Стратегия жесткой экономии

Обнародованная недавно Бараком Обамой новая военная стратегия США, на самом деле никакой новой стратегией не является, о чем свидетельствует почти полное отсутствие в ней конкретики. Просто дело в том, что перед вооруженными силами США в ближайшее время встанут весьма серьезные проблемы. В более мягкой форме они будут напоминать то, что случилось с ВС СССР/РФ в конце 80-х — начале 90-х, когда гигантская по размерам армия, привыкшая ни в чем себе не отказывать, попадает в режим жесткой экономии.

Тяжело пережив вьетнамский шок, общество и военно-политическое руководство США извлекли из него уроки, за 20 лет превратив свои ВС в безусловно сильнейшие в мире, качественно отличающиеся от всех остальных ВС. Именно Америка совершила очередную революцию в военном деле, еще на 20 лет став «законодателем мод» в области военного строительства, тем, чем когда-то были армии Римской империи или наполеоновской Франции.

Апофеозом военного строительства в США стала концепция сетецентрической войны, подразумевающая объединение средств связи, управления, разведки и поражения в рамках ВС в единую сеть и превращение их в глобальный разведывательно-ударный комплекс. В его рамках обеспечивается непрерывное информирование об обстановке своих войск (т.е. максимальная ситуационная осведомленность) и одновременно дезинформация противника, разрушение его информационных сетей.

При этом, однако, ни в коем случае нельзя забывать, что высокоточность оружия и ситуационная осведомленность повышают эффективность использования боевого потенциала, но не сам потенциал. Даже если достичь максимальной эффективности «один боеприпас — одна пораженная цель» (что само по себе почти нереально), все равно нельзя поразить больше целей, чем в боекомплекте танка, самолета, вертолета, корабля имеется боеприпасов. А современная высокотехнологичная техника и высокоточные боеприпасы обладают одним серьезным недостатком — они очень дорогие. Из-за этого производить их можно все меньше, а терять — все страшнее. Причем здесь получается самоподдерживающийся процесс: чем дороже техника, тем меньше ее производится, тем страшнее ее терять и, соответственно, тем меньше желания послать ее в бой. Кроме того, все дороже становится личный состав, причем сразу во всех аспектах — подготовки, денежного довольствия, материального и социального обеспечения. Наемная (или, как у нас любят говорить, профессиональная) армия — вещь исключительно дорогая. А если она еще и все время воюет, ее цена возрастает во многие разы.

Сейчас Америка с учетом операций в Ираке и Афганистане тратит на оборону (слово, конечно, не совсем уместное, но формально именно так) более 700 млрд долл. в год, т.е. почти столько же, сколько все остальные страны мира вместе взятые. В условиях разрастающегося всемирного экономического кризиса это бремя стало для Штатов непосильным. Впереди очень серьезные финансовые сокращения. Как было сказано выше, очень болезненные.

Ведь даже просто на поддержание в нынешнем состоянии гигантских ВС США нужны гигантские же деньги. И еще больше требуется на их развитие и обновление из-за вышеупомянутого стремительного удорожания современной техники. Ситуация существенно усугубляется тем, что именно сейчас американским ВС требуется массовое перевооружение, особенно ВВС. Составляющие их основу истребители F-15 и F-16 и штурмовики А-10 практически выработали ресурс. Идущие им на смену F-22 и F-35 оказываются непомерно дорогими, к тому же испытывают очень серьезные технические проблемы. Поскольку именно авиация доставляет к целям подавляющее большинство высокоточных боеприпасов, ее сокращения очень существенно повлияют на боевые возможности ВС США в целом.

Соответственно, «новая военная стратегия» — это попытка выкрутиться из ситуации, не допустив резкого падения военных возможностей страны.

Разумеется, в обозримой перспективе для самообороны американские ВС будут оставаться сверхизбыточными. Тем не менее сокращение военного бюджета и, соответственно, военных возможностей США означает и сокращение их геополитических возможностей. Например, огромные проблемы возникнут у США, если к власти в Пакистане придут радикальные исламисты. На пределе военных и экономических возможностей окажется Америка, если вспыхнет война на Корейском полуострове. Окончательно может забыть об американской угрозе Россия. И чистой пропагандой оказывается для Вашингтона «сдерживание Китая». Теперь стратегия США — это арьергардные бои в ходе постепенного отступления из Восточного полушария под напором нового хозяина мира.