и предназначается для внутреннего потребления.
Но в век соцсетей становится все сложнее улыбаться на камеру, имея скелеты в шкафу, и вчера эта улыбка сошла с коллективного лица США.
Это не делает американцев лучше или хуже; не означает, что они хотят превратить весь мир в очередную банановую республику, с которой будут доить прибыль. Вчерашние волнения на Капитолийском холме лишь подтверждают, что все это время американцы были такими же, как и все остальные.
Это абсолютно нормально, но попробуй объясни это им.