Праздничный соцопрос о доверии россиян правоохранительным органам был неизбежен, как трансляция концерта мастеров эстрады вечером 10 ноября. Эти две традиции, одна из которых (вокально-инструментальная) сохранилась еще с советских времен, а вторая (социологическая) появилась во времена бандитского разгула первой половины 90-х, нельзя сломать перестановкой букв в названии праздника.
Хотя переименование Дня российской милиции в День сотрудника органов внутренних дел и привнесло новый аспект в работу исследователей общественного мнения. Раньше они в основном сравнивали цифры по годам, пытаясь уловить, как меняется оценка нашими соотечественниками работы правоохранителей. В этом году социологи хотели в том числе понять, какое название профессии стражей порядка ближе простому гражданину: на «м» или на «п».
Результат, впрочем, был ожидаем: «хомо советикус», пока еще доминирующему на территории одной шестой части суши, понятие «милиционер» существенно ближе. Ведь оно объединяет не только крышующих бизнес генералов, мордоворотов с дубинками и в шлемах по периметру Триумфальной площади или сшибающих по сотке с подвыпивших сограждан пацанов-срочников в мешковатой серой форме, но и Анискиных, Знаменских, Томиных и Кибрит — в их прошлых и нынешних телевизионных реинкарнациях. А некоторые граждане и вовсе видели доброго честного и смелого милиционера живьем.
Социологи «Левада-центра» установили, что для 78% россиян старое название органов ближе. О полиции так отозвались только 9%, что само по себе уже достижение, поскольку исторически это название в нашей стране содержит изрядную долю негатива, а больших свершений за полицейскими с весны не наблюдалось, они все больше продолжали дело самих себя на букву «м».
Но переименование все же сыграло свою роль. Хотя исследование «Левада-центра» показывает, что 75% респондентов считают, что работа правоохранителей за последние год-полтора не улучшилась и не ухудшилась, количество тех, кто уверен, что она стала хуже, снизилось вдвое. Сейчас резко недовольных полицией всего 14%, в то время как до переименования и начала реформы аналогичные опросы устойчиво показывали порядка 28–30%. Всероссийский центр изучения общественного мнения и вовсе утверждает, что уровень доверия населения к органам внутренних дел за три года вырос с 33 до 52%. При этом около трети наших соотечественников как не доверяли милиции, так теперь не доверяют и полиции. Эта цифра в течение двух лет остается стабильной, отмечают во ВЦИОМ.
Не исключено, что часть россиян просто «обнулила» свой негатив в отношении «сотрудников», как нейтрально, но многозначительно предпочитают самоназываться представители правоохранительных структур, переживших не одну реформу и несколько переименований.
Говорить о том, что наши сограждане реально начали жизнь с полицейскими с чистого листа, можно будет, наверное, лишь когда ВЦИОМ зафиксирует не только рост доверия к ним, но и серьезные изменения в составе респондентов, довольных работой правоохранителей. Сегодня, например, среди пострадавших наиболее высокие оценки полиции ставят те, кто получил помощь в экстремальной ситуации, — жертвы нападений и терактов. Жертвы краж, угонов и вымогательства — а это пусть и не столь громкие, но явно более распространенные преступления — об удовлетворении работой «сотрудников» заявляют социологам гораздо реже.
От буквы к цифре
Все материалы сюжета
Полиция в разрезе
Количество тех, кто уверен, что работа правоохранителей стала хуже, снизилось вдвое
Наверх