Можно ли еще спасти Сирию?

Дипломатическая борьба вокруг Сирии на первый взгляд выглядит, как повторение югославского и иракского сценариев. Снова Запад во главе с США стремится сбросить диктаторский режим, а Россия пытается этому помешать. Но на самом деле в сирийских событиях ведущая роль принадлежит другим, новым игрокам мировой политической сцены. Чтобы разобраться в этом, придется вернуться к истории с Каддафи, когда одним из главных действующих лиц неожиданно стал маленький нефтяной эмират Катар.

Правящая в Катаре династия аль-Тани принадлежит к самой радикальной ветви ваххабизма — салафитам. Салафиты считают себя последователями «чистого», изначального ислама, но отошли от исламской традиции так далеко, что это уже граничит с переписыванием основ классической религии. Катар купается в нефтедолларах, а главное занятие его руководства — поддержка радикального исламизма во всем мире.

Катар соперничает с Саудовской Аравией за роль лидера экстремистов. Он был одним из главных спонсоров чеченских боевиков, знаменитый канал «Аль-Джазира» тоже принадлежит ему. Для России Катар является одновременно и партнером, и самым опасным конкурентом на газовом рынке Европы.

Когда в Ливии началась гражданская война, именно Катар убедил американских и европейских дипломатов, что в случае свержения Каддафи власть в этой стране получат прозападные либералы. В отношении России был разыгран другой козырь — заявление Лиги арабских стран (ЛАГ) о необходимости иностранного вмешательства для защиты мирного ливийского населения. Россия еще с советских времен привыкла поддерживать инициативы ЛАГ и пропустила момент, когда лига после падения Мубарака в Египте полностью попала под влияние катарцев и саудовцев. Заявление ЛАГ побудило Россию не возражать против резолюции ООН, которая позволила НАТО начать войну с Каддафи.

Сейчас настала очередь Сирии, вероятно, единственной оставшейся на Ближнем Востоке страны, в чьи порты открыт вход российским военным кораблям.

Еще год назад казалось, что режиму Башара Асада ничто не угрожает. Наоборот, все внешние силы — от США до Турции —  пытались с ним заигрывать. Сирийская оппозиция изначально тоже не ставила вопрос об отставке президента, она только требовала демократических реформ. Асад пообещал такие реформы. Казалось, он легко справится с кризисом.

Но у Катара и Саудовской Аравии были другие планы. Бедуинские лидеры в районе Дераа — на границе с Ираком — стали получать деньги и оружие, с которым они выступили против правительственных сил. Из этой горячей точки началось расползание радикальных настроений по всей стране.

В этот момент дала о себе знать слабая сторона всех диктатур — отсутствие гражданских структур, с помощью которых власть могла бы провести обещанные реформы. Оказалось, что Асад не может этого сделать, даже если захочет. Он привык опираться на многочисленные спецслужбы, которые хороши для борьбы с инакомыслящими, но не понимают, что такое демократизация и как ее проводить.

Отсутствие реформ вызвало новые протесты, на сей раз уже не мирные. Число жертв росло, и никто не мог точно сказать, какая из сторон является инициатором насилия. Пропаганда «Аль-Джазиры» делала свое дело: общественное мнение на Западе поверило, что Асад такой же кровавый тиран, каким был Каддафи, и поступить с ним нужно точно так же. В самой оппозиции акценты тоже стали смещаться — оказалось, что эмигрантское, либеральное крыло не пользуется влиянием внутри страны, зато авторитет исламистов стремительно растет.

В общем, ливийский сценарий повторяется, но с двумя важными изменениями. Во-первых, члены ЛАГ уже с опасением смотрят на Катар и Саудовскую Аравию. Прибывшие в Сирию наблюдатели этой организации не торопятся выносить окончательный вердикт. Во-вторых, Россия, наученная горьким опытом, больше не идет на поводу у ЛАГ. Влияет ли на ситуацию какой-то скрытый от общественности поворот в российско-катарском газовом соперничестве? Трудно сказать. Во всяком случае в российских научно-политических изданиях, специализирующихся на ближневосточной тематике, этой зимой появилась серия статей, разоблачающих роль Катара в событиях «арабской весны». По-видимому, Китай тоже стал понимать, что нельзя допускать принятия в Совете Безопасности ООН такой же резолюции по Сирии, какую он год назад вместе с Россией позволил в отношении Ливии.

Нет сомнений, что Россия сейчас оказалась дальновиднее Запада. Она больше не верит сказкам «Аль-Джазиры» о демократических арабских революциях. Но проблема в том, что Россия может лишь сдерживать принятие санкций против Сирии. Проводить собственную активную политику в регионе Москва не способна, потому что ей не на кого там опереться. Помочь Асаду провести реформы Россия тоже не в состоянии — нет для этого ни денег, ни инструментов, ни желания. Поэтому если сам Запад не прозреет, не поймет, что исламисты переигрывают его в дипломатии, то нелепый союз западных либералов и исламских радикалов рано или поздно ввергнет Сирию в такой же хаос, в каком уже находятся Египет, Ирак и Ливия.