Впрочем, это был единственный выплеск души. А за кирпичной стеной были распускающиеся березы, отливающие золотом купола соборов, гуляющие люди. Для сотрудников служб безопасности это почти подвиг и акт величайшего добра: накануне парада, когда все задействованные в нем уже падают с ног от усталости и раздражения и молятся, чтобы все поскорее закончилось, Кремль не закрыт для простых смертных. Мимо Царь-колокола, Дворца съездов проходят группки с экскурсиями, и солнце сквозь звезды падает на брусчатку.
А ста метрами дальше под золотистым бело-голубым сводом Екатерининского зала Владимир Путин проводит совещание и говорит речь…
Под сводом
Год назад, прямо в день своего возвращения в должность президента Путина, он подписал серию судьбоносных указов, чтобы «сделать жизнь наших людей лучше, а экономику — эффективнее». И ровно год спустя он проводит совещание по исполнению этих указов, направленных на то, чтобы обеспечить «новый, более высокий уровень жизни граждан» — к теме повышения качества жизни он возвращался в течение всего совещания, — «прежде всего за счет кардинального повышения эффективности госуправления и качества работы госсектора». Этот «госсектор» в лице ключевых министров и помощников и сидел перед ним за столом, однако какой-то нежизненный и обреченный.
Само совещание выглядело скорее как обращение к людям, чью жизнь и обещают сделать лучше к 2018 году. Вновь прозвучал отчет о достижениях последнего года, о том, чью жизнь уже улучшили, а зарплаты повысили, хотя совсем недавно это можно было слышать и на большом экономическом совещании в Сочи, и в совсем «расширенном формате» прямой линии. Затем перешли к заслушиванию министерств: Минздрав, Минтруд, Минкульт, Минпром, Минобр, Минрег.
Абсолютно и непонятно
Здесь, однако, обнаружились две трудности. Первая — главные адресаты посланий были в это время на огородах по случаю длинных праздников и открытия дачного сезона. Вторая — формат публичного озвучивания министрами принесенных с собой отчетов вряд ли можно отнести к энергичной дискуссии о том, «каких результатов мы смогли добиться, какие проблемы и почему пока не удалось решить».
Дело в том, что техника зачитывания по бумажке подготовленных докладов, к сожалению, делает их практически непостижимыми. Получается казенный стиль, плохо воспринимаемый глазами и ушами. Он пригоден для отчетной бумаги в правительство, но не для публичного выступления, транслируемого на всю страну. Да и энергия, витавшая над читающим истеблишментом, стремилась к нулю.
«Согласно указу №596 разработана и утверждена», «впервые в эту программу включены нормативы объемов», «данный способ оплаты позволяет доводить» — министр здравоохранения Вероника Скворцова отчитывалась, а точнее сказать, зачитывала бумагу о проделанной работе. Кто-то из коллег что-то писал, явно что-то свое, а не конспектировал услышанное. Кто-то украдкой подглядывал под стол — верный признак, проверяет мобильник. Третьи впали в какое-то медитативное оцепенение, и создавалось впечатление, будто на совещании присутствуют их тела, оболочки под роскошными сводами, а сами они «где-то далеко, очень далеко…»
«Мы предпримем все шаги, — продолжала между тем министр, — чтобы к концу года достичь всех целевых показателей по заработной плате».
«Вы посмотрели по всем регионам?» — решил уточнить Путин. И вдруг министр совершенно другим, ясным и спокойным голосом, подняв голову на президента, ответила: «Абсолютно. Мы встретились с каждым регионом и провели восемь выездных медицинских активов». Такая хорошая уверенность стояла за этим «абсолютно» и так разительно тональность отличалась от всего вышеизложенного, что напрашивался вывод: надо менять формат подобных встреч.
Может, стоит запретить читать подготовленные тексты и побудить участников излагать суть дела своими словами? Тогда они по меньшей мере хоть немного прочувствуют сами то, о чем говорят. С другой стороны, это действительно может обернуться настоящей публичной дискуссией, спором. Сразу станет видно, кто лишь изящно пользует модуляции голоса, не погружаясь в суть, а кто, может, и говорит похуже, но абсолютно в предмете, да еще и болеет за него. Вдруг среди истеблишмента найдутся такие?..
Опубличивайте, или Полет шмеля
Однако в этом случае это уже не будет единоличной инициативой и зоной ответственности одного человека. Да, он несколько раз повторил: нужно проводить «общественные дискуссии».
Тема привлечения общественности к социальным делам, учет людских мнений и жалоб — новый лейтмотив во внутриполитическом дискурсе, и понятно, чем он порожден.
«Всю эту работу проводить вместе с общественными организациями, которые представляют те или иные категории граждан», «мероприятия, связанные с детальным общественным обсуждением» — министр труда Максим Топилин. «Во исполнение 600-го указа Минрегионом совместно с Общественной палатой осуществляется работа по формированию системы общественного контроля в жилищно-коммунальном хозяйстве» — министр регионального развития Игорь Слюняев. И наконец, сам Путин: «Каждый министр должен видеть и понимать, что конкретно он собирается сделать в течение года в рамках работы по этим указам, каких результатов собирается достигнуть и публично об этом заявить, чтобы и его действия, и задачи на год стали достоянием общественности». «Еще раз хочу сказать: получается, что граждане до сих пор не понимают, как формируется их будущая пенсия, от чего она зависит. Я прошу еще раз до осени провести широкое общественное обсуждение». «Я обращаю внимание: общественная оценка, экспертиза наших действий имеет важнейшее значение». Упомянуто было даже «экспертное сообщество» — словосочетание, нечасто встречающееся в президентской фразеологии.
В общем, власти велено повернуться лицом к человеку. Удастся ли ей это, захочет ли человек видеть это лицо и что в нем обнаружит — об этом, очевидно, можно будет предварительно судить 7 мая 2014 года, затем 7 мая 2015-го и так далее до 2018 года — срока, на который и рассчитаны указы. Правительство Путин тоже призвал поторопиться с большей открытостью, привлечением и рассмотрением общественных инициатив.
Он покритиковал ведомство Медведева дважды, коротко, но как-то жестко и емко. Сухой тон, он даже в тот момент смотрел не на Медведева, который сидел от него в полуметре, прямо по правую руку, а куда-то вперед, на дверь, что ли, поверх голов. «Правительство не торопится утвердить новые «дорожные карты» по таким вопросам, как качество госрегулирования и доступ малого и среднего бизнеса к госзакупкам». И дальше — «правительство так и не сформулировало понятной для людей пенсионной формулы. Или она готова, или она не готова. Коллеги говорят, что готова, но тогда давайте ее «опубличивайте», примите на правительстве, вносите в Думу, и будем ее обсуждать с людьми. Это келейно сделать не удастся, да и не надо этого делать келейно. Зачем? Нужно, чтобы люди понимали, что происходит».
Как будто правительство только и делает что мечтает скрыть, что происходит с пенсионными деньгами и с крушением схем, которые только-только начали работать…
А что же Медведев? Сидевший рядом премьер, которого призвали к «опубличиванию», в моменты, когда Путин его критиковал, «замерзал», превращаясь внутри в ледяной столб. А глазами при этом водил по воздуху, будто внимательно следил за полетом шмеля… С заседания они все же уходили вместе, в одну дверь. Впрочем, иное выглядело бы совсем странно.
Главное в вашей жизни
Побуждая правительство к буйной и открытой активности, Путин, однако, не забыл напомнить, кто за что отвечает. В заключительном слове он буквально припечатал всех присутствующих. «Обращаю внимание на важную вещь, — педалируя, как он умеет, значимость произносимого, президент продолжал. — Реализация указов — это не какой-то довесок к текущим задачам правительства, федеральных ведомств или региональных властей... Указы — это и есть стратегическая основа и база для работы всей системы власти. Надеюсь, что мы все вместе, и я в особенности буду самым строгим образом следить за выполнением этих задач».
Здесь возникает определенное противоречие, которое может породить еще больший дисбаланс в системе, где ответственность и влиятельность вроде есть, а на самом деле все сводится к воле одного человека.
С одной стороны, Путин требует от людей расторопности, эффективности и открытости. «Считаю, что нужна публичная, политическая, персональная ответственность каждого из нас, в том числе каждого члена правительства», — говорит президент. С другой — он сразу напоминает: это его вотчина, его воля. Ему решать. Все — от авторства до контроля за исполнением — Путин возлагает на себя. В такой ситуации о «персональной» и даже «публичной» ответственности каждого участника процесса говорить можно, но политической ответственности в контексте единоличного принятия всех решений быть не может.
«Ну хорошо прошло, никого не отставили», — то ли в шутку, то ли с облегчением говорили потом участники заседания. Получается, они ждали или по меньшей мере не исключали, что чьи-то головы — в рамках новой концепции публичности — будут сняты прямо по ходу заседания? Эффективна же та власть, которая не знает, сколько ей осталось жить.
Дорога увела
…А на следующий день пришел указ об уходе Суркова В.Ю. по собственному желанию. Его уход не был связан с совещанием, но стал как бы флером или фоном происходящего. Времена требуют иных людей, иных правил. Прародителей просят не стоять на дороге, ведущей в дивный новый мир 2018 года.
Из содержательного
Выбор пенсионной формулы, вероятно, будет отложен на год. Закон, вступающий в силу в 2014 году, должен изменить шкалу пенсионных отчислений. Прежде все должно было быть готово к марту этого года, однако к властям, похоже, пришло осознание, что чуть ли не единственную в стране схему длинных денег нельзя рушить в одночасье. Поэтому, раскритиковав, как положено, чиновников за то, что люди ничего не знают о сути вопроса, Путин повелел провести качественную проработку пенсионных схем вкупе с широкой дискуссией и информированием граждан о том, какая старость их ждет.
Из диалога на совещании:
Топилин: «Что касается вашего поручения по поводу возможного продления срока выбора гражданами тарифа, который они направят в накопительную или в распределительную систему. Мы этот вопрос также проработали и… несколько дней назад направили в ваш адрес доклад о том, что такое право выбора необходимо предоставить гражданам по крайней мере еще до 2015 года, имея в виду, что пенсионную формулу и новые правила мы предполагаем ввести с 1 января 2015 года».
Путин: «Совсем недавно многие из вас говорили: не надо менять ничего, никакой формулы, нужно вводить новую систему — 4 и 2%, и так будет все хорошо. Тогда мы договорились, что все-таки дадим время — год — на то, чтобы эта формула была разработана и новые правила введены с 1 января 2014 года.
Теперь вы мне говорите: мы отреагировали на ваше поручение перенести срок введения этих правил на 2015 год. У меня не было такого поручения! Если вы сами считаете, что не готовы и нужно перенести на 2015 год, — давайте это обсудим.
Я в принципе исхожу из того, что если делать такой серьезный шаг, то он должен быть хорошо подготовлен. Это правда. Но не надо только на меня стрелку переводить, что я вам дал какое-то поручение».
Предположить, что министр труда сошел с ума, конечно, можно, но это маловероятно. А вот президент уже прибегал к подобным «напоминаниям». Дескать, я вам говорил, что надо больше времени, а вы убеждали меня: не-не, нам хватит. А теперь переводите стрелки. Это было и на прямой линии в диалоге с Кудриным о монетизации льгот. Дескать, я вас предупреждал, вы наворотили, а мне теперь разгребать.
Как бы то ни было, решение по пенсионной схеме явно отложено на год.
Из экзотического
«Новая реальность для нас, для России, — это присоединение к ВТО, событие амбивалентное… Первым сигналом стала ситуация в свиноводстве», — сказал глава Минсельхоза. Как красиво звучит: амбивалентность отразилась на свиноводстве! А ведь последствия членства в ВТО еще будут проявляться, потому может еще появиться дихотомия в птицеводстве и дуализм в растениеводстве. Но главное, это своевременно выявить и обсудить, дабы избежать ипокритства и беатизма.
Другая страна на выходе
Кто и почему может не исполнить волю президента
Пакет майских указов — это первые и главные поручения третьего срока Владимира Путина. 11 указов определяют повестку власти на шесть лет, то есть на весь срок президентства, а также судьбу кабинета министров. Задание, с самого начала содержащее в себе наказание, потому что выполнить его полностью крайне трудно.
Совещание по реализации майских указов стало еще одним звоночком — после прямой линии и совещания по экономике в Сочи это было очередное напоминание, чем правительство должно заниматься в первую очередь и почему оно рано или поздно может уйти. «Путин решил использовать годовщину своего нового президентского срока для того, чтобы напомнить избирателям: он не забыл о своих предвыборных обещаниях, они являются основой повестки», — говорит президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов.
Правительство игнорируется как фактор принятия решений, но исполнительская функция кабинета пока не ставится под сомнение — Путин как раз хочет добиться от правительства результата по приоритетным направлениям. «Я бы сделал вывод о том, что Медведев становится более техническим премьером», — считает Ремизов. Если суммировать все сказанное Путиным на совещании, то сигнал члены кабинета Медведева получили такой: или вы хорошо поработаете над реализацией моих предвыборных обещаний, или я вас уволю.
Характерной в связи с этим стала прозвучавшая из уст Путина идея о персональной политической ответственности каждого члена правительства, которую можно расценивать и как подготовку почвы к будущим отставкам. «Сегодня это действие политически бессмысленно — правительство не воспринимается как отдельный от президента субъект ответственности, — говорит Ремизов. — Однако если министры будут восприниматься как субъекты ответственности, их отставка за провалы в работе может иметь политический смысл».
Оформить эту ответственность Путин предложил так: каждый министр за месяц должен переписать план работы ведомства с учетом указов, представить его общественности и ему самому. Однако эксперты считают, что так можно лишь вшить реализацию майских указов в подкорку чиновников, но не заставить ведомства и целые отрасли претворить их в жизнь. Потому что, стремясь избежать президентского гнева, бюрократы будут работать «за страх», а не «за совесть», делая лишь то, что даст галочку в отчете.
Есть как минимум три объяснения, почему часть пунктов указов трудноисполнима. И в совокупности они много шире ответственности министров. Причина первая — чиновники боятся кадровых последствий и спешат выполнить поручения в ущерб качеству. «Иногда ведомства действуют по старому бюрократическому принципу: главное — в срок, чтобы выговор не получить, а уж потом разберемся», — заметил еще осенью глава РСПП Александр Шохин.
Вторая причина — нехватка денег в бюджетах всех уровней. Дело не только в том, что на доведение зарплат учителей до средней по экономике в большинстве регионов просто нет средств. В развитие указов разработаны десятки госпрограмм и стратегий, но есть ли под них средства? «Если те или иные меры не будут обеспечены бюджетными ресурсами — а вы знаете, Минфин стоит на страже рационального расходования средств, — их реализация будет сдвинута на более дальние сроки», — говорит руководитель Института социальной политики и социально-экономических программ Высшей школы экономики Сергей Смирнов.
Третья причина — «родовая травма» указов: созданные на основе политических обещаний, в ряде случаев они так и остались похожи на них. «Нельзя путать реальную социальную или экономическую политику с предвыборными лозунгами, а здесь, к сожалению, произошел микс, некое смешение жанров, — считает Смирнов. — Вспомните задачу создания 25 млн рабочих мест — конкретного инструментария нет. Возьмите указ о демографической политике и задачу повысить к 2018 году суммарный коэффициент рождаемости до 1,753. Не очень понятно, как это спрашивать с министров…»
«Если предположить, что все будет исполнено, на выходе мы получим другую страну, где осуществлена диверсификация экономики, где вырос уровень соцзащиты и т.д., — отмечает сопредседатель «Деловой России», экс-глава экономического управления президента Антон Данилов-Данильян. — Однако говорить об этом можно пока лишь гипотетически. Те «дорожные карты», которые принимаются в развитие указов, до практического исполнения если и дошли, то в малой степени. Имеет место поверхностно-формальное отношение, а по жизни мало что меняется».
Сам президент, судя по его замечаниям, лучше всех осознает возможные трудности с реализацией своих указов. Возможно, поэтому многое и замыкает на себя. За всем уследить трудно, но проконтролировать исполнение 11 указов вполне возможно. В свое время по этому принципу была отстроена реализация приоритетных национальных проектов. «Если все будут знать, — говорит Данилов-Данильян, — что президент постоянно возвращается к этим вопросам, — остальное более или менее упорядочится. Для пирамиды этого достаточно».