Дешевое правосудие

Слова о перегруженности судов давно уже стали общим местом — с этим соглашаются и судьи, и критики судебной системы из разных лагерей, и чины из президентско-исполнительных структур, узурпировавшие право влияния на другие ветви власти, в том числе и судебную. И положение вещей действительно таково — судьи вынуждены рассматривать столько дел, что осмыслить фабулу и доказательства сторон зачастую они просто не в состоянии.

Самое страшное в этой ситуации в том, что у недобросовестных судей появился отличный аргумент для того, чтобы оправдывать вынесенные ими неправосудные решения. Именно своей перегруженностью судья Юлия Садовова объясняла на заседании Квалификационной коллегии судей Москвы тот факт, что она без вызова в суд сторон запретила судебным приставам продавать за долги перед Сбербанком 24,6% акций компании «Павловскгранит», которые принадлежали депутату Воронежской облдумы Сергею Пойманову. Корысти или злого умысла в моих действиях не было, говорила она, но у меня пятьдесят дел в день, и я просто ошиблась.

Конечно, правдивость судьи Садововой нужно оставлять за скобками. Во-первых, миллиардное дело по определению требует повышенного внимания, и без истца и ответчика рассматривать его было по крайней мере странно. Во-вторых, расхождение между цифрой «50» и существенно меньшим количеством процессов, которые ей пришлось вести одновременно с поймановским, никто так и не смог объяснить официально. Но значимость проблемы это не отменяет. Даже девятнадцать дел, которые, судя по данным ГАС «Правосудие», официальной информационной системы судов общей юрисдикции, приходилось в иной день слушать судье Садововой, — это много.

Откуда берется такое количество дел? По большей части от недобросовестности. Суд стал не только и не столько местом, где ищут справедливости, сколько институтом, позволяющим отсрочить исполнение обязательств или совсем от них уйти или имитировать деятельность. Страховщики не хотят признавать требования, которые предъявляют им в порядке суброгации, а налоговики и государственный Пенсионный фонд идут в суд с копеечными исками. Не отстает и бизнес. В разгар кризиса 2008–2009 годов суды были завалены исками, с помощью которых Олег Дерипаска и его старшие и младшие товарищи по цеху номинальных миллиардеров пытались резать расходы: оспаривалась правомерность заключения договоров, по которым не хотелось платить.

Дела эти тянутся до сих пор. Недавно, например, до высшей судебной инстанции добрался спор между компанией Олега Шарыкина «Сибирский цемент» и Italcementi («Сибцем» хотел купить у итальянцев их активы в Турции, но не смог рассчитаться, и теперь пытается вернуть абсолютно правомерно удержанные 50 млн евро задатка). Аргументация анекдотична — аванс был перечислен в марте 2008 года, а спустя два года с лишним как будто бы выяснилось, что представитель структуры Шарыкина — «Сибконкорда» — не имел права голосовать за эту сделку. Международный арбитраж, конечно, только пожал плечами, когда ему предъявили такую историю, но в российских судах, по-видимому, все возможно.

Почему так получается? Потому что судиться в России дешево. Любой европейский суд возложит на проигравшую сторону все расходы победителя на юристов, поэтому каждый сто раз подумает, прежде чем предъявлять ничем не обоснованные требования: выигрывая время или просто так, из-за суверенных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо в деловом обороте.

У нас не так. Например, Зеленоградский районный суд Москвы, в конце 2011 года рассматривавший дело о детской мебели, которая спровоцировалаобструктивный бронхит у ребенка, факт нарушения признал, но компенсировать все расходы матери на правовую помощь в ходе длившегося около года процесса (65,414 руб.) отказался: она получила только 10 тыс. рублей.

Арбитражные суды до последнего времени поступали так же, но признаки того, что здравый смысл и базовые принципы права начинают брать верх, все-таки появляются. В марте президиум Высшего арбитражного суда (ВАС) рассмотрел дело американскойAelita Software Corporation, которая выиграла спор с налоговиками на сумму примерно в $1 млн, а потом пошла взыскивать с них свои расходы на процесс, в том числе на услуги юридической компании «Пепеляев групп», выставившей счет в размере примерно 10% от стоимости процесса. Суд первой инстанции решил, что компенсированы должны быть все2,89 млн руб. судебных расходов Aelita Software, но его решение было отменено — две другие инстанции, руководствуясь собственными представлениями  о разумности, снизили возмещение до 100 тыс. руб. Однако в конечном счете ВАС РФ оставил в силе именно решение Арбитражного суда Москвы, и мы сейчас находимся в двух шагах от создания прецедента, по которому судебные расходы победившей стороны должны в полном объеме компенсироваться проигравшей, а произвольно снижать их судам будет нельзя.

Если это произойдет, то любители начинать безосновательные тяжбы будут рисковать, как показывают расценки «Пепеляев групп», весьма существенными суммами, и, наверное, желание злоупотреблять правом у них поуменьшится. Впрочем, переоценивать значение дела Aelita Software тоже нельзя. Если ВАС и создаст прецедент, то он будет касаться только системы арбитражных судов. Но с чего-то начинать все равно надо. Может быть, со временем и перспектива издания совместного постановления пленумов двух высших судов не будет выглядеть такой уж фантастической.