Стакан воды

И с этим согласились все, кто пришел поздравить исполнителей с успехом, — директор филармонии Алексей Шалашов, продюсер одного из самых популярных, с лучшим соотношением цены и качества абонемента «Оперные шедевры» Михаил Фихтенгольц. «Вот если бы все лето так!» — Шалашов то ли мечтал, то ли сетовал. Почему, с другой стороны, только лето. Зимой Масканьи тоже хорошо пошел бы. Музыка красивая, кокетливо переменчивая, крепкая в швах, нерасфуфыренные арии, превосходные дуэты. Драматургия ненапыщенная, сюжет так мил и незатейлив (где реки крови, где торжествующие злодеи, где фатальные недоразумения и маскарады?), что кажется странным для оперы. Короткая романтическая новелла — не для бульвара даже, для балкона. Самый трагический момент — когда молодой эльзасский аристократ, поклонник легкости и свободы холостяк Фриц ужасно раздосадован: он клялся не пускать любовь в свое сердце и, надо же, поймал себя на том, что, похоже, влюблен. Он раздражен сам на себя, он уезжает шляться с приятелями, она (хорошенькая барышня Судзель) грустит и понимает, что больше никогда вот так, чтоб вместе вишню собирать, с ним не увидится. Действительно, печально. Масканьи в этот момент изъясняется целыми фразами, даже абзацами пуччиниевской речи — слепящей красоты и высокого трагизма, не оторваться. Если не знать, в чем дело, можно подумать, что, как принято в опере, все умирают. Но все же любовь у Масканьи звучит менее картинно. И так пластично, что почему-то вспоминается Шуман, хотя, строго говоря, он тут вообще ни при чем.

Приятель Фрица — раввин Давид (раввин он просто так, для краски, и Масканьи даже этот колер не использует, хотя добавляет другие) делает интригу. Вместе с Судзель он вспоминает библейскую притчу о том, как нашлась невеста для Исаака, ею стала Ревекка, правильно предложившая воды. Но Судзель даже этого не понадобилось. Давид просто скажет Фрицу, что девушка вроде выходит замуж. Вот и все, что нужно, чтобы до Фрица наконец дошло. Пьеса Эркмана–Шатриана, либретто Даспуро и сама опера сочиняются, когда сюжеты уже сыграны, надо только их вспомнить, чтобы почувствовать, что ничего нет, не осталось важнее, кроме пылкой нежности. Ничего и не надо. Пара живописных хоров (Госхор имени Свешникова изображает итальянскую музыку с русским народным акцентом, но старательно), красочное скрипичное соло, песенка Беппе (умница Александра Кадурина), мускулистое цыганское оркестровое интермеццо (АСО Московской филармонии звучит, как может, стройнои старательно), нежная тема и два прекрасных, тонко и живо сделанных любовных дуэта. Что еще надо? Особенно если герои — сопрано Айлин Перез и тенор Стивен Костелло. Американцы с мировыми ангажементами, молодая супружеская пара настоящих оперных звезд в прекрасной форме и с запасом — они не так нервически торжественны, как пара Георгиу–Аланья, не так взвинченно игривы, как Нетребко–Шротт. И совершенно очаровательны. Перез не сказать, что большой, но с красивым объемом и хорошей нюансировкой лирический голос. Костелло — нервный, сдержанный темперамент, замечательный тембр, отменная школа. Британский баритон Саймон Бэйли в роли Давида — им для компании, с достаточным для дела юмором, подвижностью и зычностью вокала.

В проекте все сошлось, включая качество дирижерской работы Антонино Фольяни. Он чуть небрежно, упруго, с бодрой чувственностью разыграл веристскую партитуру — так, что она пролетела на одном дыхании, притормаживая в моменты особенной нежности.

Вот бы всю зиму так — чтобы музыка не из затертой хрестоматии, чтобы сильный и стройный ансамбль солистов, аккуратный оркестр и преисполненный энтузиазма дирижер-специалист. Собственно, ровно так и бывает в программах «Оперных шедевров», но их не так много в году, чтобы его наполнить и чтобы можно было летом махнуть рукой и запросто согласиться на милую ерунду, к тому же посчитав таковой превосходное по любым мировым меркам исполнение Масканьи.

В новом сезоне в абонементе — три концертных исполнения. В сентябре — «Мария Стюарт» Доницетти (Александрина Пендатчанска, вот где страсти), в январе — «Геркулес» Генделя (с Анн Халленберг) и в апреле — «Пеллеас и Мелизанда» Дебюсси с Генриеттой Бонде-Хансен. Не запетые названия, действующие звезды, умные дирижеры. Так что по крайней мере три дня в сезоне точно заняты.