Значение размера

Все-таки за границу ездить очень полезно. Сознание очищается от некоторых привычных иллюзий. Например, существует распространенное мнение, будто извечная склонность России к авторитарной власти вызвана ее размерами.

Россия — самая большая страна в мире, и, чтобы сохранить ее в целости и сохранности, властям приходится максимально централизовать управление, подавляя местные вольности. По крайней мере именно необходимостью борьбы с сепаратизмом ради сохранения единства страны власти оправдывают и отмену прямых выборов губернаторов, и ограничения в регистрации так называемых мелких партий, и многие другие проявления суверенной демократии.

Когда находишься в России, эти действия представляются некой фатальной неизбежностью. «МН» даже опубликовали как-то статью российского историка (ректора МГУ в 1911–1917 годах) Матвея Любавского, который объяснял, почему именно «разбросанность» населения страны на огромной территории стала причиной «непомерного развития центральной власти на Руси».

То есть огромная территория страны, так же как и ее огромные запасы нефти и газа, воспринимаются одновременно и как фундаментальное преимущество России, и как ее фундаментальный недостаток, мешающий «нормальному развитию». И с этим фундаментом сделать ничего нельзя. Можно только смириться с его неизбежными, врожденными пороками и настроиться на получение выгод от преимуществ.

Но вот я приезжаю в Португалию, страну, где по телевизору с утра до вечера обсуждают острый экономический кризис в стране, и слышу, как один из уважаемых экспертов уверенно заявляет: «Все проблемы этой страны (да, португальцы тоже часто говорят «в этой стране» и смысл этого выражения у них такой же, как у нас, — скорее негативный) вызваны тем, что она слишком маленькая». И все его собеседники согласно кивают головой.

Логика утверждения понятна: народу в Португалии мало (меньше, чем в одной только Москве), рынок маленький, поэтому, мол, и трудно тут вырастить какую-то сильную экономику — нет для нее базы. И поделать с этим тоже ничего нельзя, потому что размер у страны такой, какой есть. Но, послушайте, есть ведь Голландия, Дания, наконец, Сингапур! Этим-то странам маленький размер не мешает нормально развиваться!

Тут появляется аргумент о климате. Мол, средиземноморские нации, греки, итальянцы, испанцы, португальцы — это такие разленившиеся на жаре народы, у которых сиеста длится по полдня, а стремление как можно меньше работать «в крови». Но в Калифорнии тоже ведь не холодно, а между тем там расположились две иконы современной мировой экономики — Голливуд и Силиконовая долина.

Ощущение неизбежности определенного типа власти, экономики, социального устройства из-за размера или климата страны оказывается ложным, если оценивать это чувство со стороны. Да, размер имеет значение, но не фатальное. Гораздо важнее понимать, что существуют альтернативы, что можно развиваться по-другому.

Кто бы поверил в конце XVII века, что дикое на европейский вкус Московское царство способно преобразиться в ведущую мировую державу. А тоже ведь была уверенность, что подобное устройство на века. Но появился Петр, который не только сам съездил за границу поучиться уму-разуму, но еще и боярских детей туда отправил, а на службу себе нанял профессионалов со всей Европы, и страна стала другой. Конечно, традиционный пример, но его важность от этого не уменьшается.

Нет у России никакого проклятия — ни нефтяного, ни территориального. Зато не хватает желания быть открытой страной, готовой учиться и перенимать лучший иностранный опыт, — американский, китайский, европейский, сингапурский, любой опыт успеха.