Есть стереотип: государство и институты предполагают строгую иерархию, а интернет-сообщества и сети — горизонтальные связи и равенство возможностей. У этого стереотипа есть основания, но сегодня интернет становится все более иерархичен, и право на слово там дается с большим трудом.
Но начнем с государства. За тысячелетия истории мы, в общем, привыкли жить в государстве и примерно представляем, как это делается. Не нужно владеть особыми навыками, чтобы понять, как обратиться к государству, попытаться отстоять свои права или публично высказать свое мнение. А главное, в обществе есть некоторое согласованное представление о том, какими правилами государство руководствуется.
Интернет же — явление новое, и конвенции по поводу того, как строить отношения в сетях, только создаются. В мире это происходит лет десять, в России — около пяти. То есть относительно большое количество людей, обладающих доступом к компьютеру и свободным временем (если речь идет не только об использовании почты), стали пользоваться интернетом совсем недавно.
Никаких данных о реальном уровне цифрового разрыва, то есть неравенства в доступе к коммуникационным технологиям, у нас нет. Те немногие исследования, которые проводятся, показывают, что, несмотря на внушительные десятки миллионов пользователей, интернет как среда общения и потребления (не говоря уже о трудовой деятельности) — удел совсем небольшой группы людей. Остальные, даже если слышали о возможности участия в сетевом обществе, остаются пассивными наблюдателями. То есть среди пользователей интернета есть две неравные группы людей, отличные друг от друга по цифровой грамотности. И пока равенство между ними даже не планирует устанавливаться.
В первые годы, когда общение в интернете было доступно и интересно немногим людям, оно строилось как анонимное и лишенное системной организации. Сетевые манифесты, хоть в США, хоть в любой другой стране, почти повторяли классическую триаду о свободе, равенстве и братстве. Вместе с тем это было пространство карнавала, и стать «королем» мог каждый. Так развивались первые форумы, блоги, dashboard, многие из которых существуют и сегодня. Отчасти такая среда сформировала российский livejournal, который несколько лет назад представлялся единственной альтернативой «официальным медиа».
В современном интернете постепенно находит себе место все, что есть вне его: от политиков и крупных корпораций до домохозяек и кружков любителей редких пород хомячков. И в каждой среде появляются те, кто говорит и пишет, владеет словом и знает, как заставить себя услышать. Они составляют новые медиа — институциональные или не очень. Средства немассовой информации для тех, кому право голоса не нужно или недоступно по разным причинам: из-за нехватки навыков общения, отсутствия свободного времени, стеснительности или неумения пользоваться интернет-сервисами.
Сама интернет-среда, наделяя каждого технической свободой высказывания, вовсе не гарантирует, что его слово будет услышано. За право участвовать в определении «повестки дня» идет жесткая конкуренция между игроками рынка, политиками, медиа и другими тяжеловесами. Обычный пользователь, чтобы добиться внимания, должен оказаться значительно интереснее всех этих игроков, располагающих профессиональными и технологическими ресурсами и банальным, но действенным капиталом. В противном случае он либо промелькнет незамеченным, либо рискует пережить «минуту славы», как Света из Иванова, которая, имея доступ в интернет и соответственно возможность высказаться, оказывается в нем только как объект.
Структура общения в сети, может быть, и горизонтальна, но совсем не предполагает равенства. Если говорить о пространстве коммуникации, то уже несколько лет мы, по сути, живем во многих маленьких интернетах, в каждом из которых свои правила. Они не похожи на законы государства и чаще всего остаются неписаными и непонятными даже самим пользователям.
Это непонимание порождает массу спекуляций — от конспирологических версий сетевых заговоров и идей о корпоративном правлении до гипотез о возникающем из сети грядущем обществе всеобщего равенства. Все эти идеи превращают сетевую организацию информации и общения из средства в цель. Но ни печатный станок, ни паровая машина, ни электричество сами по себе не изменили мир общественных отношений, они стали лишь факторами изменения. Так и сетевые технологии влияют на ход событий, только когда оказываются кому-то нужными, являясь инструментом прогресса, а не его содержанием.