Напомним, с 1 июля территория столицы официально выросла примерно в 2,4 раза, а уже в конце августа обещают назвать победителя международного конкурса на разработку концепции развития «большой Москвы». Наши эксперты в большинстве своем оказались скептически настроены по отношению к проекту, полагая, что у руководства страны и города нет четких представлений, какие цели и задачи планируется решить с помощью этой экспансии, а потому и ждать от конкурса каких-либо градостроительных прорывов не приходится. Тем не менее отрицательный опыт — это тоже важный опыт. Попробуем его оценить.
Юлия Тарабарина
главный редактор Агентства архитектурных новостей
В истории конкурса на концепцию развития московской агломерации меня позабавила информация о том, что чиновники нашли мало интересного в предложениях архитектурных команд, дескать, ничего оригинального специалисты не придумали. И в этом с московскими чиновниками хочется согласиться — действительно, большинство обозначенных проблем и решений неоригинальны на фоне того, что мы даже поверхностно знаем про «Большой Париж» и подобные ему проекты. Давно говорится об освоении промзон, о расширении сетки московских дорог, о слиянии Москвы и Подмосковья. Спрашивается: если все это давно известно, то почему не делается? Очевидно, что проблема не в отсутствии информации о западных урбанистических проектах и теориях, а в сумме обстоятельств, а еще точнее, интересов, которые у нас сплетены в клубок совершенно средневекового свойства — подчеркну, именно средневекового, до феодализма тоже надо дорасти. Поэтому любая реформа, в том числе и реформа городской ткани Москвы, превращается в подобие петровской, успех которой в конечном счете зависит от воли, таланта, жестокости и силы власти одного человека. А Петр I, надо признать, был в этом смысле совершенно уникальным правителем.
Позицию архитектурного сообщества считаю абсолютно естественной и позитивной: профессионалы получили заказ, они его исполняют, используя все доступные им силы и средства. Именно поэтому проект «Большая Москва» может и будет способствовать развитию российского градостроительства, но, как и петровские реформы, прежде всего в просветительском смысле. Поднятая суета породила множество разговоров, в том числе среди умных, талантливых, молодых людей — в результате уровень урбанистических знаний в стране определенно станет выше. Следовательно, и часть реформ незаметно примется и даст свои плоды, но не так и не там, где было рассчитано.
Ирина Мельникова
заместитель главного редактора журнала «Итоги»
Считаю, что проект «Большая Москва» будет жить. Своей жизнью, отличающейся от жизни столицы России. Сценарий сильно зависит от позиции премьера Медведева в реальной расстановке политических сил. Его недавнее интервью с заявлением о планах на следующее президентство показалось мне излишне интонированным. То есть сложилось впечатление, что такая попытка вряд ли будет сделана. В этом случае проект если не будет отменен, то лишь придаст присоединенным территориям новую девелоперскую ценность. Возможно, там будут построены современные кластеры типа Куркина, а также «низкоэтажная Россия». В переезд чиновников не верю, да и не считаю этот путь логичным. Согласна с экспертами, которые говорят, что реальный переезд возможен лишь тогда, когда город для власти будет построен минимум в 500 км от столицы. Основные проблемы «большой Москвы» лежат в политико-экономической плоскости. Все вопросы — транспортные, налоговые, экологические и прочие — решаются, как только появляется политическая воля, а за ней подтягивается федеральный бюджет. В другие источники финансирования я не верю.
Что касается конкурса на разработку проекта концепции развития московской агломерации, то не думаю, что эти проекты вообще стоит воспринимать как реалистичные. Хотя сами попытки градостроительно осмыслить столь значительные территории внушают уважение и кажутся своевременными. Слишком серьезны проблемы с архитектурой и планированием в Москве — требуется новое осмысление подходов к процессу. Это как раз такая попытка. Потому и полезно участие иностранных бюро — у них имеется опыт другого качества, который, даже если он неприменим «в лоб» к нашей ситуации, дает иные варианты подходов к разрешению подобных градостроительных задач. При этом большинство архитекторов, с которыми удалось пообщаться на эту тему, настроены скептически. Что неудивительно.
Григорий Ревзин
обозреватель издательского дома «Коммерсантъ»
То, как проведено расширение Москвы, соответствует сегодняшнему уровню цивилизованности — император передал своему любимому вассалу кусок земли нелюбимого вассала. Даже сама граница напоминает военную, только критерием является наличие налогоплательщиков, баланс поступления налогов и количества населения, на которое распространяются московские льготы. Границы большинства государств формировались именно таким образом — забавно, что это произошло у нас сегодня.
Относительно конкурса у меня ощущение, что это была акция, возникшая в результате борьбы нескольких ведомств, в частности Москомархитектуры с ушедшим Кузьминым, вице-мэра Шаронова, директора Института генплана Мавлютова, то есть вся эта история при внешней громкости звучания на самом деле довольно местечковая. То, что за участие в проекте командам платится 10 тыс. долл. (некоторые билеты в оперу больше стоят), показывает, что решение никто особенно уважать не собирается, потому что государство сколько заплатило, на столько и уважает. Участников конкурса оно уважает на 10 тыс. Для работы многосоставной команды экономистов, демографов, географов, архитекторов это совсем несерьезно. Среди идей, которые высказаны, есть интересные. Но когда у вас совсем нет денег, то вы ничего исследовать не можете и априорно просто высказываете какие-то гипотезы, которые лежат у вас в голове. В головах есть разное, иногда даже довольно интересное, но такого, что хотя бы как-то основывалось на реальности Москвы и Московской области, там не проглядывается. Это лишь некие модели, но между моделями и реальностью довольно большой зазор.
Однако в расширении Москвы есть и позитивная повестка. Мне кажется, что сама по себе эта история может быть использована для того, чтобы понять, как можно развивать Московскую область. Подмосковье сейчас в странной позиции — его 30-километровая зона подтянута к Москве, а зона от 30 до 70 км «высосана» Москвой. Все, что дальше 70 км, выглядит как после войны: пустые деревни, разбитые дороги, никакого производства. Надо понимать, что бюджет Московской области — это одна двадцать пятая бюджета Москвы, это слон и моська. И имея ресурс Москвы, можно подумать, как развивать эту территорию.
Кирилл Асс
обозреватель Colta.ru
Проект «большой Москвы» выглядит удивительным примером нерешительности и непродуманности. По масштабу этот жест сопоставим с основанием Петром Санкт-Петербурга, однако содержание и осмысленность его ничтожны.
Во-первых, внезапное, более чем двукратное увеличение территории города на юго-запад до границы с Калужской областью не обладает никакими реальными предпосылками. Московская агломерация в своем устройстве естественно наследует радиально-кольцевой структуре города, соединена с городской территорией радиальными шоссе и железными дорогами и насыщена городами-спутниками, по сути, играющими роль пригородов. Нет никаких действительных причин присоединять к городской черте именно этот кусок прилегающих к Москве территорий.
Во-вторых, поспешность этого решения, особенно на фоне буквально за год до того принятого генерального плана Москвы, говорит о его непродуманности больше, чем любая строгая критика. Когда принимается решение увеличить город вдвое без тщательного размышления и анализа этого предложения, а главное — его причин и следствий, спорить с ним нет особенного смысла. Требуется продумать другое решение, чем и занимаются теперь приглашенные архитектурные команды. С которыми, очевидно, следовало проконсультироваться до нанесения границ «большой Москвы» на карту.
В-третьих, замах на новый город требует политической воли и цели, которые в данном случае не прослеживаются. Новая столица, судя по всему, не нужна — требуется улучшить старую. Но вместо улучшения предлагается пристроить к старой столице новый флигель, а старую не трогать. В новую часть никаких столичных функций, кроме Госдумы, переселять не планируется — следовательно, функционально эта новая часть на себя тягот старого центра тоже не возьмет. В результате «большая Москва» оказывается всего лишь пригородом с громким названием. Строительство нового города при не слишком-то старом — это нонсенс. Новые города возникают в новых местах. В этом решении просвечивает наивная вера в то, что если назвать кусок Подмосковья Москвой, то он ею станет. Нет, не станет.
Александр Острогорский
редактор журнала «Афиша»
«Большая Москва» — это чемодан без ручки, внутри которого бомба с часовым механизмом неизвестной конструкции: и нести неудобно, и бросить жалко, и вообще страшно. Что это политический проект, ясно было с самого начала, и даже прямым текстом говорилось некоторыми участниками. Как следствие, проект имеет минимум связей с градостроительной реальностью: от обоснования самого главного — выбора направления расширения — до обеспеченности конкурсантов нужной информацией о настоящем и прогнозами на будущее. Обсуждать в этом контексте частности (новый федеральный центр, транспортные проблемы, налоговые или административные сложности) не получается — нет критериев для суждения. Нести неудобно. В то же время необходимость что-то делать с московской агломерацией очевидна — бросить жалко. Ожидания при этом апокалиптические: если дело дойдет до реализации, «большая Москва» будет влиять на жизнь региона десятки ближайших лет. Вот она — бомба. Почему профессионалы взялись нести этот чемодан? Потому что других чемоданов нет? Потому что надеются в процессе разобраться в устройстве бомбы, прикрутить на место ручку — что-то объяснить заказчикам, изменить их решения? А может, все-таки стоило отказаться и громко представить общественности свои точки зрения? Возможно, это и будет главным итогом конкурса. После чего проект придется осмысливать заново.
Елена Петухова
координатор проектов журнала Speech
Не могу представить, что грядущее экстенсивное расширение Москвы силами современного российского строительного комплекса может привести хотя бы к нейтральным, не говоря уже о положительных, последствиям. С какой бы точки зрения — человеческой, профессиональной или философской — я не пыталась осмыслить и принять нынешнюю концепцию «большой Москвы», меня не покидает ощущение грядущей катастрофы. Транспортной, демографической, социополитической и природной. Слишком скоропалительной кажется сама идея; слишком демонстративным — проводимый конкурс на деталировку концепции; слишком абстрактно-фантазийными — сценарии, предлагаемые конкурсантами; слишком коррупционно-коммерческими — планы застройщиков; слишком маловероятным — переезд армии чиновников в пасторальную глушь... Слишком много этих «слишком» для одного проекта, чтобы сохранился хотя бы призрак позитивного восприятия.
Очень трудно сохранять профессиональную объективность и обсуждать проблемы российского градостроительства или сравнивать достоинства различных площадок для размещения федерального центра, когда вместо решения насущных проблем тебе навязывают надуманные — более того, грозящие уничтожением того немногого, что еще можно воспринимать как комфортную среду и природный ландшафт. В этой ситуации тебя охватывает ощущение невольного гостя Зазеркалья, тщетно пытающегося понять логику происходящего. Остается надеяться, что абсурдность затеи неминуемо заведет ее в какой-нибудь административный тупик и она уйдет в небытие, как и многие другие геополитические прожекты вроде поворота северных рек. Или же концепция будет существенно скорректирована с учетом предложений тех немногих специалистов, принимающих участие в конкурсе, которые пытаются найти приемлемые варианты решения проблем современной Москвы, учитывающие потенциал и новых территорий, и тех зон внутри старого периметра, которые требуют реновации и могут стать базой для формирования новых моно- или полифункциональных кластеров.
Лара Копылова
главный редактор интернет-журнала «ЭкА»
Жителям области проект «большой Москвы» нравится — они получают московские льготы. С другой стороны, и цены на недвижимость там вырастут. Проект «большой Москвы» реальный. Ухудшить что-либо он не сможет. Сам факт архитектурного внимания к территориям, которые были его так долго лишены, позитивен. В свою очередь «большая Москва» — стимул для развития российской урбанистики.
Cамая болезненная транспортная проблема отчасти решится, если чиновники уедут не только из Госдумы, но и из Кремля. Центр «вздохнет», Кремль станет доступен людям, туризм разовьется. Правда, я сомневаюсь, что они уедут, — не захотели же итальянские власти покинуть Капитолий. Таким образом, самая ожидаемая стратегия — компактный рост центра. Самая лучшая — образование двух городов: правительственно-деловой Москвы на новом месте — во Внукове или бывшей промзоне, и культурной — в историческом центре. Самая неудачная — линейное развитие, обещающее стопроцентные пробки. В создание рабочих мест на периферии города не очень верю. В формирование местного комьюнити — и того меньше. Все равно эти районы депрессивны, медобслуживание и школы в них хуже. За исключением Сколкова, конечно. Многое зависит от перемещения федерального центра на периферию. Вокруг него — по примеру столицы Мособласти Красногорска — сразу образуется хорошая инфраструктура.
Мария Фадеева
обозреватель газеты «Ведомости — Пятница»
Бывает, что самые странные затеи вдруг приводят к интересным результатам. Не всегда позитивным, но дающим тем не менее полезный опыт. Архитектура и градостроительство, к сожалению, не могут существовать лишь в мире концепций и так или иначе провоцируют эксперименты над живыми людьми. Всегда обидно оказаться на их месте. Мне было бы страшно сейчас за судьбу личной среды обитания и имущества, если бы я жила в так называемой «новой Москве». Однако подобный проект — лучше бы все же не с Москвой — единственный вариант натренировать собственных профессионалов. Существование этого заказа дает уникальную на сегодняшний момент возможность специалистам разных сфер, связанных с процессами урбанизации, поработать вместе, чуть сдвинуться с осей конкретных профессий. Советский Союз умел строить города, но не управлять ими. Здесь же есть шанс, что масштаб заставит наконец задуматься об этой составляющей. Бывает тот уровень беспорядка, когда, несмотря ни на что, приходится начинать его разбирать. Доведением именно до этого предела мною и воспринимается расширение границ столицы. В ближайшей же перспективе этот проект скорее всего принесет пользу Московской области, которая, во-первых, станет меньше, во-вторых, перестанет себя осознавать замкнутым кольцом, ну а в-третьих, лишится некоторого количества безалаберных застройщиков — они потянутся на новые столичные земли.