Леонид Годик, 29 лет. В 2008–2013 годах учился в киноакадемии Баден-Вюртемберга (Filmakademie Baden-Württemberg), государственной киношколе в Людвигсбурге (Германия)
Жизнь до отъезда
Я коренной москвич, с детства мечтал о кино, но родители видели меня юристом. По их наставлению я окончил МГИМО в 2008 году, стал магистром права со знанием немецкого языка.
Однако любовь к кино не исчезла. Во время учебы на юрфаке я посещал курсы драматургии Александра Митты, писал сценарии для тележурнала «Фитиль», работал локейшн-менеджером на сериалах «Татьянин день» и «Тридцатилетние», читал профессиональные книги о кино, снимал с друзьями короткометражные фильмы.
Накопив практический опыт, я решил изучать продюсирование кино- и телепроектов. В России факультет продюсирования есть во ВГИКе и на Высших курсах сценаристов и режиссеров, но учиться там довольно дорого. Да и сама профессия «продюсер» появилась в России относительно недавно. Поэтому я решил искать киношколу за границей.
Поступление
Во многих странах — в Великобритании или США — обучение в киношколах очень дорогое. В Германии же оно почти бесплатное. Я отправил документы в несколько немецких киношкол — в Мюнхен, Кельн, Гамбург, Потсдам и Людвигсбург. Из Людвигсбурга пришло приглашение на вступительный экзамен.
Абитуриент должен знать немецкий язык на необходимом уровне, иметь подтверждающий это сертификат (TestDaF или DSH). Кроме того, необходимы профессиональные знания и опыт — документ о минимум двухлетнем опыте в индустрии.
На письменном экзамене были общие вопросы о профессии «продюсер», о Европейской киноакадемии. Также я должен был написать о кинофестивалях, на которых побывал за последнее время. На следующий день было собеседование с руководством и преподавателями киноакадемии.
Спустя несколько дней пришел ответ — меня зачислили на первый курс (обучение длится четыре с половиной года). В школе я был одним из немногих иностранцев, приехавших не из немецкоязычной страны (Германии, Австрии, Швейцарии). 
Об учебе
Все занятия и общение в киношколе были на немецком языке. Английский использовался очень редко, в основном на занятиях иностранных преподавателей.
Теоретических занятий у нас было мало. Во главу угла ставилось обучение на практике. Студенты постоянно работали на фильмах, объединяясь в команды. В киноакадемии были факультеты режиссеров, сценаристов, операторов, актеров, художников-постановщиков, монтажеров, аниматоров, специалистов по спецэффектам, композиторов, звукорежиссеров.
Студенты-продюсеры могли работать на проектах любых форматов — игровое, документальное кино, сериалы, анимация. Таким образом можно было приобрести опыт во всех сферах и жанрах.
У каждого студенческого проекта был бюджет. Студент-продюсер должен был уложиться в эту сумму, правильно распределить средства, найти спонсоров. Денег обычно не хватало. Где-то надо было самому побыть грузчиком, где-то водителем, где-то поваром, чтобы накормить съемочную группу.
На своем дипломном проекте WOODCOCK, пилотной серии мокьюментари-ситкома, я был не только продюсером, но и соавтором. Для реализации своей идеи я собрал команду — сценариста, режиссера, оператора и так далее.
Трейлер фильма WOODCOCK с английскими субтитрами
О жилье и расходах
Как и в других странах, в Германии непросто найти хорошее жилье по доступной цене. Но мне повезло: еще в Москве я нашел в интернете недорогую квартиру в Людвигсбурге. Да, можно было подать заявку на место в общежитии, но очередь была слишком длинной.
За квартиру я платил 380 евро в месяц, обучение стоило 600 евро в семестр, на еду уходило 250–350 евро, на одежду и необходимые вещи — 300. В целом — 1000 евро в месяц. Во время учебы я работал контент-менеджером в одной российской интернет-компании, кроме того, помогали родители.
О демократии и мотивации
Мне очень нравилось то, что студенты могли свободно общаться как с преподавателями, так и с ректором академии. Он выслушивал любую критику, в том числе и про маленькие бюджеты проектов. В российских вузах ничего подобного не было. У нас ректор сродни божеству, да и с деканом вряд ли кто-то обсуждает насущные вопросы. А в Германии демократия везде, в том числе и в вузах.
Конечно, сложно сравнивать юридический факультет и киношколу, Германию и Россию. Но немецкие студенты намного мотивированнее, чем российские. У нас в институт поступают 17–18-летние люди, чаще всего еще не понимая, чем они хотят заниматься в жизни. В итоге вместо учебы многие пять лет валяют дурака. А когда учеба заканчивается, они вынуждены или переучиваться, или работать по нелюбимой специальности.
В Германии нет такой суеты. В 20–21 год немцы оканчивают школу. Затем два-три года они работают, чтобы найти интересную им сферу. И только потом поступают в вуз. Поэтому они учатся более осмысленно и увлеченно.
О повседневной жизни
Людвигсбург — небольшой город. Чистый, тихий, ухоженный. После Москвы он мне очень понравился. Я устал от шума, грязи, плохой экологии, пробок. Везде я мог добраться пешком.
Немецкие продукты не очень отличаются от российских. К тому же почти в любом городе есть русский магазин, где можно купить «родные» продукты — сгущенку, икру.
Еще мне очень понравился климат. Нет такой холодной и снежной зимы, как у нас, больше солнечных дней. Нет грязи, луж, слякоти, реагентов.
О вечеринках и честности
У немцев другой менталитет. Они немного закрытые. На немецких вечеринках принято вести светские беседы. В России мы можем выпить, расслабиться, поговорить о смысле жизни, поделиться своими историями. Здесь же это редкость.
Немцы никогда не обманывают. Это относится ко всем сферам жизни: оплате мобильного, покупке дома, ремонту квартиры, медуслугам. Простой пример: любой фастфуд, который вы купите в кафе, на улице, в супермаркете, будет качественным. И вы никогда не отравитесь, потому что здесь не может быть мяса «кошек» или протухших куриц.
О друзьях и круге общения
Безусловно, мой круг общения уже, чем в России. В основном я общаюсь с русскими, но у меня есть и немецкие приятели.
Родные и друзья часто приезжают ко мне. Я тоже регулярно езжу в Москву. Мы общаемся по скайпу или в фейсбуке.
О сыне и детсадах в Германии
Еще до отъезда в Германию я женился, моя жена осталась в Москве. Спустя два года я получил стипендию по программе обмена DAAD, и жена переехала ко мне в Германию. Вскоре у нас родился сын Яша, сейчас ему 2,5 года.
Расходы на роды и медобслуживание всей семьи покрывались семейной студенческой медицинской страховкой (75 евро в месяц). Жена рожала в двухместной палате, одноместную или дополнительные услуги нужно было оплатить дополнительно.
Яша ходит в русско-немецкий садик с двух лет. Дома мы говорим по-русски. Яша пока не разделяет языки, использует в речи как немецкие, так и русские слова.
В Германии не хватает детсадов. Частный садик стоит довольно дорого — минимум 600 евро в месяц. В государственном же нужно платить городской взнос (он рассчитывается из месячного дохода семьи) и отдельно за еду (от 50 до 100 евро в месяц).
Как альтернатива яслям существует система тагесмуттер — дневных нянь, которые сидят с детьми у себя дома. Они стоят примерно как государственный детсад.
После учебы
Перед тем как у нас родился сын, мы переехали на новую квартиру в Штутгарт. Там я работал продюсером на немецко-казахском полнометражном фильме «ПОКА».
В Штутгарте мы прожили почти год, затем переехали в Кельн. Здесь я работал до конца 2013 года креативным продюсером компании MEDIAKRAFT — крупнейшей многоканальной YouTube-сети в Европе.
Жена сейчас ходит на курсы немецкого языка, потом будет устраиваться на работу.
В Германии нет такой централизации, как в России. Здесь несколько крупных городов. Многие люди часто переезжают, мы вот тоже сменили уже три города.
Жить в той стране, где ты учился, или возвращаться на родину? Каждый принимает такое решение сам. Я решил остаться в Германии. Родители меня поддержали. Но никогда не говори «никогда». Не исключаю возможности вернуться в Россию, если, например, получу интересное предложение по работе.
Рубрика подготовлена совместно с проектом Westudy.In