Вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ) могут внести свой вклад в демографию, если государство возьмется всерьез их финансировать. Для этого есть аргументы — старение населения, откладывание женщинами материнства на более поздний срок. Дети, родившиеся с помощью ВРТ — всегда желанные, и стимулировать их рождение — дело более благодарное, чем просто повышать детские пособия в надежде на то, что население откликнется на новые меры демографической политики. ВРТ-технологии могут отчасти компенсировать убыль населения от добровольной бездетности — child-free, которая уже начала влиять на рождаемость.
— Сколько сейчас государство тратит денег на ВРТ? Какие вложения, на ваш взгляд, были бы оптимальными для того, чтобы это внесло ощутимый вклад в рождаемость?
Нина Русанова,
ведущий научный сотрудник Института социально-экономического прогнозирования и народонаселения (ИСЭПН) РАН:
— Вклад в рождаемость не может превысить 4-5% от общего числа новорожденных — именно такой показатель в странах, где ВРТ давно и прочно вошли в число инструментов государственной политики по регулированию рождаемости, например в Дании. Наши отечественные показатели — около 1%. Проблема здесь не только в финансировании, т.е. выделении средств на ВРТ — это уже несколько лет существует, важны еще и организация и практическая доступность такого лечения. Пациент должен иметь выбор, где ему лечиться, а не обращаться в обязательном порядке туда, где можно получить помощь бесплатно. Конечно, нужно увеличить число бесплатных для пациента циклов ЭКО, которое во многих странах достигает 4-6 в зависимости от сопутствующих показаний.
— Сейчас на демографические программы тратятся огромные деньги — это материнский капитал, пособие по достижению ребенком 1,5 лет, пособия многодетным. Насколько эти программы эффективны и приносят ожидаемый результат? По мнению ряда исследователей, эти меры могут стимулировать рождаемость лишь в низкодоходных слоях населения — а как на ваш взгляд?
— Эти меры не столько увеличивают число рожденных детей, сколько сокращают интервалы между их рождением. Процесс формирования репродуктивных установок, т.е. намерений родить то или иное число детей, и их реализации довольно сложен, в нем нет прямой связи с доходом, хотя случаи, когда рождение детей откладывается «до лучших времен», нередки. Пособия и помогают не дожидаться, когда появятся материальные условия. В перспективе, конечно, можно ожидать, что репродуктивные установки современного подрастающего поколения будут формироваться с расчетом на государственную поддержку семьи.
Демографические аспекты чайлд-фри пока еще очень плохо изучены, и во многом потому, что сообщество добровольно бездетных весьма закрыто
— Что является причиной распространения идеологии чайлд-фри? Вот даже закрыли соответствующую страницу "вконтакте" как экстремистскую. А на самом деле разве как-то с этим можно бороться, если убежденные чайлд-фри, как правило, люди не с низкими доходами и запросами, а наша политика стимулирует рождаемость совсем в других слоях общества?
— По оценочным данным, в разных странах лишь каждый десятый-пятнадцатый-двадцатый человек репродуктивного возраста сознательно отказывается иметь детей. Но репродуктивный возраст физиологически начинается в 15 лет, а завершается в 50, так что за это время намерения могут измениться, и действительно меняются, причем нередко в пользу рождения нескольких детей. Однако демографические аспекты чайлд-фри пока еще очень плохо изучены, и во многом потому, что сообщество добровольно бездетных весьма закрыто и взглядов своих не афиширует.
В России вложения в рождение одного «ребенка из пробирки» в 7-45 раз ниже, чем будущие налоговые поступления от рожденных детей
— Вы подсчитали, что в России вложения в рождение одного ребенка из пробирки в 7-45 раз ниже, чем будущие налоговые поступления от рожденных детей — а в какой период эти вложения окупятся? Сколько времени должно пройти?
— Эти расчеты были оценочными, но совершенно очевидно, что вложения неоднократно окупятся за период жизни одного поколения. Расчет окупаемости вложений в ВРТ — это дело сложное и неоднозначное. Здесь количество — не главное. ВРТ прежде всего — это лечение бесплодия, а бесплодных хотя и много, но в разы меньше, чем репродуктивно здоровых. ВРТ-дети решают не столько количественную, сколько качественную проблему. Во-первых, их появление повышает качество жизни родителей, т.к. невозможность родить своего ребенка — это трагедия, и далеко не все готовы заменить собственного ребенка усыновленным, но вообще эти два понятия не противопоставляются, а сочетаются друг с другом. Дети после ВРТ — всегда желанные, о них заботятся, следят за их здоровьем, образованием и прочее.
Во-вторых, в России трудно точно определить число рожденных после ВРТ детей, т.к. некоторые пары скрывают факт обращения за такой помощью — опять же из-за неоднозначного общественного мнения. Если же говорить о том, при каких условиях мы в России получим 4% новорожденных после ВРТ — надо создать четкий алгоритм выявления потребности в такой помощи и получения ее. Как сказала лет 10 (!) назад на одной конференции по демографии одна датчанка, у них уже в подростковом периоде выявляются те, кому может понадобиться такое лечение, создается соответствующая база данных, которая пополняется и т.п., а когда возникает потребность — проводится необходимое лечение за счет государства. Но обычно это сопровождается жестким ограничением по возрасту — за ЭКО после определенного возраста (верхняя граница меняется, но обычно это 40-42-45 лет) государство не только не заплатит, но еще и врачей накажет, которые его проводят.
«Дети из пробирки» — всегда желанные, о них заботятся, следят за их здоровьем, образованием
Как быть с этическими вопросами, связанными с ВРТ, не секрет, что Церковь, к примеру, относится к этому, мягко скажем, неоднозначно. Нужно ли как-то менять общественное отношение к этому, чтобы вложения в ВРТ выглядели оправданными?
— Общественное мнение здесь неоднородно — тот, кто хоть раз близко столкнулся с невозможностью родить собственного ребенка, позитивно относится к ВРТ. Таких людей достаточно, просто они публично не демонстрируют свое мнение. Сложно специально изменить отношение общества к ВРТ, так как люди разные, для одних счастье в детях, для других — в их отсутствии, надо уважать личный выбор, но не навязывать его другим.
Страны с развитым репродуктивным законодательством затраты на ВРТ возмещают либо полностью, либо в размере 50% — происходит своеобразная компенсация низкой рождаемости. В Бельгии, Греции, Израиле, Словении, Франции и Швеции государство полностью берет на себя возмещение этих затрат. В России государственная поддержка ЭКО существует с 2007 года. Государство оплачивает три способа ВРТ: ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение), ИКСИ (введение сперматозоида в яйцеклетку) и редукцию эмбрионов (операция по уменьшению количества развивающихся эмбрионов). Из государственного бюджета в РФ на проведение одного цикла ВРТ выделяется 124 тыс. рублей. В распределении федеральных квот на ВРТ участвуют 22 медучреждения, которые выполняют госзадание по высокотехнологичной медпомощи в акушерстве и гинекологии. Сейчас в России примерно 4,5-5 млн семей не могут иметь детей без медицинской помощи. Это примерно 15-20% населения репродуктивного возраста (от 15 до 49 лет). В государственных программах ВРТ в России могут участвовать женщины не моложе 22 и не старше 38 лет. Согласно данным демографов, в России растет число окончательно бездетных, т.е. не родивших детей к возрасту 50 лет: к середине 2010-х годов их число составит 17%.