Громкий инцидент, что случился в Красноярской гимназии, где старшеклассник испортил партийные агитационные плакаты, незаконно, по его мнению, вывешенные в школе, а потом записал шокирующий разговор с директором, грозившей ему полицией, кажется, уже исчерпан. Но этот случай едва ли единичен — другие просто не стали известны широкой публике. Все они порождают много вопросов и требуют обсуждения проблемы политизации школы в разных аспектах: этическом, педагогическом и правовом.
Большинство тех, кто следил за развитием истории с антипартийной выходкой школьника, высказались в том смысле, что в стенах школы должно быть только обучение и воспитание, а политика — вне и после. Казалось бы, зачем обсуждать то, что уже и так прописано в законе. Во всяком случае в проекте нового закона об образовании в статье 1 «Государственная политика в области образования», в пункте 5 черным по белому прописано: «В государственных и муниципальных образовательных учреждениях, органах, осуществляющих управление в сфере образования, создание и деятельность организационных структур политических партий, общественно-политических и религиозных движений и организаций (объединений) не допускаются».
Другое дело, что есть, как говорится, «практика жизни». Неписаные законы. Как, впрочем, и всевозможные лазейки в «писаных» К слову, является ли развешивание плакатов «деятельностью организационных структур политических партий» или просто инициативой частного лица? Если частная инициатива, то мы уже больше говорим о вкусах, пристрастиях и несправедливости конкретного директора школы, но не о правовом нарушении.
На сломе 80-х и 90-х я в числе других как будто уже боролся за эту самую деполитизацию школы. Но что это значило тогда? Речь шла в первую очередь о предохранении школы от вполне конкретной заразы — пропаганды КПСС. В то время это была борьба именно против идеологизации, но, как ни парадоксально, за политизацию школы. То есть за свободу мыслить. Ибо в тоталитарном государстве не было политики. А вне политики нет граждан. Поэтому выбор виделся предельно простым: или новые граждане, или все те же верноподданные.
Вряд ли что-то существенно изменилось теперь — разве что в названии партии. Но нынешние сторонники «стерильной» школы или лукавят, или наивны: ведь очевидно, что правила моратория останутся лишь на бумаге. Уверен, что уберечь школу от влияния политики не удастся. Это как по Райкину: как можно уберечь подростка от влияния улицы, когда вокруг сплошные улицы? Да и не надо так предохраняться.
Есть ведь еще и практические вопросы: как быть с общением ученика и учителя, которое может затронуть и политическую сферу жизни, вопросами-ответами на уроках истории и не только? Это тоже противоправная деятельность с точки зрения деполитизации школы? А если учитель — член какой-то политической партии? Тогда на него распространяется «запрет на профессию»?
Как ни крути — школа не может быть вне политики. Другое дело — важно четко разделить пропаганду и знание и закрепить право на неидеологизированное образование, подтвердив тем самым социальный заказ государства не на хунвейбинов, а на просвещенных людей.
И, к слову, порчей предвыборных плакатов оппонентов начинал свою политическую карьеру Бенджамин Дизраэли. Впоследствии — премьер-министр Великобритании.
Классная политика
Как ни крути — школа не может быть вне политики
Наверх