Главные соревнования четырехлетия соберут более 10 тыс. спортсменов из двух сотен стран мира, за которыми будет следить более 1,5 млрд телезрителей. В течение двух с половиной недель они собираются создавать и потреблять очень специфический продукт под названием «спорт высших достижений». От Олимпиады к Олимпиаде эта субстанция стремительно меняется, пытаясь реагировать на запросы спонсоров и аудитории.
Телевидение как катализатор
Программа Игр формировалась в течение ста с лишним лет на основании сделок и компромиссов между национальными олимпийскими комитетами и спортивными федерациями. В итоге получилось нечто эклектичное, непомерно большое и наполовину устаревшее. Здесь проявился эффект глобализации: при поверхностном взгляде набор видов спорта выглядит вроде бы привлекательно, при детальном рассмотрении — отталкивающе. Любому понятно, что 302 медальные дисциплины — это перебор, и ни один человек не в состоянии заглотить даже треть из предлагаемых на Играх спортивных блюд. Не говоря уж о том, какие затраты вынуждены нести организаторы для того, чтобы просто принять многотысячную армию спортсменов, их тренеров и сервисменов.
Но после малейшей трансформации олимпийской программы появляются тысячи, если не миллионы недовольных. Проводятся даже Всемирные игры для видов спорта, которые, как считают их поклонники, несправедливо остаются за бортом Олимпиады. В Лондоне будет представлено 26 видов спорта, в программе Всемирных игр значится еще почти 40. Однако считать олимпийскую повестку дня закостенелой неправильно. Она медленно, но верно меняется, пытаясь соответствовать современным реалиям. И основным инициатором этих изменений является телевидение. Доходы от продажи прав на телетрансляции составляют основу бюджета Международного олимпийского комитета, поэтому все дисциплины в программе Игр обречены на то, чтобы стать телегеничными.
Короче, быстрее и понятнее
Олимпиада перестает быть соревнованием для спортсменов и становится мероприятием для целевой аудитории — телезрителей у экранов. Пока телевизионщики напрямую почти не вмешиваются в конкретный набор видов спорта (это более глобальный политический вопрос), но под их давлением стремительно меняются регламенты различных стартов. Главные требования нового спортивного диктатора — краткость, наглядность и по возможности динамичность.
Во имя динамичности несчастные пятиборцы теперь вынуждены укладывать пять дисциплин в один день — между стартами у них едва хватает времени, чтобы сменить экипировку и немного отдышаться. В стрельбе из лука соревнования для наглядности отныне проходят в виде дуэлей — соперником лучника является не мишень, а конкретный спортсмен. В парусном спорте, который всегда славился неспешностью, медальные гонки теперь должны укладываться в 20–30 минут, а в будущем здесь будет сделана ставка на небольшие и быстрые классы судов. Меняется даже конный спорт — оплот традиций, где всадники до сих пор выступают в костюмах конца XIX века.
Переменный курс
Родоначальники современных Олимпиад были против появления на Играх женщин-спортсменок и командных видов спорта. Однако жизнь изменила эту позицию. Лондон-2012 станет первыми в истории Играми, в которых слабый пол будет представлен абсолютно во всех видах спорта (более того, в программе есть две дисциплины, где отсутствуют мужчины). Последним штрихом в картине олимпийского равноправия станет дебют женского бокса, который всего пару десятилетий назад находился под запретом. Пока еще дамы разыгрывают меньше медалей, чем мужчины, но это временное явление, а любые виды спорта, мечтающие о включении в программу Игр, должны иметь сильную женскую составляющую. Перспективными теперь также считаются смешанные дисциплины, в которых мужчины и женщины выступают в одной связке, что придает соревнованиям налет пикантности.
Командные игры в свое время включались в олимпийскую программу ради привлечения публики на трибуны, но теперь стали головной болью организаторов. Во-первых, «игровики» забирают слишком много аккредитаций в пересчете на медальные комплекты. Например, только в хоккее на траве в Лондоне заявлено почти 400 спортсменов. А во-вторых, некоторые самодостаточные командные виды явно тяготятся олимпийской повинностью. В футбольном турнире участвуют молодежные сборные, а в баскетболе рассматривается такая возможность. Выходом из этой ситуации может стать замена классических дисциплин на суррогатные. Например, в 2016 году на Олимпиаде будет представлен не популярный во всем мире регби-15, а его младший брат — регби-7, более динамичная и компактная разновидность. Не исключено, что место футбола со временем займет пляжный или мини-футбол, а баскетбола — стритбол.
Стритбол мог бы уложиться еще в один тренд — включение в программу Игр молодежных и экстремальных дисциплин. Это перспективное направление для расширения аудитории и появления новых спонсоров. Но пока такого курса придерживаются в основном на зимних Олимпиадах. Пока единственный летний олимпийский «молодежный» вид — велоспорт-BMX, лишь в 2016 году к нему прибавится кайтсерфинг (сменяющий столь же экстремальный виндсерфинг). Проблема только в том, что реальной стратегии по «омолаживанию» программы Игр у МОК нет, и главный движущий фактор здесь — политика и деньги. Именно надежда привлечь новых инвесторов в свое время привела к олимпийскому признанию бейсбола, но эксперимент не удался, и бейсбол лишился своего статуса. Через четыре года по тому же пути пойдет гольф, и с большой вероятностью — с тем же результатом.
