Не так давно в лидеры вышла команда Монако. Тоже из-за денег. Ее пока особо не смотрят, но, если для нее купят раскрученных игроков, будут смотреть. Есть еще провинциальные команды, чьи болельщики очень нервничают, если их кумиры вылетают во второй дивизион, и громко радуются прорыву или возвращению команды в первый. Но это все события не национального масштаба — ими можно пренебречь. Так что радует основную массу зрителей только классико, ну и редкие курьезы вроде Эвиана, обыгравшего ПСЖ.
Так и не о чем бы было говорить в новостях спорта, если бы не скандалы. Вот на это дело французский футбол богат! На прошлой неделе, например, целых два было. Футболист Патрис Эвра сорвался в интервью и весьма резко прошелся по некоторым игрокам и спортивным комментаторам, ругал их бомжами и паразитами. Особенно досталось журналисту Пьеру Мэнесу за то, что он про маму Эвра нехорошо говорил (Пьер Мэнес однажды сказал, что Эвра продал бы родную мать, чтобы попасть в сборную). Некрасиво вышло, но такие перепалки во французском футболе случаются часто, и скандал удалось замять: все друг перед другом извинились, Эвра угрожали санкциями, но сошлись на том, что интервьюеры сами спровоцировали вспыльчивого спортсмена каверзными вопросами, а в сборную все равно брать некого, так что пусть будет невежливый Эвра без санкций.
Может, эта история тянулась бы дольше и закончилась бы иначе, но тут случилось такое, что про Эвра … забыли. Французский профессиональный футбол объявил всеобщую стачку. Дело в том, что на фоне финансового кризиса Франсуа Олланд очень хочет выполнить одно из своих предвыборных обещаний — взимать 75% подоходного налога с тех, чей доход превышает миллион евро в год. Пока не очень получается: Конституционный совет Франции воспротивился налоговым нововведениям и отправил закон на доработку. Совет надеется, что закон не издадут, и это логично: большинство членов совета под «закон 75%» подпадает. Но в партии тоже не дураки сидят: они закон доработали и пытаются снова его применить уже в новом виде. Новый «закон 75%» будет облагать налогом уже не физических лиц, а крупные предприятия, которые могут себе позволить платить своим сотрудникам такие суммы, в частности футбольные клубы.
И вот чтобы не платить этот страшный налог, клубы решились на забастовку. Предполагается, что в период с 30 ноября по 2 декабря матчи играться не будут. Такая идея публике не понравилась. 95% французов считают, что футболисты зарабатывают слишком много, и 85% забастовку не поддерживают. Забастовка — это, говорят люди, метод борьбы рабочих за свои права, а тут получается какая-то паника богачей. Сборная, игроки, тренеры и президенты клубов вызывают у французов в основном неудовольствие, в частности из-за бесконечных скандалов и обидных поражений, так что стачка — плохой пиар-ход. Руководители футбольных профсоюзов это понимают, поэтому говорят не о забастовке, а о дне открытых дверей, который будет проведен вместо запланированных матчей. В назначенный день на стадионе всем желающим объяснят причины, по которым футболисты не должны платить налог. (Интересно, сколько будет стоить билет на это шоу?)
В регби и баскетболе зарплаты игроков и тренеров на порядок меньше, а результаты — гораздо лучше
Кроме того, президенты клубов как один говорят о грядущей смерти французского футбола. Как же, говорят они, мы сможем заплатить такой налог, если мы и так все в долгах? А зачем тогда, отвечают им чиновники, вы покупаете таких дорогих игроков? А затем, говорят президенты, что французский футбол должен быть на уровне. Игроки-миллионеры — это мировая практика. Почему французский футбол должен делать иначе? Оставив в стороне древнюю полемику о том, следует ли прыгать в окно, если все прыгнут, стоит отметить, что за последние 15 лет французский футбол сильно сдал, и чем больше появляется дорогих игроков, тем хуже положение Франции в международных турнирах.
На мировом рынке французские игроки особым спросом не пользуются. Есть, конечно, французские футболисты и в чемпионате Испании и в английской Премьер Лиге, но очень мало, а самый удачный французский трансфер — это, пожалуй, Николя Анелька, которого купили китайцы за большие деньги. Сам Анелька, конечно, сказал, что не из-за денег, а из-за того, что сердце его — колокольчик фарфоровый — в желтом Китае. Как бы там ни было, блестящей игры он на последнем чемпионате мира не показал, зато засветился в скандале с забастовкой: игроки в его поддержку отказались тренироваться. Причем, судя по результатам, каких сборная добилась в ЮАР, тренироваться они отказались задолго до того, как забастовка на ЧМ наделала шуму.
Та забастовка ни к чему хорошему не привела. Игроки ничего не добились, сборная покрылась позором. И все-таки тогда эта акция вызывала больше симпатии у французов: игроки бастовали, чтобы поддержать товарища, а не из-за денег, как сейчас. И пусть говорят о крахе, о катастрофе, о разрушительных последствиях этого налога, речь все-таки о деньгах.
Массовый исход дорогих игроков и банкротство клубов — вот два основных аргумента футбольных менеджеров. Аналитики говорят, что если такое и случится, то вряд ли это будет связано с налогом, ведь в абсолютных цифрах страшный налог не так уж страшен клубам: суммарный налог со всех клубов должен составить около 45 млн евро, тогда как один только ПСЖ потратил более 100 млн на покупку трех игроков в этом году.
Футбол во Франции — единственный спорт, где крутятся такие деньги. В регби и баскетболе, например, зарплаты игроков и тренеров на порядок меньше, а результаты — гораздо лучше. Неизвестно, конечно, развращают ли деньги игроков, влияют ли напрямую на результаты или это просто совпадение, но интересно было бы посмотреть, что станет с французским футболом, обедней он внезапно.