Вечером воскресенья в храмах служили Пассию — самую красивую и пронзительную службу четыредесятницы. Прекрасную, как Пьета Микеланджело, и горькую, как третье предательство Петра. Это служба о страданиях Христа и выборе Пилата, но ее исключительный и сравнимый с литературными шедеврами текст — об осмысленности жертвы вообще, о потерях и ошибках правящих.
***
В это же самое время к посольству Белоруссии в Москве несли цветы и свечи...
В этом чувствовалась странная и почти кощунственная параллель. Некто земной, но власть имущий, принимал решение казнить. Взять на себя право некесарево.
Казнь «минских террористов» — гуманитарное потрясение для Европы. Эта казнь бессмысленна с точки зрения здравого смысла и сильной власти. Нет для нее цивилизованных и логических объяснений.
Если это правосудие, то как быть с непоправимостью? Вдруг — один шанс из десяти тысяч — произошла следственная или судебная ошибка?
Если это защита, то она несимметрична — их убили не в открытом бою, не в целях самообороны, не при задержании. Битва и убийство различаются больше, чем корнями слов.
Если это утешение родным погибших, то оно похоже на кровную месть. Но даже закон Моисеев в этой части был отменен две тысячи лет назад.
Если это назидание, то как быть с короткой памятью? Об убитых ведь всегда — ничего или с жалостью. Значит, или скоро забудут, или будут жалеть. Воспримут мучениками... Дали бы пожизненное — вот и долгий символ неотвратимости наказания.
Если это попытка напугать, то известно давно, и не нами придумано, что страх парализует волю, ужас не формирует морали. Запуганный зверь нападет сзади. Зачем?!
Я, кстати, хочу спросить просто по-человечески, как родитель родителя, у зампредседетеля Верховного суда Белоруссии Калинковича, что он думал, когда отправлял бумажку с уведомлением о расстреле матери Ковалева, что чувствовал? Как это было?
Как — случайно или намеренно — родился этот план уведомить мать о расстреле сына извещением в почтовый ящик?
Что за изысканная, достойная Энрике Португальского, жестокость?
Это ведь тоже часть казни. Тоже сигнал.
...Белоруссия — единственная страна в СНГ и Европе, оставившая за собой право реализации смертного приговора. Но иметь право не значит воспользоваться им. То, что произошло, — больше, чем преступление и наказание. Это система знаков и сигналов вовне, это проверка на реакцию общества.
***
...Пассия — не просто драматургия, это рассказ про шаблон витка на исторической спирали. Меняются только масштабы, законы политической незрелости те же.
История мелких царей — карикатура великих событий. Маленькие карикатурные Ироды, Цезари и Пилаты тщатся оставить след в истории, но часто только метят отрезки времени. Чем меньше силы, тем больше иезуитства. Чем меньше мудрости, тем больше манипуляций. А дальше — все в устах толпы. Проходили.