Следующей страной — председателем саммита G8 будет Россия (он пройдет в Сочи 4–5 июня 2014 года). Возможно, это одна из причин, почему семь стран, жестко настроенных в отношении диктатора Асада, не стали свой численный перевес на саммите использовать для того, чтобы задвинуть в угол позицию Москвы. Итоговое коммюнике, принятое «восьмеркой», выглядит весьма сбалансированным — в нем нет требования об уходе Асада с поста президента, зато всячески подчеркивается стремление провести конференцию в Женеве по урегулированию конфликта, причем «как можно скорее». Напомним, попытка провести конференцию в июне уже не удалась.
Еще одной причиной могут быть возрастающие опасения западной элиты относительно лидерства исламских радикалов в среде сирийской оппозиции. То, что среди повстанцев есть не только борцы за свободу и демократию, но и боевики, не вписывается в черно-белую картину мира западного обывателя, и рисовать конфликт как войну добра со злом получается все труднее. А самое главное: приход к власти в Сирии неуправляемых религиозных фанатиков может привести к печальным последствиям не только для Ближнего Востока, но и для Европы — похоже, что это все отчетливее понимают на Западе. Как обеспечить баланс между уходом ненавистного Асада и спокойствием в громадном регионе, остается серьезным геополитическим вопросом.
Война зла со злом
«Обеспокоенность по поводу нарастающей угрозы терроризма и экстремизма в Сирии, а также в связи с усилением конфессионального характера конфликта» лидеры стран G8 даже зафиксировали в итоговом коммюнике. «Мы призываем сирийские власти и оппозицию взять на себя на женевской конференции общее обязательство ликвидировать или изгнать из Сирии все организации и всех связанных с «Аль-Каидой» лиц, а также любых негосударственных игроков, имеющих связи с терроризмом», — говорится в документе.
93 тыс. человек — столько людей, по оценкам ООН, погибло в Сирии за два года гражданской войны
«Решение увеличивать вооружение так называемых мятежников безумно, потому что уже половина повстанцев — это даже не сирийцы, а экстремисты и религиозные фанатики, слетевшиеся со всего Ближнего Востока, — отмечает президент Европейского института демократии и сотрудничества Наталия Нарочницкая. — Они не скрывают своих целей, что им никакая демократия не нужна, что они хотят очистить Сирию от всех инорелигиозных общин, и, значит, трети населения — христианам, курдам и алавитам — грозит геноцид. Кроме того, это может иметь опасные последствия для межрелигиозного мира и благополучия прежде всего континентальных западноевропейских стран. Речь идет о неизбежной радикализации существующих там исламских общин».
«Идет кровопролитная гражданская война с иностранным участием, — говорит глава Института США и Канады РАН Сергей Рогов. — На стороне противников режима — и не только деньгами, но и оружием и людьми — участвуют суннитские монархии (Катар, Саудовская Аравия). Да и вообще со времен войны Советского Союза в Афганистане сложился моджахедский интернационал, который кочует из Афганистана то в Косово, то в Ирак, то в Чечню, то в Ливию. Сейчас он переместился в Сирию. С другой стороны сирийское правительство, которое получает поддержку со стороны шиитов, в первую очередь Ирана, ну и вы знаете, что ливанская «Хизбалла» принимает участие в боевых действиях».
Сил добра там нет: за повстанцами маячит «Аль-Каида», за войсками правительства — «Хизбалла». А сама гражданская война, два года назад начинавшаяся с требования демократических реформ, сегодня все больше напоминает религиозную войну между суннитами и шиитами, а это совсем другое измерение и совсем другие последствия, к которым может привести победа любой из сторон. Поэтому так важно, чтобы выход из конфликта был дипломатический, а не военный. Собственно, международная конференция в Женеве — это единственный шанс и для Сирии, и для Ближнего Востока, и для всего остального мира, включая США и Россию, не быть ввергнутыми в пучину насилия. «На карту поставлено будущее равновесие цивилизаций», — считает Нарочницкая.
Шанс и горький опыт
Ряд европейских политиков уже делают заявления, свидетельствующие о том, что Запад задумывается о последствиях. В частности, бывшие генсеки НАТО Хавьер Солана и Яап де Хооп Схеффер опубликовали статью, в которой назвали «Женеву-2» единственным ключом к решению сирийской проблемы: «Политический подход, а не военная операция все еще предлагает лучший — и, вероятно, единственный — шанс, позволяющий избежать еще большего количества страданий, радикализации конфликта и региональной катастрофы. Для достижения успеха Запад должен немедленно усилить дипломатическое маневрирование и сделать окончание этого конфликта приоритетом, превосходящим по своему значению разнообразные политические амбиции».
Позиция Америки тоже уже не является такой однозначной, как раньше. «С одной стороны, США как держава, движимая мощным идеологическим импульсом («Америка — светоч демократии и свободы для всего мира»), всегда будут поддерживать тех, кого считают сторонником американских представлений о демократии и правах человека, — размышляет Рогов. — С другой стороны, у американцев есть горький опыт, начиная с того же Афганистана и Бен Ладена, которого они когда-то против Советского Союза тренировали, обучали, вооружали. Плюс Ливия — убийства американских дипломатов, которые тем же самым исламистам покровительствовали и помогали».
Решение администрации Обамы о поставке повстанцам оружия наблюдатели связывают с военными успехами армии Асада. Правительственные войска одержали несколько стратегических побед на севере страны, и впервые за два года стала реальной перспектива поражения одной из сторон, а именно повстанцев, чего Америка и ее союзники стремятся не допустить. Однако большой вопрос — хочет ли Америка победы мятежников, или ее в целом устраивает паритет обеих воюющих сторон и перманентность конфликта, или же действительно хочется остановить кровопролитие политическим путем. От ответа на этот вопрос зависит, пойдут ли Штаты и НАТО на военное вторжение в Сирию и, как следствие, политическую конфронтацию с Россией и Китаем.
Уступки и условия
Если предположить, что заявления о необходимости мирного урегулирования не пустой звук, то понятно, что Западу и России придется пойти на взаимные уступки. Западу, в частности, сделать уход Асада не предварительным условием начала мирных переговоров, а одним из вопросов их повестки. России, возможно, отказаться от поставок вооружений сирийскому правительству по уже заключенным контрактам. Эти главные разногласия остаются — это признали Путин и Обама по итогам переговоров на полях саммита G8.
«Вопрос заключается в следующем — достаточно ли у Обамы политического капитала для того, чтобы пойти на компромиссное соглашение с Россией», — считает Рогов. Уровень поддержки Обамы, по последним опросам, упал до 46%, а пойти на уступки в сирийском вопросе — значит, подставить себя под очередной удар республиканцев, занимающих откровенно антироссийскую позицию. Ряд экспертов указывают на то, что налицо пока лишь желание США оттянуть принятие окончательного решения. В этом смысле вариант, что гражданская война в Сирии станет перманентной горячей точкой мира, не исключен.
«Женева-2» может состояться предположительно в августе. А может и не состояться вовсе. И дело тут не только в решимости и организаторских способностях Москвы и Вашингтона, взявших на себя роль модераторов этих переговоров, — за подготовку основных принципов разрешения сирийского конфликта отвечают глава МИД России Сергей Лавров и госсекретарь США Джон Керри. Ключевая проблема — в нежелании сирийской оппозиции начинать мирные переговоры пока Асад остается у власти. Асад же и раньше не собирался уходить и вряд ли намерен делать это теперь, когда его армия стала побеждать.