Маркин превратился в имя нарицательное, стал символом, своеобразным яблоком раздора между ЕСПЧ и КС. Корреспондент «МН» разыскал капитана запаса Космических войск Константина МАРКИНА, служившего в Ленинградской области, и расспросил о его деле. Оказалось, что пока шли тяжбы, Маркин уволился со службы, закончил юрфак, стал адвокатом, женился на своей бывшей жене и родил четвертого ребенка.
— Константин, что привело вас в Европейский суд?
— Я оказался в безвыходной ситуации. Мы с женой Наташей развелись в 2005 году. Как раз родился наш третий сын Костя. Старшему, Тимофею, тогда было 11 лет, среднему, Арсению, — пять. Договорились, что дети остаются со мной. Отпуск на три года по уходу за ребенком мне не дали, дали позже на три месяца, но потом снова вызвали на работу. Я служил тогда руководителем смены в воинской части. В Питере бывал наездами — военчасть в Великом Новгороде. Пришлось разрываться. Брал отгулы. Старшие дети справлялись дома сами, когда я уезжал на работу, ну а маленького я таскал с собой. В приватных беседах мне начальство говорило: «Или сдай ребенка в детдом, или увольняйся». Я пошел в суд, но мне отказывали. Отпуск, мол, мужчине-военному не положен. Конституционный суд тоже отказал. Это был уже январь 2009 года. Только я еще в 2006 году обратился в Европейский суд по правам человека, и там приняли мою жалобу. И сразу все изменилось. В октябре 2006 года, когда Костику был год и месяц, командир моей части предоставил мне тот самый отпуск. Я в нем был до октября 2008 года, потом уволился со службы по состоянию здоровья. Кстати, в том же 2008 году мы с Наташей заново оформили брак. У нас сейчас растет уже четвертый ребенок — дочка Наташа, ей чуть больше года. Командира моего потом проверяла военная прокуратура — ему вменяли в вину, что он вышел за рамки полномочий: отпуск мне по закону не положен, а он дал. Хотя отпуск я получил по негласному указанию вышестоящего начальства.
— «Заявитель Маркин утратил статус жертвы», — так утверждают теперь представители РФ в ЕСПЧ. Как вы к этому относитесь?
— Да в этом и была странность позиции России. Ведь получилось, что я не жертва, поскольку отпуск мне все же дали, а с другой стороны, отпуск же этот мне не положен по закону нашего государства! Россия сама поставила себя в непонятное положение.
— Вы говорили, что на вас оказывалось давление…
— Когда в апреле этого года дело передали в Большую палату ЕСПЧ, неожиданно к нам домой поздним вечером пришел сотрудник прокуратуры. Он очень долго расспрашивал меня обо всех тонкостях моей истории, вплоть до того, почему мы с женой развелись, какое заключили соглашение, просил копии всех документов. Это было похоже на допрос. Хотя ведь до этого уже столько было проверок! И у них должно быть полно нужных документов. Может быть, это был некий акт устрашения.
— Ваше дело стало яблоком раздора между ЕСПЧ и КС России. Как вы тогда восприняли эту ситуацию и как ее оцениваете сейчас?
— Я думаю, Конституционный суд, отказывая мне в жалобе, поспешил. Возможно, в КС просто не было информации о том, что моя жалоба с 2006 года уже находится в Страсбурге. Уверен, что тогда бы КС России вынес иное решение по моему делу. По многим жалобам, поступающим в Конституционный суд и одновременно рассматривающимся в Евросуде, в итоге выносились схожие решения, не противоречащие друг другу. Понятно, что решать вопрос о конституционности или неконституционности того или иного закона — прерогатива КС. Но ведь наша Конституция во многом пересекается с Европейской конвенцией по правам человека. И по идее выводы КС должны во многом совпадать с позицией ЕСПЧ.
— Конституционный суд, отказав вам в жалобе, отметил, что иначе это может ослабить армию. Как вы прокомментируете такую позицию Конституционного суда?
— Если уж равноправие — то во всем! Тогда и женщинам-военнослужащим надо запрещать отпуск, а не только мужчинам. Еще один момент: получается, что обязанность уйти в отпуск по уходу за малышом возлагается априори на жену военнослужащего. А почему ее права ограничиваются? Может быть, она больна, или она хорошо зарабатывает и не желает терять работу, или просто не хочет в отпуск? Почему супруга военного обязана брать этот отпуск, ведь она-то никакого контракта с государством не подписывала? Ну а ссылки суда на то, что, мол, если этот закон отменить, тогда масса других военнослужащих пойдут сидеть с детьми, не выдерживает никакой критики. Я как военный могу вам сказать — люди идут в армию не за отпусками. Отпуск только мешает делать карьеру. Да и вообще мужчины идут в отпуск по уходу за детьми совсем уж в безвыходной ситуации. Это единичные случаи.
— Какого решения вы ждете от Большой палаты ЕСПЧ?
— Сейчас Европейскому суду надо вынести справедливое решение, но тут еще замешана политика, отношения с Россией. Может быть, решение будет с учетом каких-то политических высказываний. Но я бы хотел справедливости. Да, я смог в итоге получить необходимый отпуск и поднять детей на ноги, но если наш внутренний закон несправедлив, то он и не должен применяться. Это будет помощью другим отцам, носящим погоны. Я жду еще и восстановления моральной справедливости. По решению Страсбурга компенсация составила всего 200 евро. Их я не получил, так как решение обжаловано. Но для меня деньги совершенно не важны. Я бы хотел признания своей правоты.
Беседовала Марина Лепина