Нас было пятеро. Пять женщин от тридцати пяти до сорока пяти лет, с обычными проблемами — старыми как мир.
У одной муж ушел к молодой любовнице, и она только вчера выбросила на помойку все его вещи. Очень хотела узнать, вернется ли муж и стоит ли его прощать.
У второй сын начал встречаться с девушкой, которая ей очень не нравилась. Так не нравилась, что буквально два дня назад они поругались, сын выбрал не маму, а девушку — хлопнул дверью и ушел в новую семейную жизнь. Мама хотела узнать у гадалки, вернется ли сын домой и чем приворожила его эта наглая девица.
Моя подруга, устроившая вечер, — циничная, здравомыслящая, с отличным чувством юмора, насыщенной личной жизнью и, между прочим, профессор университета — хотела узнать, будут ли деньги, уезжать ли ей на ПМЖ или лучше остаться на родине.
Еще одна женщина, яркая красавица, решала, уходить ли ей от мужа, с которым давно не было никакой совместной жизни — так, одна видимость, или терпеть ради детей. И если терпеть, то сколько? А если уходить, то нужна ли она любовнику с детьми? И без детей — нужна ли?
Я же так и не смогла сформулировать, что мне хотелось узнать. Будет ли счастье и здоровье у детей? Все ли будет хорошо у меня и у мужа?
Хозяйка магического салона опаздывала. Мы сидели и обсуждали проблемы каждой. Решили, что мужа, который ушел к любовнице, ждать не стоит. Сын, конечно же, скоро к маме вернется, куда денется. На ПМЖ уезжать пока не надо, и к любовнику тоже уходить не стоит.
В этот момент, когда все уже выпили, расслабились и перешли к обсуждению диет и косметологов, пришла хозяйка магического салона. Нет, все-таки встречают по одежке. То есть по первому впечатлению. Гадалка не сверкала перстнями на пальцах, у нее не было накладных ресниц, стрелок на глазах и огромных ногтей, покрытых черным лаком. Она не была демонической брюнеткой и блондинкой с тугими кудрями тоже не была. В квартиру зашла женщина в старенькой кофточке в катышках и с пятном на груди то ли от борща, то ли от сока. Хвостик на голове. Около сорока. Села за стол и начала есть салат вилкой, отложив нож как ненужный предмет. Поела, зачерпывая салатик и помогая себе хлебушком. Потом пошла курить на кухню. Я поскакала следом варить кофе. Там, на кухне, выяснилось, что дама работает риэлтором, мужа нет, детей тоже. Магического салона тоже нет, поскольку нет клиентуры — она ж не из «Битвы экстрасенсов»! Вот если сейчас девочкам понравится, то потом на отдельный сеанс — пожалуйста. Три тысячи рублей. Только вечером, поскольку днем надо квартиры клиентам показывать.
Покурив, хозяйка магического салона выложила колоду и начала гадать. Женщины застыли. Той, что про сына беспокоилась, гадалка пообещала мужчину: якобы ходит рядом, только она его не видит. Хозяйке дома посоветовала уезжать, чтобы вырваться из эксплуатирующей ее семьи. Женщине, которая выгнала мужа, ведунья посоветовала ждать — муж, по ее словам, еще несколько раз будет уходить к другим женщинам, но все равно к ней вернется. Ну не сейчас, а в будущем. Гостье, которая разрывалась между мужем и любовником, карты настоятельно советовали выбрать любовника и оставить детей отцу. А мне она посоветовала разобраться с мужчинами, которые меня содержат. Мол, я считаю себя роковой женщиной и манипулирую людьми, а на самом деле совсем не роковая и будущего у меня нет.
— А я выйду замуж? — спросила я, не сдержавшись.
— Нет, — злорадно ответила гадалка.
— А дети у меня будут?
— Нет. Потому что вы смеетесь и мне не верите!
— Я замужем уже пятнадцать лет и у меня двое детей, — сказала я.
— Это потому, что вы правой рукой снимали колоду, а не левой! — нашлась гадалка. — И с деньгами у вас, кстати, будут проблемы. Сейчас еще ничего, а потом точно плохо будет.
Магическая женщина уехала, спеша на электричку, а мы остались обсуждать услышанное. Что странно — ей все поверили, кроме меня. И все были готовы прийти к ней на индивидуальный прием за три тысячи рублей. Дешево и сердито.
— Но она же угадала, что у моего мужчины есть ребенок! Сын! — говорила женщина, которая металась между мужем и любовником.
— Ну, предположить, что у мужчины к сорока годам есть хоть один ребенок, не так уж и сложно, — вяло парировала я.
— Но она же сказала, что сын!
— Пятьдесят на пятьдесят. Или сын, или дочь.
— Интересно, что за мужчина? — волновалась женщина-мать, забыв про проблемы с сыном.
— Конечно, нужно уезжать, — вступила в обсуждение хозяйка дома, — вот сват приезжает, просит встретить. Мужа сестры нужно на дачу отвезти. Мама попросила лекарства привезти. Все на мне, больше некому. Если не уеду, это никогда не кончится!
Я ехала домой и думала, почему мы готовы поверить во что угодно, лишь бы все было хорошо. Лишь бы хоть кто-то сказал, что нужно делать. Простить или держать обиду? Предать или сохранить верность? Любить или ненавидеть? Жить или заполнять жизнь?
Я выросла на Кавказе, где гадание было обычным делом. Все женщины автоматически переворачивали чашки с кофе, чтобы потом изучить кофейную гущу, разгадывая фигурки. На кофе гадала и моя бабушка, и моя мама, и я в детстве выучила какие-то символы. Гадалка в нашем селе тоже была — старая, усатая, с клюкой. На бобах гадала. Бросала их на специальный коврик, предсказывая будущее. Ее все боялись. Такая настоящая ведьма. Потомственная. К ней даже из города приезжали. Но поскольку моя бабушка с ней дружила, то для меня она была тоже бабушкой, которая кормила пирогами и всегда давала целый кулек конфет с собой.
— А вы правда ведьма? — спросила я однажды гадалку.
— Я очень старая и страшная. Хожу с палкой, почти слепая. Я столько прожила и столько видела, что скажу тебе честно: ни карты, ни бобы не нужны, чтобы увидеть будущее, — грустно ответила она. — Нужно просто жить.