Зачем и чему учатся каллиграфы
Несмотря на то что каллиграфия практически перебралась в область элитарного искусства, она выполняет важную этическую (помимо эстетической) миссию: помогает поддерживать связь разных поколений и культур. Технику создания каллиграфических произведений можно сравнить с игрой на музыкальном инструменте. Пианист чувствует под пальцами клавиши, каллиграф — заточенное перо, техника важна и там, и там. А также — умение чувствовать смысл того, что ты делаешь.
Помимо иероглифов, с которыми чаще всего ассоциируется понятие «каллиграфия», существует множество других видов письменности: от арабской вязи до кириллической азбуки, которая, кстати, не менее сложна и занимательна. В московских школах каллиграфии она является обязательным предметом, если только обучение не направлено исключительно на иероглифику. Но во всех школах без исключения вас научат обращаться с разными видами перьев, медленно и красиво выводить буквы или символы, сосредотачиваться и наслаждаться и процессом, и результатом своего творчества.
Материалы
Древнекитайские мастера считали, что есть четыре вещи, которые священны для любого каллиграфа: бумага, кисть, тушь и камень для ее растирания.
Современный базовый набор инструментов не сильно отличается — к нему добавились только различные виды перьев.
Итак пять базовых вещей, без которых вам ни за что не обойтись.
Бумага. Она должна быть гладкой, мягкой и не такой прозрачной, как обычная офисная. Специальная бумага для каллиграфии содержит кору сандалового дерева — чем ее больше, тем лучше.
Карандаши. Обычные, имитирующие остроконечное перо, и плотницкие (грифель «лопаткой»), имитирующие ширококонечные и плакатные перья. Каллиграфы рекомендуют для этюдов делать из обычных остроконечных карандашей сдвоенные (скрепляя их скотчем), позволяющие рисовать двойную линию.
Кисти. Их делают из меха колонка, козьего или заячьего пуха. Бывают с коротким ворсом, средним или длинным; ширококонечные, остроконечные, китайские. Бывают со специальными петельками, за которые кисть можно повесить для просушки, что очень удобно.
Тушь. Бывает жидкой, концентрированной или сухой. Любая тушь — это сажа, клей и вода, разница лишь в происхождении первых двух компонентов. Чем они качественнее, тем дороже тушь, тем она более стойкая и лучше ложится на бумагу.
Тушечница. Подставка для растирания туши. Чаще всего изготавливается из камня, обожженной глины, а иногда из металла или фарфора.
Перо. Бывает ширококонечное, остроконечное и плакатное. Они тоже бывают разных размеров и используются для разных художественных целей — в зависимости от того, какие линии вы хотите изобразить: тонкие, или широкие.
Желательно еще купить пюпитр, чтобы не наклоняться над письменным столом и смотреть на свои работы с правильного угла, планшет, к которому можно прикрепить лист бумаги, чтобы он оставался неподвижным, и держатели для перьев.
Начинающему каллиграфу базовый набор инструментов обойдется в сумму от 500 до 1500 рублей.
Где учиться
Национальная школа искусства красивого письма
calligraphy-museum.com
(495) 728-77-58
5-й Лучевой просек, д. 2, стр. 1, пав. 7 (конгрессно-выставочный центр «Сокольники»)
Стоимость курса (2,5 месяца) — 17 тыс. руб.
Есть детские и взрослые курсы
Клуб восточной культуры «Две империи»
Курсы китайской каллиграфии
(903) 774-67-01
Вознесенский пер., д. 16, вход со двора
История русского и европейского письма в спецкурсе «Каллиграфия: письмо как искусство»
(499) 250-61-51, (499) 250-63-58
Миусская пл., д. 6
Институт бизнеса и дизайна Курс «Шрифт и каллиграфия»
(495) 684-25-30, (495) 684-25-32
Протопоповский пер., д. 9, стр. 1
Стоимость курса — 8000 руб./мес.
Школа свободной каллиграфии Евгения Добровинского
Каллиграфия как медитативная практика
(495) 264-77-31
Цой и Джобс
В Современном музее каллиграфии в Сокольниках есть портрет Виктора Цоя в окружении иероглифических знаков, которые можно перевести с корейского как «Цой жил, Цой жив, Цой будет жить». Это работа каллиграфа Ким Чхон Чхиля. «Виктор Че (так звучит фамилия Цоя на корейском языке. — «МН») очень почитаем в нашей стране, — объясняет автор. — Однажды я случайно увидел видео с его песнями, мне понравилось. А потом я узнал о его происхождении, заинтересовался еще больше, хотел разгадать тайну его загадочной смерти. На меня оказало большое влияние его творчество».
Стив Джобс, проучившись в колледже Рид всего один семестр, бросил учебу. Единственные занятия, которые он продолжал посещать, — уроки каллиграфии. Как признался позже сам Джобс, у созданных им компьютеров не было бы красивых шрифтов, если бы он не посещал эти уроки, казавшиеся в молодости совершенно неприменимыми в практике.
Ян Мин Чон, директор Культурного центра посольства Республики Корея
— Самая древняя и оригинальная традиция письменности, я бы сказал, идет из Китая. Но в этой стране, как и в Японии, почти не сохранилось древних памятников, в Китае после революции сильно упростили письменность. Раньше использовались только черный, белый и красный цвета, теперь простор для творчества мастера почти безграничен. Обучение искусству каллиграфии очень важно, потому что помогает воспитывать будущее поколение, которому так не хватает терпения и усидчивости.
Артем Лебедев, преподаватель Национальной школы искусства красивого письма
— По профессии я художник, окончил Художественное училище, позже Академию культуры и искусств. Мне всегда нравились буквы, их форма и структура, поэтому я стал участником этого проекта. Я преподаю взрослым. У нас есть еще и детский преподаватель — Нина Кузубова. Обычно в группе где-то 8–10 человек, бывает и 13–15.Начинаем мы с самого простого — учим писать палочки и владеть пером в самом буквальном смысле. Есть три ступени обучения: ширококонечное перо, небольшой экскурс в историю каллиграфии, затем острое перо. Многие из учеников ведь вообще никогда не держали пера в руках. Иногда встречаются люди, которые когда-то пользовались тушь-пером.
Сейчас для тех же целей обычно используют маркеры, они бывают разной толщины, встречаются маркеры-граффити и даже самозаполняющиеся краской. Наши ученики первый раз в жизни берут перо в руку, после палочек учатся выводить овалы и окружности. Круг разбивается на четыре части, постепенно они осваивают верхнюю часть круга, боковую, потом и весь целиком. Сложность состоит в том, что перо ставится в одно положение, его нужно зафиксировать, двигается только рука. После того как наши студенты освоили, как писать прямыми буквами, мы учим их наклонять. Только после этого начинаем писать курсивом. Самое главное — человек должен делать это с удовольствием, ему должно быть интересно, именно этого мы добиваемся. Высочайшее искусство — писать острым пером, там нужно в один момент нажать, в другой отпустить, чтобы оно скользило над бумагой. Если отпустить совсем, перо воткнется в лист.Конечно, нужны многонедельные тренировки. У нас занятия длятся 1,5 часа — это оптимальный вариант, потому что кто-то только раскачивается, а кто-то уже устал. Большая часть людей приходит, чтобы научиться делать что-то красивое: просто кто-то хочет красиво шить, а кто-то — красиво писать. Небольшая часть приходит поставить почерк, но мы занимаемся не этим. Мы учим искусству, ведь даже немногие художники умеют красиво выводить буквы.
Я думаю, каллиграфия положительно влияет на характер. Были примеры, когда человек становился более уверенным в себе. У меня был студент, ему очень сложно это давалось, он был дерганый, забитый, почерк как кардиограмма, а потом его линии стали ровными и уверенными, он как бы успокоился. Наблюдать за кардинальными изменениями в характере сложно, ведь мы с учениками общаемся всего десять уроков, а не год. А им хочется учиться еще быстрее.
Алексей Шабуров, директор Современного музея каллиграфии
— Мы открыли музей в 2008 года, школу — в 2010 году, за это время проделали большой путь, теперь в нашей экспозиции около трех тысяч экземпляров, а желающих учиться все больше и больше. Мы проводим крупные международные выставки примерно два раза в год, более закрытые мероприятия — каждый месяц.
Каллиграфия помогает нам сохранить историю, потому что скоро письменность совсем забудется, мы сохраним прекрасные работы, и наши потомки будут видеть, что люди умели красиво писать, превратили то, что когда-то было необходимостью, в искусство. Труд каллиграфов почитаем, потому что они создают красивые вещи; некоторые мастера, скажем, в Корее, зарабатывают на хлеб только этим.
Дарья Хропачева, дизайнер-верстальщик
— В «Полиграфе» и Британской высшей школе дизайна каллиграфия и изучение шрифтов с их зарождения — один из самых главных предметов. Особенно важна она для графических дизайнеров. Например, мы на кафедре в университете занимались каллиграфией. На нашем курсе шрифты преподавал Александр Владимирович Тарбеев, один из гуру российского дизайна. Он начал предмет истории шрифта именно с каллиграфии — приносил нам образцы древней письменности, а мы прописывали. Без знания истории шрифта и досконального представления о форме буквы невозможно потом оперировать шрифтами на полосе или там, где они будут использоваться. Каждый штрих, каждая засечка, форма буквы имеет свое происхождение, это очень важно, потому что человек неосознанно все-таки воспринимает буквы не только как носитель информации. А каллиграфия помогает прочувствовать именно шрифтовой рисунок, отвлечься от значения слова. И вообще писать специальным широким пером и чернилами — это особое удовольствие.
Илья Рудерман, арт-директор РИА Новости, преподаватель Британской высшей школы дизайна, специалист в области проектирования шрифта
— Учиться рисовать буквы стоит примерно затем же, зачем мы учимся различать цвета и звуки. Понятно, что для обывателя каллиграфический, да и просто аккуратный почерк является излишеством, особенно в наш «гаджетный» век. Но на самом деле знание о букве — в объеме чуть большем, чем дает детская азбука или школьные прописи, — отличает человека образованного от необразованного. Например, Бенджамин Франклин обладал фантастически красивым почерком, интересовался шрифтами, состоял в личной переписке с Бодони и всячески пропагандировал распространение знаний о шрифтах. В Древнем Китае нельзя было стать чиновником и считаться образованным человеком, не обладая навыками каллиграфии. Во многих высокоразвитых культурах владение каллиграфией, понимание тонкостей шрифта рассматривается не как излишество, а как необходимый базис любого художественного образования. Например, каллиграфию изучают все пять лет в художественных вузах Голландии. На некоторых курсах рисунка и живописи нет, а каллиграфия есть.
Кажется, что каллиграфия — это что-то устаревшее. Мы очень мало думаем о подаче своих высказываний, все меньше заботимся о красоте почерка. Мы никогда не достигали великих высот в шрифте и каллиграфии, но при этом умудряемся почти осознанно расставаться с тем немногим, что в этой области имеем, теряя то, что ни одна культура не позволяет себе терять. Отечественная история письма ассоциируется у обывателя с реформами (петровскими, революционными), избавлением от излишеств, отменой чего-то старого. О трепетном отношении к букве не думает никто. У нас даже школьные прописи убогие, мы детям строение букв толком объяснить не можем. Часть начертаний изучаем, а часть возникает как бы из ниоткуда, из опыта чтения.
Но каллиграфия настолько фундаментальная штука, что изучать ее ради получения каких-то прикладных навыков — не то, к чему бы я призывал. Важно сформировать осознанное отношение к процессу переноса мысли на бумагу.