Указывать в обычной, не имеющей отношения к журналистским текстам устной или письменной беседе на изъяны в орфографии или произношении мне всегда казалось, мягко говоря, невежливым. Действительно, как сказать про ботинки. За исключением тех случаев, когда этим ботинком тычут прямо в лицо. Вот тогда удержаться действительно сложно.
Именно это и случилось на прошлой неделе с певицей Еленой Ваенгой, опубликовавшей скандальный, усеянный перевёрнутыми смайликами, восклицательными знаками и орфографическими ошибками пост против девушек из «Пусси Райот».
С читателями и распространителями этого поста (кстати, в том числе и со мной отчасти, вынуждена признать) произошла удивительная трансформация: уже через несколько часов они (мы) почти забыли о его кровожадном содержании и целиком сконцентрировались на форме. И даже как будто обрадовались этим ошибкам, словно нашли подтверждение нерукопожатности автора, увидели корреляцию между орфографией и моралью: ага, вот хороший человек с ошибками не пишет, гений и злодейство типа несовместны.
Журналист Сергей Пархоменко даже затеял широкомасштабную дискуссию в фейсбуке на тему «Может ли хороший человек писать неграмотно», упомянув там доктора Рошаля, у которого где-то увидел неверное написание прилагательного «серебряный». Виктор Шендерович написал Елене Ваенге ответ исковерканными словами. А в сети появились демотиваторы с учебником русского языка и портретом певицы на обложке.
Сначала это все было даже забавно. Но в какой-то момент у меня щелкнуло: все, перебор. Не могу сказать точно, но в какой-то точке все повернулось в обратную сторону, и стало неприятно, как в истории с Кержаковым.
Примечательно, что за все это время на тему Ваенги не высказался (шутливо или паникерски, мол, куда кОтимся) ни один лингвист, коих в моих френдлентах немало. Не появилось обличительного материала на Грамоте.ру, и даже оскорбленная лингвистическая общественность не выступила с открытым письмом.
Зато все те, кто называет себя «граммар-наци» (кстати, это слово в последнее время тоже начало менять окраску скорее на негативную) набросились на «мичеть» и «охринели» с большим аппетитом.
На мой взгляд, суть явления под названием «граммар-наци» очень точно определил в свое время журналист Антон Носик: «Граммар-наци — это такие люди, которые, прочитав текст любой длины, и обнаружив в нём орфографическую ошибку или опечатку, начисто утрачивают способность воспринимать смысл самого текста, потому что их сознание и эмоциональная сфера на этой самой ошибке/опечатке намертво фиксируются, и дальше эти люди готовы до потери сознания только её и обсуждать, причём в самых резких, ничем не спровоцированных выражениях» (там у него еще много точных и интересных объяснений).
Печально, что время от времени все мы нет-нет да и попадаем в этот разряд. Вопросы русского языка делают нас бесноватыми почище так называемых «православных активистов», и вот уже мы готовы покарать огнем и мечом в виде справочника Розенталя всех неверных. А реплики типа «Сначала писать научись», «Вообще-то это слово пишется раздельно — программа третьего класса» и т.п. часто становятся последними аргументами в споре. Их выпаливают, когда крыть уже нечем. И, как правило, попадают в цель. Тот, кому они адресованы, в большинстве случаев действительно предпочитает ретироваться. Возвращаясь к вопросу о грязных ботинках — это все равно что во время спора в раже выкрикнуть: «И вообще у тебя изо рта пахнет, сначала зубы почисти, а потом спорь!»
Я сейчас абстрагируюсь от сути того, что написала Ваенга — это совсем другой вопрос. Меня заинтересовал именно аспект формы и то, как на эту форму отреагировали. Да, писать неграмотно — это плохо, дети — цветы жизни, а Волга впадает в Каспийское море. Тезис о необходимости изучать и любить родной язык даже как-то неловко обсуждать. Но вот не превращаться в снобов с признаками лингвистического безумия можно было бы постараться. Давайте представим, что неграмотный пост написал кто-то априори интеллигентный и хороший, тот, кого принято считать почти святым. Не хочу спекулировать на этой теме, но вот Чулпан Хаматова, например, выступая где-то, понаставила бы неправильных ударений или продемонстрировала бы незнание правила о двойном «н» в причастиях. Трудно представить ее неграмотной, да, но просто ради эксперимента. Не заметили бы? Или устроили бы такую же сетевую выволочку?
В случае с Ваенгой, как мне кажется, стоило бы обсуждать именно содержательную сторону вопроса, она гораздо важнее этой дурацкой «мичети». Мы говорим о том, как опасна эта «жажда крови» в обществе, но сами же топим дискуссию о важном в обсуждении так раздразнившей нас формы.
Что же касается языка, то тут мы, такие интеллигентные и креативные, как и обругиваемые нами патриоты, ждем какой-то неведомой угрозы. Мы все время стоим на шухере, дрожа, как бы кто не покусился на наш великий и могучий. Мы определяем человека по знанию правила двойного «н». Мы, как я уже не раз писала, готовы убить брата и друга за кофе.
Прошлой зимой мы с коллегами из «МН» придумали ток-шоу под условным названием «Лингвосрач». Чувствую я, еще немного — и замысел будет реализован, а мордобой обеспечен.
И да, приходите, пожалуйста, в чистых ботинках. У нас не сорят.