Один в поле миротворец

Шансы на мир почти всегда зависят в первую очередь от желания самих участников конфликта. Отсутствие заинтересованности в прекращении войны может поставить крест даже на, казалось бы, уже закончившимся успехом мирном процессе.

Именно так произошло в свое время с соглашениями в Осло — пожалуй, самой серьезной попыткой прекратить палестино-израильский конфликт. В 1993 году израильский премьер Ицхак Рабин и лидер Организации освобождения Палестины Ясир Арафат подписали в Осло документ, на основании которого впоследствии была создана Палестинская автономия. Арафат в письме Рабину заявил об официальном признании Израиля, а Рабин в ответ — о признании ООП. Ясир Арафат, Ицхак Рабин и министр иностранных дел в его кабинете Шимон Перес получили за «Осло» Нобелевские премии мира. Однако идиллия длилась недолго: в ноябре 1995 года Рабина застрелил возле его автомобиля религиозный студент, который объяснил свой поступок тем, что хотел «защитить Израиль от соглашений Осло». В течение следующих пяти лет окончательное решение палестино-израильского конфликта найдено так и не было, а осенью 2000 года началась вторая интифада, которая, по сути, похоронила весь мирный процесс.

Лебедь мира

Если согласия сторон на перемирие нет, погасить конфликт удается только силой. Именно к такому способу прибег в 1992 году российский генерал Александр Лебедь в Приднестровье. Российская версия событий гласит, что генерал-майор прибыл в Тирасполь для выяснения обстоятельств вспыхнувшего конфликта между молдавской армией и гвардией непризнанной Приднестровской республики. Оценка генерала впоследствии сыграла ключевую роль в позиции Москвы по статусу Приднестровья. Лебедь по сутиподавил наступление молдавской армии. Кровопролитие было остановлено, а 3 июля в присутствии президента Бориса Ельцина в Москве встретились молдавский президент Мирчо Снегур и лидер Приднестровья Игорь Смирнов. Ельцин и Снегур подписались под решением прекратить боевые действия и развести воюющие силы, определить политический статус Приднестровья, вывести части 14-й армии в соответствии с двусторонними договоренностями, сформировать и направить в Приднестровье российскую миротворческую миссию. 1,5 тыс. российских миротворцев до сих пор находятся в Молдавии.

В Кишиневе часто озвучивают версию, что Лебедь прибыл в Тирасполь уже с заданием Кремля поддержать сепаратистов и подготовить почву для отделения Приднестровья. «Москва была заинтересована в укреплении своего влияния на этой территории и дала Лебедю поручение. Благодаря его докладу Кишинев проиграл информационную войну», — считает молдавский политолог Аркадий Барбарошие.

Мирный ход бульдозера

Примирению враждующих республик бывшей союзной Югославии сопутствовало в основном два фактора — усталость участников конфликта от войны и авторитетная фигура посредника. Именно так удалось покончить с боснийской войной американскому дипломату Ричарду Холбруку. В 1995 году в Дейтоне он усадил за стол переговоров югославского президента Слободана Милошевича, боснийского Алию Изетбеговича и хорватского Франьо Туджмана. Дейтонские соглашения остановили длившуюся три года кровопролитную войну и изменили современную историю Балкан.

Предпосылки для подписания договора к тому моменту уже были: за месяц до подписания закончилась операция НАТО «Обдуманная сила», остановившая наступление сербов и помогшая боснийско-хорватским силам. Почти всю подготовительную работу по переговорам провел шведский дипломат Карл Бильдт. Однако именно Ричард Холбрук, который за свой жесткий стиль дипломатии получил прозвище «бульдозер», оказал решающее для исхода переговоров психологическое давление на югославских лидеров и смог добиться от них подписания договора.

Спустя 12 лет спецпредставитель ООН по Югославии и бывший финский президент Марти Ахтисаари представил план политического решения косовской проблемы. К тому моменту с фактического отделения Косовского края прошло восемь лет, переговоры между косовскими албанцами и сербскими властями зашли в тупик. План Ахтисаари ввел понятие «подконтрольной независимости Косово», при котором управление краем переходит от ООН к ЕС и местным властям, безопасность обеспечивают полицейская миссия ЕС и войска НАТО. План не понравился косоварам из-за «подконтрольности», а Белграду — из-за «независимости». Однако поддержка со стороны ЕС и США и стремление Белграда в Евросоюз в конечном итоге привели к тому, что он постепенно реализуется.

Политическая воля позволила добиться успеха и миссии американского дипломата Джорджа Митчелла, который в 1998 году в Белфасте помог заключить договор между Северной Ирландией и британскими властями и тем самым положил конец более чем 70-летнему конфликту. Поворотным моментом в решении этой проблемы стала позиция только что пришедшего к власти кабинета лейбористов во главе с Тони Блэром, который первым из английских премьеров призвал к заключению мирного договора с Северной Ирландией. Совместную работу сторон над текстом документа организовал Джордж Митчелл. В итоге Северная Ирландия осталась частью Великобритании, а Ирландская Республика отказывалась от территориальных претензий в регионе.

Большой интерес

Важную роль в урегулировании конфликта могут сыграть и третьи страны, которые, даже когда соблюдают формальный нейтралитет, на самом деле оказывают серьезное влияние на ход борьбы. Бывший замминистра иностранных дел России Анатолий Адамишин, который в 1997 году остановил разрушительную гражданскую войну в Таджикистане, заявил «МН», что успех его миссии был в большой степени связан с изменением позиции Москвы. Адамишину удалось убедить Кремль отказаться от безоговорочной поддержи «коммуниста» Эмомали Рахмона и вступить в диалог с исламо-демократической оппозицией во главе с Саидом Абдулло Нури. У власти в стране в итоге остался Эмомали Рахмон, компромиссная фигура как внутри республики, так и за ее пределами.

Уже спустя пару дней после начала войны между Россией и Грузией в августе 2008 года мировое сообщество ужасалось от перспективы дальнейшей эскалации конфликта на взрывоопасном Кавказе. Возникшая в этой ситуации мирная инициатива Николя Саркози лишь материализовала всеобщее желание мира. План Медведева—Саркози не имел политической компоненты. Документ зафиксировал конец войны, однако в политическом смысле урегулирование конфликта еще даже не начиналось.

Чужой пример

«Сейчас на планете около 30 конфликтов, которые в принципе не могут быть разрешены, хоть сто представителей назначь, — говорит «МН» директор фонда «Политика» Вячеслав Никонов. — В Сирии как раз прозрачная ситуация, миссия Кофи Аннана невыполнима».

Анатолий Адамишин, миротворческая миссия которого в Таджикистане весьма напоминала ту, что выполняет Кофи Аннан в Сирии, согласен с тем, что явных предпосылок для выполнения мирного плана нет. «В Таджикистане было соблюдено одно из главных условий мирного урегулирования — к нему стремились обе стороны, — вспоминает в беседе с «МН» Адамишин. — Ни оппозиция, ни правительство не могли одолеть друг друга. В Сирии пока нет такой патовой ситуации. Никто не собирается сдавать позиции».

Однажды Кофи Аннан уже эффективно посредничал в урегулировании конфликта: после президентских выборов в Кении в 2007 году он усадил противоборствующие стороны за стол переговоров. Однако неизвестно, поможет ли этот опыт ему в Сирии. Сенатор Михаил Маргелов, который возглавлял миротворческую группу по мирному разделу Судана в прошлом году на два государства, вообще сомневается, что удачный опыт разрешения одного конфликта можно использовать в другом. «Конфликтологи потратили много усилий, чтобы классифицировать конфликты, — говорит Маргелов «МН». — Но спустя некоторое время после того, как посредник приступает к работе по умиротворению, он убеждается, что каждый конфликт уникален, и перечислить какие-то общие факторы, определяющие успех посредничества, затруднительно. Вернее бесплодно — то, что хорошо сработало в Кении, может не сработать в Судане».

Михаил Маргелов считает, что хотя руководство Сирии не отвергло дорожную карту, «как пойдет процесс на деле, прогнозировать трудно». «Есть общее в любой миротворческой деятельности — она успешна, если конфликтующие стороны сознают, что мир по тем или иным критериям предпочтителен войне, — заявил «МН» сенатор. — Миротворцы, так или иначе опираясь на волю международного сообщества, создают эти условия».

Анатолий Адамишин надеется, что политическое урегулирование в Сирии все-таки произойдет. «Самое важное, чтобы переговоры и единую политическую программу поддержало все мировое сообщество, в том числе Лига арабских государств, — говорит дипломат. — Ведь до сих пор обещания сирийского президента провести реформы не устроили оппонентов».

Если этого не случится, конфликт может перерасти в затяжную гражданскую войну. Политологу Федору Лукьянову ситуация в Сирии по запутанности конфликта напоминает боснийскую: «Там тоже писали все время новые мирные планы, а война продолжалась. В конце концов сильную сторону — сербов — припугнули вмешательством НАТО и заставили подписать мир. В Сирии это маловероятно из-за того, что международная обстановка совсем другая. В середине 1990-х действия НАТО и США почти не встречали дипломатического сопротивления, но сегодня это уже не так».