Местом встречи стала скамейка в Пятницком переулке прямо напротив входа в закрывшееся заведение. Начиналось все мирно: люди клали гвоздики на крыльцо, зажигали свечки, фотографировались у входа в рюмочную, да и просто пили и вспоминали былое.
— А я вот помню, приходит в рюмочную дама с бигудями и в халате, дает барменше деньги, вместе с ней муж, плюгавенький такой мужичок: «Вот на эти ему наливать, больше не наливать. В шесть заберу». Это была какая-то старая Москва, в которой все — соседи и друзья. Это и было прекрасно, — рассказывает девушка Александра.
Рюмочная «Второе дыхание» открылась, по воспоминаниям постоянных посетителей, в 1996–1997 году. Но большинство считает, что свою историю она ведет чуть ли не с 70-х годов. Объясняют это просто: цены были настолько низкими, а внутренний вид рюмочной настолько аскетичный, что казалось, будто бы рюмочная не менялась с советских лет. Самая дорогая водка стоила 30 руб. за 50 мл, бутерброд — 24 руб., канапе из горбуши — 50 руб. Постоянные посетители говорили, что на 500 руб. можно было два раза скупить все меню. Среди посетителей рюмочной всегда было много интеллигенции: поэты, переводчики, журналисты, писатели. Одним из самых известных завсегдатаев был актер Игорь Старыгин, сыгравший Арамиса в «Трех мушкетерах».
— Здесь, вокруг «Новокузнецкой», всегда были какие-то места. В Климентовском переулке в советские годы была пивная «Кабак». Потом в начале 90-х было два пивных ларька, а потом открыли «Второе дыхание» — приличную и недорогую рюмочную. И люди потянулись, — делится воспоминаниями поэт Евгений Лесин.
Это была какая-то старая Москва, в которой все — соседи и друзья
— А я сюда попал первый раз лет восемь назад. Это такое же место, как бутербродная на Никольской или «чебуреки» на Китай-городе. У нас была традиция — приходить сюда в последний день осени и встречать зиму. Я всегда знал, что в полвосьмого вечера в последний ноябрьский день я приду, и здесь будут мои друзья. Мы даже не созванивались — и знали, что все будут, — рассказывает музыкант Константин.
— Кстати, может, водочки? — протягивает он бутылку.
Спор о шпротах
Спустя полчаса на поминки пришли местные жители.
— И правильно, что закрыли гадюшник этот! Я живу здесь! Вы какой пример показываете? Алкаши! — возмущаются две пожилые женщины.
— Да это же культовое место, тут стихи читали! — пытаются возражать гости поминок.
Но местных жительниц это только сильнее злит:
— Какие стихи? Дома читайте. Правильно Собянин сделал, что закрыл. Это нарушение, гнать их отсюда! Откуда вы собрались? Ширинку застегните!
На шум пришел местный участковый с нарядом полиции и велел сворачивать поминки: бутылки убрать, шпроты выбросить, всем разойтись.
— И что, даже шпроты нельзя? — возмущаются участники поминок. И уже хором: — Шпроты вне закона! Шпроты вне закона!
Полиция нервничает — поминки грозят перерасти в несогласованный митинг. От участников вечеринки к полицейским подходит несколько переговорщиков:
— Дайте нам карт-бланш на один день. Мы помянем эту забегаловку и разойдемся.
— Да, или давайте мы не будем пить при вас? — предложила еще одна девушка.
Но полиция на эти условия не пошла:
— Но мы же здесь. А вам с нами спокойнее.
Правда, в итоге всем разрешают остаться, есть шпроты и запивать их водой и колой. Поминки по рюмочной превратились в детский утренник.
Слово Брумеля
Через час к бывшей рюмочной приехал местный депутат Игорь Брумель и неожиданно встал на защиту протестующих.
— Это заведение — уголок старой Москвы. Его никто и не собирался трогать. Мы должны сохранять такие места. Сейчас приедет хозяин заведения и все сам скажет, — уверяет он собравшихся и приехавших телевизионщиков.
По толпе проносится слух:
— «Втордых» не закрывают».
Недолго подумав, участники акции выносят вердикт:
— Отличный депутат! Представителя «Второго дыхания» в Государственную думу!
Брумелю хлопают и предлагают угоститься шпротами.
— И правильно, что закрыли гадюшник этот! Я живу здесь! Вы какой пример показываете? Алкаши!
Наконец приезжает хозяин рюмочной.
— Я даже не ожидал. Мне позвонили, сказали — тут люди просят, чтобы открыли заведение. Я хозяин рюмочной, — говорит Александр Наумыч.
— Ах, это вы здесь всех собрали? — набрасываются на него местные жительницы.
— Сдурела, что ли? — отмахивается от них Наумыч и начинает бегать по кругу. Но его быстро отбивают участники поминок. Они ждут заявлений.
— В общем причина закрытия такая: на улице сделали ремонт, красиво. И в том виде, в каком была рюмочная, она не могла дальше работать. Ее надо тоже сделать красивой. Мы сделаем ремонт, обновим. Но обещаем придерживаться тех традиций, которые были. Цены поднимать не будем. Открыться планируем где-то после 15 ноября, — говорит хозяин рюмочной.
Его последние слова тонут в аплодисментах:
— Ура! «Втордых» не закрывают!
Спустя десять минут на алкомитинге никого не остается.