В прошлый четверг канцлер Германии Ангела Меркель выступила в Берлине с заявлением в связи с предстоящим на этой неделе в Мексике саммитом «двадцатки». Напомнив, что «Германия сильна, Германия — мотор экономики, и Германия является фактором стабильности в Европе», госпожа Меркель тут же указала, что силы Германии «небезграничны». И что все до сих пор принятые пакеты помощи «отстающим» странам еврозоны могут оказаться «пустым звуком», если выяснится, что они Германии не по силам. Также канцлер в очередной раз выступила против предложений, связанных с «обобществлением ответственности в Европе», которые, по ее мнению, антиконституционны и контрпродуктивны. «Их принятие сделало бы заурядность критерием для Европы, и нам всем пришлось бы распрощаться с нашим стремлением к тому, чтобы в условиях глобальной конкуренции сохранить уровень своего благосостояния», — сообщила она.
Какие предложения вызвали возмущение немецкого лидера, догадаться несложно — Германия активно выступает как против выпуска общеевропейских облигаций, так и против создания фонда совместного погашения долгов. Также несложно догадаться, в чей адрес направлены слова об ограниченности сил немецкой экономики. Прежде всего это президент Франции Франсуа Олланд, призывающий отказаться от режима жесткой экономии как основного способа решения экономических проблем, и поддерживающие нового французского лидера европейские политики.
У канцлера ФРГ действительно есть повод для беспокойства. На саммите ЕС в конце мая она оказалась в меньшинстве. Тогда, напомним, большинство глав европейских государств и правительств поддержали идею совместного выпуска облигаций и отвергли курс жесткой экономии, предложенный Берлином. Так что нынешнее заявление немецкого лидера можно рассматривать как своего рода ультиматум: либо реформы, предложенные Германией, либо выбирайтесь из кризиса сами.
Однако и других европейских лидеров понять можно. Предложения Германии крайне трудно реализовать на практике. Помимо режима экономии реформы «по Меркель» включают передачу в частные руки госпредприятий, либерализацию порядка увольнения сотрудников, снижение налоговой нагрузки на предприятия. Словом, построение в «почти социалистической» Европе нормального здорового капитализма. Революция, да и только. И совершенно очевидно, что подобные изменения будут приняты в штыки довольно значительной частью населения, привыкшей за долгие годы экономического процветания к высокому уровню социальной защищенности. Не говоря уже о том, что структурные реформы —это долгосрочный проект, обещающий большие сложности и социальные потрясения в начале, а эффект — непонятно когда. Гораздо проще продолжать плодить долговые бумаги и разного рода фонды взаимопомощи. Так что призывы германского лидера имеют все шансы остаться гласом вопиющего в пустыне.
Беда только в том, что сколько ни закачивай денег в финансовую систему, слабая экономика от этого сильнее не станет. А то, что европейская экономика слаба, сомнений уже не вызывает: кризис ликвидности давно остался позади, у банков полно денег, а экономика упорно не желает восстанавливаться. Более того, рушится на глазах. На прошлой неделе, например, международное рейтинговое агентство Moody's понизило суверенный кредитный рейтинг Испании, причем сразу на три ступени. И очень похоже, что вскоре эта страна присоединится к Греции, уже де-факто объявившей дефолт и стоящей на пороге выхода из еврозоны. Так что, возможно, европейские политики не так уж не правы. Альтернативного немецкому вменяемого плана у них, конечно, нет. Но и немецкий, вероятнее всего, бесполезен — на его реализацию попросту не осталось времени. Так что Европу, похоже, ждет новый кризис, по сравнению с которым нынешний покажется мелкой неприятностью.