Каннская еда – тема отдельная. Полное ощущение, что за пределами залов тут все постоянно жуют: на ходу, пристроившись на бордюре, на ступеньках лестниц. Кафе и ресторанов, наверное, сотни – и все забиты (другое дело, что большинство из них закрывается часа в три пополудни и заново открывается только в семь вечера). Все, кто ест, носят на груди фестивальных аккредитации – местные жители, если они не повара, не официанты, не продавцы, не уборщики, не водители, не служащие гостиниц и не охранники, обитают дальше, за ж/д вокзалом, в совершенно другом провинциальном скучном недорогом Канне, о существовании коего многие гости фестиваля и не подозревают.
Как фестивальным гостям удается совмещать еду с просмотрами, гадаю уже который год. У меня это получается плохо – и жертвовать приходится едой. Между тем, как мне кажется, в этом году в залы ломятся активнее, чем в предыдущие. Раньше ты знал, что на первом утреннем сеансе в 8.30 в колоссальном зале «Люмьер» проблемы с местами возникнут только в том случае, если показывают Тарантино, или фон Триера, или Ханеке, или Коэнов, или – в его лучшие годы – Кустурицу. Сейчас буквально на любой фильм надо приходить… ну этак в 8.10. Правда, вчерашний аншлаг был ожидаем, ведь показывали конкурсный фильм «За канделябрами» Стивена Содерберга, ради которого в Канн приехали Майкл Дуглас и Метт Деймон. У Содерберга они играют любовников.
Фильм дня
«За канделябрами»: Майкл Дуглас и Метт Деймон в ролях счастливой четы
В начале года Содерберг (у которого, напомню, есть и «Оскар» - за «Трафик», и «Золотая пальмовая ветвь» Канна, полученная за дебютный фильм «Секс, ложь и видео») обвинил голливудские студии в том, что они отказались финансировать и прокатывать «За канделябрами». В том числе компания Warner, которая изначально поддерживала проект. В Голливуде, несмотря на то, что в фильме согласились сняться две суперзвезды, его тему сочли слишком гейской. В итоге фильм полностью профинансировала кабельная кинокомпания HBO и формально он считается телевизионным, хотя выглядит на большом экране полновесной картиной. «Горбатую гору» снимать и прокатывать было можно, наш фильм – почему-то нельзя, - обиженно говорит Содерберг. – Хотя наш фильм гораздо более веселый».
Он и впрямь веселый, ведь его главный герой – популярный в 50-70-е на американских телевидении и сцене пианист и конферансье Владзиу Валентино Либераче – его и играет Майкл Дуглас. Как поясняет каннская аннотация фильма зрителям новых поколений: «До Элвиса, до Элтона Джона, Мадонны и Леди Гаги был Либераче». Он носил золотые перстни весом, похоже, по сто граммов каждый, яркие украшения, обожал макияж, меха и наряды в блестках. Его шоу, если верить фильму, были воистину шикарными, то бишь буржуазно безвкусными: он выезжал на сцену в серебрянном, тоже искрящемся блестками лимузине, и садился за столь же сверкающий рояль. Таким же был и его дом, весь в лепнине, колоннах, антиквариате. Его сексуальная принадлежность, похоже, ни у кого не вызывала сомнений. Однако в Америке задолго до наступления эпохи политкорректности его любили.
В 1977-м, когда Либераче было уже под 60-ть, в его доме появился молодой блондин – понятно, что Метт Деймон, которым он моментально заменил прежнего любовника. Тут фильм и впрямь становится веселым. Смешны и концертные номера, и костюмы, в которые Либераче обряжает нового фаворита, и то, например, как они друг за другом делают пластические операции и что из этого получается. Впрочем, фильм не только веселый, но и достаточно откровенный, есть даже постельные сцены, Деймон регулярно демонстрирует ягодицы, так что испуг Большого Голливуда отчасти понятен.
Дальше подробно рассказывать не стану. У Либераче появится очередной фаворит. Персонаж Деймона по имени Скотт Торсон сумеет через адвокатов стребовать со звезды, которой отдал пять лет жизни, больше ста миллионов долларов. Однако, насмотря на осложнившиеся взаимоотношения, именно он после смерти Либераче от СПИДа напишет книгу о нем, которая и легла в основу картины Содерберга.
В общем получился фильм о жизни, малознакомой массовой публике – звездной, эгоистической, богемной. Нельзя не оценить актерскую смелость и Дугласа, и Деймона. Стоит похвалить и радикализм Содерберга, проявившийся, в частности, в том, что он не стал эксплуатировать лакомые, всегда выигрышные для экрана 70-е (стиль 70-х – только в шоу Либераче). Не побоялся замкнуть фильм в пространстве дома, гримерок, сцены.
Правда, коллега Валерий Кичин заметил в разговоре, что в фильме много вторичного. В частности, финал с посмертным выходом Либераче на сцену напоминает о знаменитой картине Боба Фосса «Весь этот джаз» (она же – «Вся эта суета»). Но будем считать это осознанной цитатой.
Фильм дня № 2
«Великая красота»: Тони Сервилло в роли наблюдателя и комментатора современной богемной и интеллектуальной жизни Рима
Второй вчерашний конкурсный фильм «Великая красота» Паоло Соррентино - тоже о богеме и тоже напоминает о работах классика. В данном случае, Федерико Феллини. Речь и о стиле Феллини с его любовью к гротеску и персонажам-уродцам, и конкретно о его фильмах «Сладкая жизнь», «8 1 / 2» и «Рим» (точнее, «Рим Феллини») - таково точное название.
42-летний Паоло Соррентино считается сейчас одним из самых одаренных итальянских режиссеров. Его фильмы в пятый раз сражаются за «Золотую пальмовую ветвь». В 2008-м его политическая сатира «Изумительный», в которой потрясающий актер Тони Сервилло изобразил многолетнего итальянского премьера Джулио Андреотти, получила в Канне приз жюри. Потом он сделал странноватый англоязычный фильм «Где бы ты ни был». В нем Шон Пенн сыграл постаревшего рокера, еще более жеманного, чем персонаж Дугласа в ленте «За канделябрами». После смерти отца-еврея, охотника за нацистскими преступниками, не одобрявшего его манеры и образ жизни, он решает выполнить его волю, разыскать и наказать негодяя, которого отец разыскивал полжизни.
Теперь Соррентино исследует, что такое современная римская элита – политическая, артистическая, журналистская богема, богема на фоне римских красот. Ироничного умудренного комментатора-наблюдателя, периодически приостанавливающего действие длинными монологами, человека с задатками большого писателя, который, однако, решил им не становиться, вновь сыграл актер и театральный режиссер Тони Сервилло. Побывавший недавно даже Михаилом Gorbaсiof в одноименно итальянском фильме.
Соррентино интересует не просто жизнь богемы, а богатой и влиятельной, претендующей на интеллектуальную значимость для общества. У «Великой красоты» нет сквозного сюжета (впрочем, у героя развиваются отношения с женщиной). Фильм состоит из эпизодов, иногда очень коротких. Монологи и дискуссии на богатых балконах сменяются рейв-дискотеками на еще более роскошных виллах, где полно старины, а то и просто кадрами диковинных или дикими поступков. Фильм постоянно меняет ритм и даже уровень громкости - тот иногда зашкаливает так, что в зале трудно высидеть. Все в равной мере гротескно и красиво. Поначалу в фильм вписаться трудно, но потом привыкаешь.
Фото дня
Предлагаю, однако, чуточку отстраниться от фестиваля, чтобы взглянуть на витрины каннских бутиков и арт-галерей.
Чего только в этих витринах не обнаружишь. В Москве такого нет.
P. S.
В качестве бонуса – новый анекдот про каннскую охрану. Как выяснилось, на официальной вечерней премьере фильма Этана и Джоэла Коэнов «Внутри Льюина Дэвиса» исполнитель главной роли Оскар Айзек, уже поднявшись по красной лестнице, попозировав фотографам и получив свою долю славы и овации (в Канне перед премьерным показом создателей фильма всегда встречают овацией), понял, что ему надо на короткое время отлучиться в туалет. Когда он пошел обратно в зал, охрана послала его куда подальше. «Я пропустил первые полчаса собственного фильма», - пожаловался Айзек во вчерашней каннской прессе.