Фотограф Ари Ферсляус носит футболку Boy London, классифицирует хипстеров и регулярно посещает молодежные вечеринки, несмотря на то, что родился полвека назад. Его совместная работа со стилистом Эль Юитенбрук стала не только эпохальной с точки зрения протяженности, но и антропологии. В работе Exactitudes они задокументировали человеческие «виды», по которым можно будет воссоздать временной контекст спустя десятки и сотни лет. Первые съемки Ари и Эль начали в 1994 году.
Фиона Ван Схендел, сотрудница галереи Flatland Gallery
«Ари и Эль цепляли людей на улице, и эти люди имели очень характерный вид — очень индивидуальный, но в то же время такой, который вы уже видели много раз. Это вечный вопрос внешнего вида: когда человек надевает ту или иную вещь, он хочет выглядеть не как все или принадлежать к какому-то сообществу? Вот эти пожилые женщины с работы Grannies («Бабушки») действительно редкая социальная группа, старушек с голубыми волосами уже почти не увидишь — моя бабушка носила такую прическу и плащ. В Голландии вы больше их не увидите, может быть, в России еще они есть, но это исчезающий вид. Каждая из них, просыпаясь и расчесывая шевелюру, была уверена, что она не похожа на других. Глядя на этих людей, собранных в группы, мы учимся различать, и особенно — видеть людей. Мы становимся более внимательными и начинаем чувствовать в людях разницу».
Дни Голландии в России
В рамках года культурного обмена между Нидерландами и Россией в Москве пройдет фестиваль «Дни Голландии» — мы принимаем коллекцию работ Пита Мондриана в Третьяковке, плеяду современных музыкантов и художников в парке Горького и театральные труппы на фестивале «Гаврош». Голландцы тем временем идут на выставку «Петр Великий, царь Вдохновленный» в амстердамский Эрмитаж, несмотря на то что на прошлой неделе статуя Петра Великого в Роттердаме работы скульптора Леонида Михайловича Баранова по известным причинам была покрашена жителями города в розовый цвет.
Работы в книге Exactitudes авторы расположили так, что вы начинаете смотреть с последних, и, подходя к концу, замечаете вдруг, как изменился мир — там вас ждут совсем другие люди, иные аспекты стиля. Для удобства прочтения Ари и Эль снабдили каждый образ метким названием и короткой аннотацией, настолько емкой, что зритель невольно задумается, сколько этнографических знаний получил фотограф за время общения со своими героями.
«Exactitudes про разницу в типах или объединение по типам? Открытый вопрос и вся концепция этой работы: посмотрите на любого из героев Exactitudes — с одной стороны, эти люди ищут свой подход, а с другой — пытаются вылезти из скорлупы собственного образа. Например, в Токио, где все чудесно осведомлены и разбираются в моде и по-настоящему хотят выглядеть лучше всех, они не хотят выглядеть не как все, наоборот, страстно желают быть похожими на кого-то.
Другая сильная сторона этой работы — то, что Ари и Эль работали над ней 20 лет. Девушки в ярких юбках и с забавными прическами в работе 1996 года Teenagers («Девушки-подростки») воспринимаются сейчас иначе, нежели это было 20 лет назад. Точнее, вы их видите по-другому, потому что изменился общий образный фон. И сейчас эти 16-летние девушки выглядят довольно жестко, хотя они действительно милые, обычные, со всеми девичьими замашками и мыслями. Это еще одна сторона образа и вопрос: что ваша внешность может сказать о вашем внутреннем мире.
Классификацию производит не фотограф, а окружающие — ведь многие из этих героев зачастую понятия не имеют, что надевают не просто одежду, но определенный образ. Хотя кое-кто делает это намеренно. Но в том и другом случае — это характеризует их социальные, ментальные, расовые принадлежности, их быт, их личность. Их религиозные убеждения даже. В данном случае обозначения, указанные автором, помогают быстро понять характер и обстоятельства, которые окружают ту или иную подгруппу».
Когда Ари подходил к человеку на улице с вопросом «Можно вас сфотографировать?», тот сразу спрашивал: «Почему именно меня?». Но потом ему показывали уже отснятый по теме материал, и он удивлялся: «Как? Они же как я!». Ни один представитель субкультуры не осознавал, что может принадлежать к социальной подгруппе — ведь каждый одевается «как все» или «не как все», а на самом деле является частью определенного сегмента общества.
«Эту работу можно считать неким руководством по классификации общества только отчасти. Это зависит от того, какой смысл вы вкладываете в слово «классификация». Есть энциклопедии животных, птиц, растений, болезней. Но это «животные одежды» — люди, которых помимо расовых примет может отличать теперь еще и внешний вид, то есть шкура, которую они носят по тем или иным причинам. Это целая психология «одевания», которую вполне по мотивам этой работы можно сделать наукой.
Если вы поедете в Бразилию и пообщаетесь с племенами, которые живут в лесах, то поймете, что у них нет ни малейшего представления о том, как они выглядят, потому что они не были в контакте с миром в глобальном смысле. Зато они в полной гармонии и соотношении с местом их проживания — темными лесами Амазонки. Это, безусловно, научный и антропологический труд, но о человеке, впавшем в глубокую глобализацию, европеизированном и подверженным социальным трендам».
В каждой субкультурной ячейке, созданной авторами, 12 образов — зритель каждый раз должен найти 12 отличий и осознать существование индивидуальностей внутри группы. Ари всегда находил массу различий, и подчас ему казалось, что его герои вот-вот выйдут за рамки, определенные им для этой подгруппы. Он говорит: «Классифицировать — казалось бы, нет ничего проще, но ты должен определить место в обществе для мужчин в шляпе и понять, почему она на нем, — он битник или просто не хочет, чтобы ему на голову лился дождь? Это очень непростая задача и глубокое понимание каждого образа».
«Основную работу Ари и Эль провели в Роттердаме и Амстердаме с представителями хорошо знакомых им социальных групп из тех, что составляют мультикультурное голландское общество. Затем они отправились в большой мир и применили тот же метод к другим культурам. Это как раз то, что можно делать где угодно, будь ты аутсайдер по отношению к культуре или ее потребитель — они были в Японии, Китае, Италии, России и, сохраняя отстраненное отношение к материи своего исследования, смогли беспристрастно каталогизировать чуждую им по культуре публику. Видимо, их подход к работе работает глобально. Например, я знаю, как выглядит русская мафия в Европе, — это толстяки в очках с тонкой металлической оправой, целиком одетые в Louis Vuitton, и таких персонажей можно найти где угодно, не только в России, Голландии, Италии. Это зависит от того, что у этого человека за жизнь, — мой муж вполне мог выглядеть так же, но он не выглядит. Еще здесь есть подборка очень известных в Голландии людей — Flowerpower («Сила цветов»). Это дизайнеры, режиссеры, телеведущие и спортивные комментаторы — все они в удивительно уродливых гавайках. Смешно, правда? Почему-то их образ жизни позволяет им носить эти цветастые балахоны».
Многие из последних работ дались фотографу легко, он начал использовать известных в Голландии людей, которые любят фотографироваться и общаться с художниками. В остальном 20 лет наблюдений в объектив за городскими субкультурами сделали из Ари почти психолога. Основная трудность заключалась в том, что, заводя разговор на улице, нужно было его поддерживать, выслушивать истории, пить с незнакомыми людьми кофе. Фотограф стал частью системы случайных человеческих взаимоотношений. Самой сложной задачей Ари считает съемку мусульманок — молодые часто отказывались сниматься, поэтому те, что согласились, одеты в Zara, очень испуганы и многим из них далеко за 40.
«Это забавно, но в искусстве, как в игре, нет вопросов этики. Если художник демонстрирует что-то, это не значит, что он в это верит. И, как это часто бывает, шокирующие работы вовсе не имели целью оскорбить — это скорее способ взболтать нам мозги. Конечно, если вы разделяете людей по негативному принципу, дискриминации к примеру, то эта работа покажется вам социальной и обнажающей главную проблему толерантного общества в Европе. Но Ари говорил: «Посмотрите на них, они, например, черные, но все они разные люди, и вы вправе думать, что это одна категория». Фотографы не пытались создать социальную проблему, они скорее подняли вопрос и попытались помочь людям вычленять себя и других из массы. Увидеть личности. И за этими снимками нет никакого содержания — это лишь ракурс».
Ели опытный стилист. Она безошибочно находила персонажей для съемки, сканируя голландское общество. Но Exactitudes не о моде и о дресс-коде, а о человеке, хотя каждый волен рассматривать эту работу в контексте той субкультуры, в которой живет.
«В моде как раз очень остро стоит вопрос: ты личность или принадлежишь к группе таких же личностей? Например, я хочу выглядеть успешной «курочкой» — я надеваю темные очки, наворачиваю на голове пирамиду и надеваю каблуки. И никогда не смеюсь. Я могу быть прототипом, который заявляет, что он индивидуальность. Если открыть британский Vogue, там пять-шесть портретов успешных дам на рабочем месте и каждая заявляет: я не жертва моды, я совсем другая. Я выгляжу как типичный сотрудник арт-галереи, хотя могу об этом не знать, — это забавно. Прототипы зачастую не осведомлены о том, что они таковыми являются. Но надо иметь в виду — если ты выглядишь по-иному, люди вокруг по-другому смотрят на тебя».
Ари и Эль четыре раза были в Петербурге и делали там портреты представителей местных субкультур. «Мы встретили там много забавных девушек», — говорят художники. Возможно, петербургские герои станут точкой отсчета их нового антропологического опуса.
Exactitudes в Петербурге
Это лето Ари и Эль провели в Петербурге в поисках новых типажей. Они обнаружили нескольких новых дресс-кодов, которые им хотелось бы задокументировать именно в Петербурге — например General Topshop style — парни в коротких шортах и поло. На территории «Новой Голландии» фотохудожники открыли временную студию, где снимали юных «милашек» в хлопковых платьях и балетках и в противоположность им — девушек в коротких платьях и на высоких каблуках. В поисках типажей они ежедневно посещали торговые центры, были потрясены количество красивых лиц и отметили, что это дало им некоторое представление о стране и народе в целом.