— Что вы делали 5 декабря 2011 года?
— 5 декабря у нас в Нью-Йорке был свой митинг в поддержку московских протестантов. Также мы хотели донести до американцев то, что происходит в России. В Америке были и остаются свои проблемы, и перекрыть интерес к ним могут только какие-то действительно значительные события. Поэтому мы делали акции «день в день» с Москвой. Это был наш месседж американцам: посмотрите, в России происходят изменения, вот буквально прямо сейчас.
— На что живет ваша партия?
— Пока на наши взносы. У нас уже есть офис, подробная структура партии будет определена на нашем первом съезде 8 декабря. Там мы представим свою программу региональным соратникам и подготовим документы для Минюста, чтобы зарегистрироваться официально.
Если все будет складываться нормально, в нас поверят, то пойдет и финансирование. Это, конечно, будет зависеть и от политического климата в стране. Но я верю, что мы сумеем убедить наших потенциальных сторонников, включая финансовых людей, что все может поменяться в любую минуту, в любой момент.
«Наша основная «фишка» в отсутствии конкретного лидера»
— То есть, пока что вы такая «виртуальная» партия? Сколько у вас сторонников?
— Я бы не назвала нас «виртуальными». Мы видим прирост людей, но точных цифр я не назову. На последнее собрание пришло человек сто, но это, конечно, далеко не все, кто есть у нас в Москве. Мы видим, что становимся все более и более известны.
— А для чего вообще ваша партия? В чем ее смысл?
— Наша основная «фишка» в отсутствии конкретного лидера. Мы и в дальнейшем планируем оставить в нашей организации именно такую горизонтальную структуру. Большинство членов нашей партии уже давно «окучивали» свои маленькие локальные участки, причем, отдельно друг от друга, копошась и что-то делая на своем уровне, при этом были часто совершенно не замеченными. О нас часто говорят, что мы «нереализованные люди», желающие просто «оседлать волну» и на ее гребне стать «кем-то». Конечно, мы все хотим кем-то стать, но не за счет наших общих целей. Наша партия для тех, кто хочет и дальше реализовывать себя в политике, но не обязательно в уличных протестных акциях или пикетах.
— В оппозиционной среде много разговоров об эмиграции, но вы, прожив столько лет в Великобритании и имея квартиру в Нью-Йорке, поступили ровно наоборот. Почему?
— Да, этому удивляются и мои коллеги по протестному движению. Илья Яшин даже назвал меня «представителем обратного движения». Я не исключаю, что кто-то из-за этого испытывает ко мне недоверие. Мне никто ничего не говорил в лицо, но кое-что до меня доходило, через третьи-пятые руки. Мол, мы не понимаем, почему она приехала – значит, у нее есть еще какие-то скрытые цели.
— Сколько лет вы жили за границей?
— До того, как несколько лет назад переехать в Нью-Йорк, моя семья 20 лет провела в Англии, куда в конце 80-х как советский специалист поехал работать мой отец. Кстати, в отличие от мамы и сестры, у меня нет вида на жительство в США — я жила там по специальной визе для деятелей искусства с правом работы (я дипломированная актриса и режиссер).
Наталья Пелевина (Студенова), драматург, актриса, общественный деятель
Родилась в Москве в 1977 году, в возрасте 11 лет переехала с родителями в Великобританию. Училась в школе при посольстве РФ в Лондоне, закончила Лондонский университет (London University) со специализацией «театральное искусство», работала в лондонских театрах. В 2006 году на основе собственного расследования написала англоязычную пьесу «Я признаю вину», посвященную теракту на Дубровке. В 2011 году ее премьера прошла в Нью-Йорке и Вашингтоне. Председатель Комитета за Демократическую Россию (США). С февраля 2012 живет в Москве. В настоящее время работает ответственным секретарем независимого Комитета по правам человека.
— Почему же у вас нет green card? Тем более, при ваших занятиях политикой это лишняя страховка.
— Потому что мне она не нужна. Я не хочу иметь гражданство никакой другой страны, чтобы не пришлось делать выбор и отказываться от российского. Плюс не хочу разочаровать тех, кто считает, что занимаясь оппозиционной политической деятельностью в России легко получить вид на жительство в США. Да, там есть возможность получения политического убежища и green card, но я знаю статистику: сегодня только 1 из 10 россиян, подающих на убежище по политическим мотивам, его получают. Номинально Россия демократическая страна и стратегический партнер США по многим направлениям.
— Вы помните, как вы приняли решение приехать в Москву?
— В день, когда я купила билет в Москву, я уже жила фактически по московскому времени и знала всех основных оппозиционеров. В США я помогала организовывать лекции и круглые столы вместе с Институтом Современной России, который привозил российских протестантов. К самому институту я не имею никакого отношения – просто дружу с Пашей Ходорковским (сыном Михаила Борисовича), который его возглавляет. Чем больше я организовывала «там» — митинги, встречи и прочее, — тем сильнее мне хотелось участвовать уже в настоящих «процессах» здесь.
— То есть вам как дипломированной актрисе захотелось выйти с авансцены на главную?
— Ну, (улыбается) элемент тщеславия тут тоже есть. Конечно, хотелось, чтобы еще и знали. С февраля я уже и митинг вела, и партию мы учредили. То есть, я тут реально реализовываюсь.
— Кстати, навыки актерского мастерства помогают в проведении митингов?
— Помогают, особенно «поставленный» голос помогает. В сентябре вела митинг, куда меня позвали после того, как организаторы «услышали» мое выступление на акции около Белого дома 19 августа. Взяли меня в ведущие, потому что «она умеет говорить в микрофон, и ее хорошо слышно» (смеется). Ведь в чем сейчас заключается наша деятельность? В рекрутировании новых людей - теперь уже в нашу партию. Для этого нужны определенные «театральные» характеристики.
Партия 5 декабря (из манифеста)
Инициатива создания новой партии возникла у сопредседателей московской городской организации «Солидарности». Идею создания партии поддержали другие «беспартийные» активисты, которые раньше не участвовали ни в каких организациях. Каждый из членов партии может избраться в ее руководящие органы. Сейчас организационный комитет партии состоит из 12 человек. Задача оргкомитета - проведение учредительного съезда и регистрация партии в Минюсте, после чего он будет распущен, а управление партией будет осуществляться через горизонтальную структуру.
— Ксения Собчак, бывшая до своей оппозиционной деятельности ведущей тв-программы и корпоративов, на своем первом уличном выступлении (тоже, кстати, в декабре) была освистана толпой. С точки зрения театрального мастерства, какие у нее были ошибки?
— Она не сумела захватить аудиторию «под себя», и у нее недостаточно поставленный голос. Она в театральном не училась, не знает, как нужно «доносить» звук до «задних рядов». А страх перед толпой бывает даже и у весьма медийных людей. Я понимаю, что тяжело, но надо было что-то придумать, прямо на сцене, чтобы переломить негатив. Хотя бы одну фразу. Когда же реакция на ее выступление стала негативной — она все равно пошла дальше, «по сценарию», а надо было что-то менять прямо в процессе. Просто остановиться, дать паузу, и сказать, например, «вы не поняли — я с вами» — и снова дать паузу. Это уже режиссерские приемы. Нам всем есть над чем работать.
«Основная наша ошибка в публичном выяснении отношений между собой, это работает против нас»
— Какие основные ошибки протестного движения вы можете назвать?
— Основная наша ошибка в публичном выяснении отношений между собой, это работает против нас. Для личной популярности такая публичность, конечно, дает определенные результаты. К сожалению, многим публичным людям кажется, что нужно вообще чуть ли не все говорить «в эфире». А в результате оказывается в минусе наше общее дело. Здесь нам твиттер не в помощь.
Мы – оппозиция – очень слабы, мы не можем себе позволить такую публичную откровенность. Как вот это донести до коллег – я пока не знаю.
— Что осталось там, за океаном? Что вы потеряли?
— Комфорт. Еще приостановилась работа над постановкой моей новой пьесы. Такая чисто женская история про стрип-клуб. То есть я пока потеряла возможность реализовывать свои драматургические замыслы. В бытовом плане в Москве мне тяжело. У меня некомфортная съемная квартира, хотя и удачно расположенная, и нет больших денег, чтобы ее поменять. Здесь я все время себя «перебарываю». Снова начала курить, потому что курят везде и все. Здесь тяжело дышится, очень плохая экология, нет возможности нормально заниматься спортом, особенно с учетом того графика, который у меня сейчас.
Раздражает агрессивность людей. Почему, когда я захожу в соседний с домом продуктовый магазин, у продавщицы на любой вопрос одна реакция: «Что?!», и я знаю, что мысленно-то она меня уже обматерила с ног до головы.
Но революцией, конечно, здесь не пахнет. Во-первых, нет до такой степени голодного народа. Есть общая пассивность. Нет даже спортивной злости.
— Что сейчас является источником вашего дохода? У вас есть постоянная работа?
— Да, я работаю, в фонде «Россия для всех» и являюсь ответственным секретарем независимого комитета по правам человека. Я живу на зарплату, других источников дохода у меня нет.
— Если посмотреть на тех, кто ходил на зимние митинги 2012, это, безусловно, средний класс, не так ли?
— Буржуазия тоже «приходила», просто потому что была «тусовка» и было весело. Но работать и действовать они не хотят. И еще они не готовы терять. Действительно, тот факт, что протестное движение пошло на убыль, манифестантов стало меньше, говорит о том, что момент «прошел». Мы выходим на новую стадию – это партийные проекты и партийное строительство, которое поможет рассортировать всех «по интересам»…
— Надежды и ожидания – понятны. А что стало самым большим разочарованием?
— То, что мы не смогли убедить большего количества людей, что перемены нужны и возможны прямо сейчас.