Сивцев Вражек, д. 27
Небольшой одноэтажный деревянный дом с мезонином был построен после пожара Москвы 1812 года. Он чудом сохранился благодаря тому, что в нем с 1843 по 1847 год жил русский писатель и мыслитель Александр Герцен. Здесь он работал над повестями «Сорока-воровка», «Доктор Крупов», романом «Кто виноват?» и циклом философских сочинений «Письма об изучении природы». Впоследствии дом переходил различным владельцам, но сохранял свой внешний облик. В 1920-х годах дом был описан в романе Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев» в качестве общежития имени монаха Бертольда Шварца:
«Остановились на Сивцевом Вражке:
— Что это за дом? — спросил Ипполит Матвеевич.
Остап посмотрел на розовый домик с мезонином и ответил:
— Общежитие студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца.
По лестнице, шедшей винтом, компаньоны поднялись в мезонин. Большая комната мезонина была разрезана фанерными перегородками на длинные ломти, в два аршина ширины каждый. Комнаты были похожи на пеналы, с тем только отличием, что кроме карандашей и ручек здесь были люди и примусы».
В 1934 году в доме была развернута литературная экспозиция, освещающая жизнь и творческий путь Герцена.
Троилинский пер., д. 3
С 1740-х годов и до начала XX века здесь находились торговые ряды. В 1926 году на их месте был возведен комплекс жилого кооператива для сотрудников НКВД, на первом этаже которого располагался универмаг (позже гастроном «Смоленский»). Тогда же появился и жилой дом в Троилинском переулке. Известно, что в 1930-х годах здесь располагались коммунальные квартиры.
Изначально планировка предусматривала общий коридор, из которого можно попасть в комнаты, на каждой площадке было две квартиры, ванные комнаты не предусматривались.
Дом не был бы примечателен, если бы не жилец квартиры 4. Звали его Евгений Петров. Считается, что жил он здесь до осени 1929 года, то есть до переезда в Кропоткинский переулок. Именно тогда велась работа над романом «Двенадцать стульев».
Вспоминает свояченица Ильи Ильфа Надежда Рогинская: «Кончали роман у Петрова. Работали всю ночь. Ильф вернулся домой рано утром. Я проснулась, услышав, как он говорил сестре: «Мы долго спорили с Женей, как лучше — зарезать Остапа Бендера бритвой или его задушить». Как известно, решили задушить. В 1946 году здание было надстроено пятым этажом, в 1950-х со стороны двора пристроена лифтовая шахта.
Арбат, д. 2
Двухэтажный дом со скругленным углом построен в конце XVIII века. Долгое время квартиры в нем сдавались внаем, а во второй половине XIX столетия здесь открылся трактир «Прага», в котором чаще всего можно было видеть извозчиков, и переделавших, кстати, незнакомое иностранное название в родное «Брага». В начале ХХ века дом перешел к купцу Петру Семеновичу Тарарыкину, перепрофилировавшему трактир в ресторан, предназначавшийся для состоятельной образованной публики. Реконструкцию дома провел архитектор Лев Кекушев. Теперь «Прага» славилась ежегодными «рубинштейновскими» обедами, встречами профессоров и выпускников консерватории, банкетами в честь юбилеев представителей интеллигенции. В 1914 году «Прага» получила новый облик. По проекту архитектора Адольфа Эрнестовича Эрихсона дом перестроили: появилась колоннада на крыше, множество различных по отделке и размерам кабинетов. Даже посуда в ресторане была сделана по особому заказу — на тарелках красовалась надпись «Привет от Тарарыкина». После 1917 года ресторан закрыли, а в здании располагались и Высшие драматические курсы, и библиотека, и магазины. В 1924 году открылась здесь и столовая Моссельпрома (столовая МОСПО). В нее «привели» Ильф и Петров Кису Воробьянинова, обольщавшего студентку Лизу и просадившего здесь свои деньги. В 1930-х годах общедоступную столовую сменила закрытая, только для сотрудников НКВД. Был в доме кинотеатр, работали магазины. В 1954 году было решено возобновить большой и шикарный ресторан «Прага». Реконструкция и надстройка дома выполнены по проекту архитектора Б. Соболевского, над новым оформлением интерьеров работали дизайнеры из Чехословакии. «Прага» стала одним из мест официальных дипломатических приемов. Сегодня в здании со стороны Арбата сохраняется магазин-кулинария, где продаются одни из лучших в городе пирожные и торты собственного изготовления.
Вознесенский пер., д. 7
Сегодня это меньшее крыло гостиницы «Мариотт». В начале 1820-х годов здесь жили братья Петр и Михаил Критские, организовавшие в 1827 году кружок, который вслед за декабристами решал задачи «о преобразовании России». Затем владение перешло к князю В.А. Черкасскому. Его салон вошел в историю: по воспоминаниям мемуариста, «князь Черкасский в глазах москвичей окружен был некоторым ореолом благодаря своей деятельности по крестьянской реформе». Раз в неделю у Черкасских были «разговорные» вечера, на которые собирался цвет московской интеллигенции. Впоследствии особняк князя выкупили «Русские ведомости», которые переделали его в соответствии с редакционно-типографскими требованиями. В результате на месте особняка вырос двухэтажный дом-барак, заполненный газетчиками и полиграфистами. После революции здание заняла редакция газеты «Гудок», с которой сотрудничали многие известные писатели, например Михаил Булгаков, творивший под псевдонимом Крахмальная Манишка, Арсений Тарковский, Катаев, Олеша. Юрий Карлович жил при редакции, в маленькой комнатке с фанерными, тонкими стенками, и говорил о том, что проживает «как бы в спичечном коробке». А за стеной, в таком же коробке, жил Илья Ильф. Его приятель и соавтор Евгений Петров вспоминает: «Нужно было иметь большое воображение и большой опыт по части ночевок в коридоре у знакомых, чтобы назвать комнатой это ничтожное количество квадратных сантиметров, ограниченных половинкой окна и тремя перегородками из чистейшей фанеры. Там помещались матрац на четырех кирпичах и стул. Потом, когда Ильф женился, ко всему этому был добавлен еще и примус. Четырьмя годами позже мы описали это жилище в романе «Двенадцать стульев» в главе «Общежитие имени монаха Бертольда Шварца». Именно здесь находят московское пристанище охотники за стульями, а разъяренный Воробьянинов лишает жизни бедного Остапа, но «...
Ипполиту Матвеевичу удалось не запачкаться в крови. Вытирая пиджаком каменную стену, он прокрался к голубой двери и на секунду снова посмотрел на Остапа. Тело его два раза выгнулось и завалилось к спинкам стульев. Уличный свет поплыл по черной луже, образовавшейся на полу».
Вознесенский переулок, д. 8/5, стр. 3
Через дорогу от общежития Бертольда Шварца есть еще одно примечательное строение, угодившее в рассказ Ильфа и Петрова «Синий дьявол»: «Напротив, в домике, построенном на манер готической башни, помещалось посольство крохотной державы. За железной решеткой играли в теннис. Летал белый мячик. Слышались короткие возгласы». В действительности «готическая башенка» — одна из ярких московских достопримечательностей, англиканский храм, выполненный в стиле викторианской готики. В начале 1920-х годов в доме причта и, видимо, в самой церкви помещалась дипломатическая миссия Финляндии.
Храм построили в 1882 году по чертежам британца Ричарда Нила Фримена. Первым настоятелем храма в честь апостола Андрея, первосвятителя Шотландии, стал шотландец Гарри Бернард. «Его детство было таким несчастливым, а юность, полная религиозных ограничений и угрызений совести, оставила на нем след меланхолии», — писала будущая супруга главного англиканца Москвы.
Гарри Бернард, несмотря на всю свою меланхолию, был человеком довольно энергичным, и его стараниями при церкви появились архив, библиотека, комната для собраний и даже сейф. Во время революции на колокольне церкви большевики установили пулемет.
А в советское время приход закрыли и отдали его под различные учреждения. Вскоре в здании разместилась Всесоюзная студия грамзаписи, позже вошедшая в состав фирмы «Мелодия». В июле 1991 года газеты с радостью оповестили: «Через 71 год возобновилось богослужение в доме по ул. Станкевича... Пастор англиканской церкви Тайлер Стрэнд торжественно свершил службу — первую с 1920 года». Через три года здесь уже принимали королеву Великобритании. Сегодня любой желающий может прийти сюда на концерт органной музыки, ведутся в церкви и богослужения на английском языке.
Проект предлагает прогуляться по улицам столицы, где сохранились уникальные строения — дома, ставшие персонажами произведений Ильфа и Петрова или связанные с жизнью в Москве самих писателей.