На фоне продолжающихся московских протестных акций «МН» отобрали четыре наиболее характерных сценария противостояния власти и манифестантов из совсем недавней мировой истории. В какой степени они могут повториться в России, зависит от участников событий.
Массовые выступления в Китае в апреле — июне 1989 года вошли в историю благодаря своему беспрецедентному размаху и суровым действиям властей по их подавлению. Для Запада «побоище» на пекинской площади Тяньаньмэнь стало символом жестокости китайской Компартии. В Китае о тех событиях вспоминают вскользь как об опасных беспорядках, которые могли разрушить политическую стабильность и помешать провести успешные экономические реформы.
Протест 1989 года зрел несколько лет. Еще в декабре 86-го в Китае прошли массовые выступления студентов. За потворство этим акциям генсек ЦК КПК Ху Яобан был отправлен в отставку, а его смерть 15 апреля 89-го года спровоцировала новую волну недовольства. Перемены в СССР и Восточной Европе наводили интеллектуалов на мысль о том, что у социализма и однопартийной власти будущего нет, образованный слой был разочарован тем, что власти не торопятся отказаться от казавшейся тогда окостеневшей и бесперспективной политической системы. Авангардом борьбы за общественные перемены стала учащаяся молодежь, которая пыталась подражать китайским студентам начала ХХ века, смело выступившим против феодального абсолютизма.
17 апреля на Тяньаньмэнь вышли несколько тысяч студентов. Они призвали власть справедливо оценить вклад Ху Яобана в дело продвижения демократии, отказаться от гонений на либеральную интеллигенцию, начать борьбу с коррупцией, обнародовать данные доходов высокопоставленных чиновников и их родственников, разрешить частные СМИ. Свои требования студенты хотели передать властям из рук в руки. 19 апреля они собрались у входа в расположенный рядом с площадью Тяньаньмэнь правительственный комплекс Чжуннаньхай, где работают и живут высшие руководители страны. Наутро сидячую акцию протеста разогнали. Эта новость подогрела протестные настроения — через день на Тяньаньмэнь было уже около 100 тыс. молодых людей. Студенческие лидеры призывали учащихся не ходить на занятия, бороться за демократию против коррупции и бюрократии. Протесты быстро распространились по другим городам.
В китайском руководстве по отношению к протесту единства не было. Генсек Чжао Цзыян считал возможным диалог со студентами, тогда как премьер Ли Пэн опасался выхода ситуации из-под контроля. После того как генсек уехал с запланированным визитом в КНДР, 26 апреля главная партийная газета «Жэньминь жибао» в редакционной статье рассказала, что в стране происходят «контрреволюционные беспорядки», инспирированные «крайне малым количеством людей». Эта публикация вызвала у лидеров студенческого движения такое возмущение, что они упорно требовали от властей опровергнуть ее вплоть до последних дней протестов. На следующий день десятки тысяч студентов заняли Тяньаньмэнь.
13 мая несколько сотен студентов начали на Тяньаньмэнь голодовку. Они потребовали от властей официально признать демократическое движение, опровергнуть заявление партийной газеты о «беспорядках», начать равноправный диалог с оппозицией. К голодающим на площадь приходили десятки тысяч сочувствующих, среди которых были партийные чиновники, журналисты, военные. По поручению властей с протестующими встретился руководитель отдела единого фронта ЦК КПК Янь Минфу. Он заявил о признании патриотического характера движения и призвал студентов покинуть площадь. Те ответили отказом.
Невольно приблизил ликвидацию китайского протеста советский лидер Михаил Горбачев, прибывший 15 мая с официальным визитом в КНР. Демонстранты не позволили провести торжественную встречу гостя на Тяньаньмэнь, часть намеченных мероприятий в Пекине также пришлось отменить, что стало неприятным унижением для китайских властей.
17 мая в Пекине прошел миллионный марш протеста. Его участники требовали отставки «выжившего из ума диктатора» и «старого маразматика» Дэн Сяопина (ему тогда было 84 года). Вечером Дэн провел заседание постоянного комитета политбюро по поводу введения военного положения в Пекине. С лидерами протестного движения встретился премьер Ли Пэн, их часовую беседу показали по китайскому телевидению. Он предупредил, что вне зависимости от добрых намерений студентов по стране распространяется хаос. В ответ Ли услышал, что проблемы в Китае порождают не демонстрации, а несправедливая общественная система, против которой и выступают студенты.
Военное положение ввели через день, однако добраться до центра города армейские части не смогли. Жители пекинских окраин заблокировали дороги, баррикады были возведены на второй и третьей кольцевой дорогах (по удаленности от центра — примерно как Садовое и Третье транспортное в Москве), а также на основных магистралях, ведущих в город. Вскоре войска из Пекина отозвали.
2 июня несколько диссидентов начали на Тяньаньмэнь новую голодовку, чтобы не дать угаснуть движению. В тот же день власти решили, что город придется очистить силой. Войска вновь двинулись в город, телевидение сообщало о нападениях «хулиганов» на военных и призывало горожан не покидать своих домов. Драматическая развязка наступила вечером 3 июня после 22 часов, когда военные начали продвижение к площади. Протестующие были уверены, что вновь без труда остановят армию. Кровавые стычки происходили у баррикад в нескольких километрах от Тяньаньмэнь. Уничтожение техники бутылками с зажигательной смесью и гибель солдат вызвали панику среди военных, которые начали любой ценой пробивать себе путь вперед.
Ранним утром 4 июня на Тяньаньмэнь вошли полицейские с палками и дубинками. Несколько тысяч демонстрантов взялись за руки, выстроились в ряд и ушли с площади через оставленный открытым коридор.
По официальным китайским данным, в Пекине в ходе тех событий погибли от 200 до 300 человек, в том числе около ста военных и полицейских, примерно 30 студентов. Протестующим приписывают сожжение 180 армейских грузовиков, 40 бронетранспортеров, 90 полицейских машин и 80 автобусов. Западный корреспондент, который в тот момент работал в китайской столице, подсчитал, что погибли около полусотни солдат и от 400 до 800 гражданских лиц. В составленном активистами гражданского движения «Тяньаньмэньские матери» списке погибших чуть более двухсот имен.
Протесты 1989 года окончательно убедили власть в том, что политическая либерализация погубит страну. После этого все усилия были брошены на экономическое развитие — сегодня по размеру экономики Китай уступает только США. Проблема коррупции, о которой с таким гневом говорили весной 1989 года, по-прежнему волнует китайское общество. Страдающие от произвола чиновников люди нередко нападают на полицейские участки и местные органы власти. Однако стабильности системы такие инциденты больше не угрожают. Нынешние студенты стремятся к карьере и материальному успеху. Китайское общество приняло лозунг «стабильность превыше всего». Власть также стремится к единству и всячески избегает публичной демонстрации раскола среди первых лиц страны, как это было в мае 1989-го.
«Жестокость властей уничтожила надежды страны»
Ван Дань, активист студенческого движения 1989 года, в 1990-е отбывал в Китае тюремный срок, ныне проживает в США:
— Я участвовал в том великом историческом движении и горжусь этим! Я был на площади Тяньаньмэнь, когда 4 июня 100 тысяч самых отборных солдат жестоко подавили демократическое движение, создав потрясший весь мир инцидент. Я могу засвидетельствовать, что в 1989-м студенты и представители различных слоев общества боролись за то, чтобы реформы в Китае шли не только в экономике, но и в политике, плодами развития мог воспользоваться весь народ, а не малочисленная группировка знати. Я уже 23 года смотрю на перемены в Китае, и это лишь укрепило мои изначальные убеждения — без главенства конституции, демократии, свободы и прав человека в Китае не будет здорового развития. В нынешнем Китае становится все больше серьезных нерешаемых проблем, они проистекают из того, что подавление протестов 4 июня уничтожило надежды на мирные перемены и всестороннее развитие страны. Отсюда коррупция, безработица, разрушение окружающей среды, упадок морали, имущественное расслоение, недостаток социальных гарантий, всеобщее поклонение насилию, превращение местных властей в мафию.
Другие истории противостояния власти и демонстрантов:
Сели, договорились
Переговоры за «круглым столом» изменили социалистическую систему Польши
«Польский «круглый стол» положил начало политической культуре»
О закулисье переговоров власти и оппозиции «МН» рассказывает их участник, главный редактор «Газеты выборчей» Адам Михник
Американская пастораль
Джон Кеннеди и Ричард Никсон прислушались к уличной оппозиции
Взлет и крах «оранжевого» проекта
Украинская оппозиция смогла взять власть, но не смогла ее удержать