Три месяца назад радовался я, что под одной обложкой собраны суждения критиков о современной поэзии, прежде появившиеся в разных изданиях. Статьи, заметки, выступления на дискуссиях вызывали, естественно, весьма противоречивые чувства, но зато весьма впечатляла установка составителя: расхождений у наших ценителей поэтического слова куда больше, чем совпадений, консенсусом и не пахнет, но в разноголосицу критического хора вслушаться стоит. Все кругом настроены разбрасывать камни (бросаться камнями), а Сергей Чупринин их собирает.
Днями выяснилось, что не он один. Максим Амелин составил (и выпустил под маркой «ОГИ») антологию «Лучшие стихи-2010». Почему представлен урожай позапрошлого, а не прошлого года, понятно — чтобы добыть потребное, потребовалось перелопатить горы разноприродного и разнокачественного материала (в книгу вошли стихи 129 авторов, публиковавшиеся в тридцати журналах). Тут надобны не токмо сила воли и терпение, но и время немалое. Басня о Петухе и жемчужном зерне здесь ни при чем. Во-первых, Амелин не случайно натыкался на тексты, а целенаправленно их искал. Во-вторых, искал он скорее «самоцветы», чем «драгоценности», тексты характерные (разумеется, для разных, но реальных направлений и индивидуальных поэтических систем), а не шедевры. Если угодно, Амелин строил (и выстроил) хрестоматию (учебное пособие, путеводитель), а — вопреки подзаголовку — не антологию. Строительство которой, на мой взгляд, дело безнадежное. Даже для Амелина, умеющего лучше многих (уж точно лучше меня) ценить решительно несхожие поэтические голоса.
Отдавая должное эстетической широте и терпимости Амелина, я не верю, что ему — или кому-нибудь другому — могут по-настоящему (хоть бы и не в равной мере!) нравиться стихи 129 поэтов. Это касается не одной лишь современности, но любой эпохи. Хоть золотого века, хоть серебряного. Досягнем когда-нибудь платинового (мечтать не запретишь) — и там такого изобилия не случится. Вы готовы назвать сотню действительно дорогих вам русских поэтов в диапазоне от виршетворцев XVII века до авторов, попавших в новоизданный свод? (С ходу — потому как по-настоящему любимые строки не нужно выковыривать из теснин памяти.) Составитель «Лучших стихов», может, и готов. Он Василия Ивановича Майкова (не путать с Аполлоном Николаевичем Майковым) прочувственной одой почтил. И не токмо за одного «Елисея», которого Пушкин читал охотно, а сейчас (единичные исключения опустим) одни лишь студенты гуманитарных факультетов — из-под палки. И то если достался им в лекторы (экзаменаторы) какой-нибудь замшелый (архаично-тоталитарный) долдон. Вроде меня. Которому едва ли удастся достойно ответить на собственный вопрос о «злато-сребро-бронзо-платиновой» сотне пиитов. Зато на другой вопрос отвечаю быстро и без угрызений совести. Все ли собранные Амелиным «лучшие стихи» вызывают у меня добрые чувства? Нет, нет и еще раз нет. Книга как целое нравится — и весьма. От некоторых же вошедших в нее опусов волком завыть хочется. Хоть от катренов двусложников с перекрестной рифмой, хоть от индивидуальных новообразований (столетней выдержки).
И хоть чужая душа — потемки, сдается мне, что в иных случаях Амелин составит мне дуэт. Называть имена и приводить цитаты не буду. Ни те, что описаны выше, ни совсем другие (по большей части и прежде крепко зацепившие). Вопреки надоевшей пословице думаю, что спорим мы, как правило, именно что о вкусах, но сейчас на эту дорожку сворачивать (в этом болоте вязнуть) не тянет. Мне кажется, что работа Амелина должна быть освоена (внимательно прочитана, медленно продумана, использована как путеводитель в странствиях по поэтическим проспектам и закоулкам) нашим пестрым сообществом стихолюбцев. А потому совсем не хочется отпугивать кого-либо собственными суждениями. В том числе на больную тему А почему нет имярека. (Про одного из отсутствующих я у составителя все же спросил. И получил по заслугам: А он в 2010-м не опубликовался.)
Но нельзя же, рассуждая о поэзии, вовсе обойтись без урегулированных строк! Нехорошо получится. Что ж, приведу два стихотворения, о которых не раз вспомнил, гуляя по амелинским тропинкам. Оба, по-моему, замечательные. Но не то чтобы у всех на слуху. Первое написано в середине XIX века. Мне жаль, что нет теперь поэтов,/ Какие были в оны дни, — / Нет Тимофеевых, Бернетов/ (Ах, отчего молчат они?)./ С семьей забавных старожилов/ Скорблю на склоне дней моих,/ Что лирой пренебрег Стромилов,/ Что Печенегов приутих,/ Что умер бедный Якубович,/ Что запил Константин Петрович,/ Что о других пропал и след,/ Что нету госпожи Падерной,/ У коей был талант примерный,/ И Розена барона нет;/ Что нет Туманских и Трилунных,/ Не пишет больше Бороздна,/ И нам от лир их сладкострунных/ Осталась память лишь одна... Грустно? Мне тоже. Тем более что почти всех исчисленных сочинителей читывал. Одного — Е. Бернета (под таким псевдонимом печатал стихи бедняга, которому при рождении досталась фамилия Жуковский) — с немалым удовольствием. Не худо бы его стихи, поэмы, а заодно и прозаические повести собрать да издать. Так овес нынче дорог... Да и творил Бернет не в серебряном веке. Надеюсь, печаль несколько утишит второе стихотворение. Написанное сто лет спустя. Слабы, суетны, подслеповаты,/ Пьяноваты, привычны к вранью,/ Глуповаты, ничем не богаты,/ Не прославлены в нашем краю./ Но, поэзии дальней предтечи,/ Мы плетем свои смутные речи,/ Погрузив на непрочные плечи/ Непосильную ношу свою.
Поэтов опознали? Без «Яндекса» и «Гугла»? Значит, не все потеряно.