Во вторник, 18 октября, в Мосгорсуде на процессе по делу об убийстве болельщика «Спартака» Егора Свиридова продолжаются прения сторон. В понедельник в них приняли участие гособвинители, потерпевшие и два адвоката подсудимых. Сегодня настала очередь других защитников, которые представляют интересы шестерых обвиняемых.
На скамье подсудимых — Аслан Черкесов, Нариман Исмаилов, Хасан Ибрагимов, Артур Арсибиев, Акай Акаев и Рамазан Утарбиев. Главный обвиняемый — Черкесов. В ходе драки он применил травматический пистолет, в результате чего Свиридов от нескольких ранений в живот и в голову скончался. После того как правоохранительные органы после задержания кавказцев почти сразу же отпустили их, в сообществе футбольных фанатов поднялась волна протеста, которая переросла в массовые погромы с националистическими лозунгами на Манежной площади.
Коррекспондент «МН» ведет онлайн-репортаж из зала суда.
17:00 Завершая свою речь, Черкесов сказал: «Я свято верю в вашу справедлиость и объективность. Я не хотел никого убивать! На все ваше право и ваша воля. Я раскаиваюсь в том, что произошло, в тот вечер имели место трагические события, я не хотел ничьей смерти, я не покушался на жизнь Гаспаряна. Я прошу у вас снисходительности и объективности».
После этого судья Расновский заявил, что ему необходимо время для того, чтобы сформулировать вопросы, на которые предстоит ответить присяжным. Следующее заседание состоится в среду. Скорее всего, уже завтра мы узнаем, вердикт коллегии.
16:40 Последним слово получил Аслан Черкесов. Он был значительно многословнее своих товарищей. В своей сумбурной и эмоциональной речи, которую постоянно прерывал судья Расновский, обвиняемый постарался в последний раз воспользоваться возможностью повлиять на присяжных.
Он начал с того, что указал на отсутствие у него мотива для убийства Свиридова - а согласно статье 105 УК РФ (убийство) у обвиняемого должен быть мотив. Затем он упрекнул гособвинителей в том, что излагая события 4 декабря, они противоречили собственной же версии, высказанной накануне. Далее он объяснил, почему так эмоционально вел себя на протяжении всего процесса.
«Да, я вставал, реагировал, я не мог мириться с этой несправедливостью, меня пытаются выставить неадекватным, но я нормальный здоровый человек. Я ходатайствовал о суде присяжных, потому что хотел, чтобы меня судил народ. Я не увидел справедливости во время следствия, в прокуратуре, утверждавшей обвинительное заключение, поэтому я пришел за ней в суд», - заявил Черкесов.
Черкесов сказал, что применил оружие, потому что не мог отбиться от нападения - его били втроем. «Да, я вытащил пистолет, я стрелял, у меня не было другого выхода, меня загнали в угол», -- сказал Черкесов. В ходе своего выступления он попытался рассказать присяжным, что Гаспарян, представляясь в суде семейным человеком, на самом деле ушел из семьи, бросив двоих детей. Судья решительно пресекал эти попытки, объясняя обвиняемому, что он не имеет права сообщать присяжным данные, характеризующие личность участников процесса.
Тем не менее, Черкесов все равно постоянно возвращался к фигуре Гаспаряна, сообщив, что тот «махал бутылкой, как Чапаев шашкой».
«Я стрелял, но видит Бог, ни чьей смерти я не желал. Я просто хотел предотвратить нападение. Обвинение построено на домыслах», - горячился Черкесов. Он усмотрел в действиях обвинения «проявлением национализма» сокрушаясь, что «всех нас пытаются разделить».
«Для меня это оскорбительно, у меня жена русская», - сказал он.
16:20 После выступления Самшеева с краткими репликами в ответ на замечания прокурора выступили адвокаты Семина и Танков.
После этого судья предоставил подсудимым последнее слово.
Первым начал говорить Нариман Исмаилов. Он начал с того, что извинился перед родителями Свиридова. Но судья остановил его, напомнив, что он должен обращаться исключительно к присяжным.
«В ходе процесса вы видели, как обвинение видело в нас агрессивных зверей, - сказал Исмаилов. - Я лично из-за своей чести и из-за чести моей матери дал отпор этому человеку и нанес ему легкие повреждения. У нас не было никакого сговора. Я прошу вас вынести правильный вердикт».
Следующим слово взял Рамазан Утарбиев. Он выразил сожаление, что до сих пор у него не было возможности извиниться перед родными Свиридова, отметив, правда, что он нисколько не причастен к его смерти.
«Я сижу почти год в тюрьме за то, что вышел из магазина, увидел, как бьют моих друзей, и заступился, - сказал Утарбиев. - Уважаемая коллегия присяжных! Думаю, вам со стороны виднее! Будьте, пожалуйста, объективнее».
Акай Акаев был краток: «Я солидарен с Утарбиевым»
Хасан Ибрагимов и Артур Арсибиев от последнего слова отказались.
15:40 Следующим в прениях выступает еще один представитель Хасана Ибрагимова, адвокат Самшеев. Он напомнил, что его клиент обвиняется по двум статьям УК - хулиганство и причинение легких телесных повреждений. Адвокат, постоянно использует фразу «мой Ибрагимов». Он хочет начать свою речь еще с этапа следствия, но судья Расновский несколько раз его прервал, напомнив, что об этом присяжным говорить запрещено, и попросив его перейти непосредственно к доказательствам.
Самшеев вернулся к показаниями Надежды Менчинской, которые у него «вызывают определенные сомнения». «Разве можно сказать, что те или иные свидетели говорили правду и только правду, они же при этом не клялись на Библии», - заявил Самшеев, который уже успел удивить собравшихся несколькими довольно эпатажными заявлениями. «Уважаемый адвокат, вы сами знаете, что в России есть установленная законом процедура, и у нас никто ни на каких религиозных сводах присягу не приносит», - оборвал его Расновский.
Самшеев заявил, что «немного порефлексировав», сам иногда представлял, как бы он повел себя в ситуации Ибрагимова. «И я не знаю, как бы я поступил. Может быть, тоже нанес бы этот один ответный удар», - признался адвокат. Он напомнил, что обвинение не доказало, при каких обстоятельствах и кому именно Ибрагимов наносил удары. Не видела это и главный свидетель Менчинская.
«Подсудимый Ибрагимов в моем лице обращается к вам как к слугам совести и людям жизни. Он протягивает вам руку помощи, чтобы вы, оценив все доказательства, не вложили в его руку камень», - закончил свое выступление адвокат.
15:20 После Щербакова слово взял адвокат Чечулин, представляющий интересы Арсибиева. Он призвал отделять «зерна от плевел», и не смешивать действия Черкесова и остальных фигурантов, а также не увязывать между собой события 4 и 6 декабря.
Чечулин считает оправданными действия Исмаилова, оскорбившегося за свою мать. Это фраза вызвала негодование у вдовы Свиридова Яны Фалалеевой, которой пришлось успокаивать прокурорам. «Оправдана смерть моего мужа?» - спросила она. Далее адвокат, как и его коллеги, коснулся показанийочевидца драки Надежды Менчинской, которые, по-сути, стали ключевыми для обвинения.
«Роль каждого из сидящих на скамье подсудимых должна быть проанализирована. Не всех скопом, а каждого, - сказал Чечулин. - Вы решаете судьбу обвиняемых. Мы надеемся, что вы примите правильное решение. Еще раз прошу, разделите то, что относится к одним, от того, что относится к другим». В конце своего выступления адвокат выразил глубокое сожаление в связи со смертью Егора Свиридова.
15:05 После Семененко выступает ее коллега Антон Щербаков. Он отметил, что все адвокаты в прениях лишь пытались опровергнуть установленные в суде факты. Прокурор решил подробно остановиться на выступлении Дмитрия Панкова. Он обвинил его в искажении некоторых фактов, связанных с экспертизой следов, найденных на куртке Свиридова. Остановился он и на некоторых заявлениях других адвокатов. «Уважаемые присяжные, мы просим вас оценивать доказательства, а не рассуждения. Хочу обратить внимание, что ни один из защитников не просил оправдать своего клиента. А мы просим. И считаем, что это единственное объективное решение, которое может быть вынесено по нашему делу».
14:50 Семененко вернулась к событиям 4 декабря, когда Черкесов, напомним, отдыхал все в том же кафе «Пивная точка». Тогда уроженец Нальчика в ходе возникшей ссоры и драки применил свой травматический пистолет, выстрелив в пол. Тогда драка также возникла между группой москвичей и уроженцев Кавказа, в числе которых были Черкесов и Утарбиев. Этот эпизод обвинение считает важным, поэтому оно оказалось в материалах дела. Обвинение видит сходство между событиями того вечера и дракрй в ночь на 6 декабря. В обоих случаях был использован малозначительный повод, в обоих случаях конфликт закончился применением Черкесова оружием. Именно его обвинение считает лидером в группе.
В ходе выступления прокурор пытается ссылаться на неисследованные в суде материалы дела, что явно не нравится адвокатам. Стоит отметить, что во время выступления представителей защиты судья Расновский прерывает их постоянно, обвиняя в нарушении процессуальных норм. Несмотря на то, что похожие нарушения допускает и обвинение, Расновский практически никогда не вмешивается в речь гособвинителей.
По мнению Семененко, сам по себе сговор вовсе не обязательно должен был состояться напрямую - так, чтобы они распределяли обязанности между членами группы. Она также отметила, что в записных книжках своих телефонов подсудимые записывали имена друг друга с приставкой «брат».
Анализируя показания милиционера Завьялова, задержавшего Черкесова, и другие доказательства, Семененко приходит к выводу, что действия Черкесова нельзя квалифицировать как самооборону, и что стрелял он не через плечо.
14:30 После перерыва первой со своей репликой выступает прокурор Мария Семененко. Она отметила, что озвученная в суде версия подсудимых не подтверждается ни одним вещественным доказательством. «Один из защитников в своей речи процитировал Станиславского и его выражение - «Не верю». Что значит, не верю? Это же судьбы людей, и не только подсудимых, но и потерпевших», - воскликнула прокурор в присущей ей театральной манере.
Далее она начала разбор аргументов адвокатов подсудимых. Отметив, что их выступления и доводы были ожидаемы, Семененко начала методично опровергать тезисы защиты. Cудя по настрою прокурора, и объему заготовленных ею материалов, выступление обвинения будет долгим.
13.30 Следующим выступающим стал адвокат Аслана Черкесова Дмитрий Панков. Учитывая, что список обвинений, предъявленных его клиенту, заметно шире, чем у остальных, то и выступление защитника получилось более продолжительным, чем у его коллег. Панков начал с самого начала того вечера, когда компания кавказцев встретилась в кафе «Пивная точка». Он утверждал, что Черкесов пришел туда последним, чтобы вернуть долг своему приятелю Утарбиеву. При этом оружия он никому не показывал, так как больше никого из присутствовавшей там компании он не знал. Из этого Панков сделал вывод, что и никакого предварительного сговора, о котором накануне говорило обвинение, не было.
По версии адвоката, Черкесов действовал в пределах необходимой обороны. Он действительно стрелял из под плеча и через плечо, а не с двух рук, как утверждало обвинение. Вступив в драку не сразу и внезапно оказавшись в ее эпицентре, Черкесов не смог правильно оценить обстановку.
Комментируя эпизод с якобы украденной Черкесовым сумкой потерпевшего Дмитрия Филатова, Панков сказал, что этого не было. По мнению защитника, сумку, из которой пропала небольшая сумма денег и больше ничего, специально подложили в то место, где она была найдена, чтобы обвинить Черкесова.
«Давайте не будем забывать, что перед нами такие же граждане России. Эта трагедия не должна быть поводом для того, чтобы огульно обвинять Черкесова в том, чего он не совершал», — сказал Панков. Адвокат отметил, что несмотря на поведение своего клиента в зале суда, на самом деле он очень переживает и искренне сожалеет о гибели Свиридова. «Он не спит по ночам, страдает, и такое эмоциональное поведение здесь — это своеобразная самозащита, выплеск эмоций, это особенности его воспитания», — сказал Панков.
Панков заявил, что его клиент не виновен ни в убийстве, ни в покушении на убийство, так как ни того, ни другого не было. «В хулиганстве он тоже не виноват, так как оказался на месте драки последним», — сказал защитник.
После Панкова оказалось, что больше желающих выступить в прениях нет и они были окончены. Судья объявил обеденный перерыв. Некоторые из адвокатов свои речи произнесут на стадии реплик сторон, когда участникам процесса будет дана возможность сделать напоследок короткие заявления. Не исключено, что если реплики окажутся не слишком длинными, то уже сегодня мы услышим последнее слово обвиняемых.
12.50 Слово взял адвокат Рамазана Утарбиева Магомед Магомедов. В начале своей речи он выразил сочувствие в связи с гибелью Егора Свиридова.
Защитник напомнил, что его клиент, выйдя из магазина и увидев, что завязалась драка, кинулся в гущу событий, чтобы разнять дерущихся. Магомедов попытался затронуть национальный аспект дела, но судья Андрей Расновский не дал ему это сделать. Тем не менее защитник успел сказать, что Утарбиев «интернационалист» и что его бабушка была русской. «Мы верим в Утарбиева, призываем поверить в него и вас», — заключил адвокат.
12.45 Вслед за ней выступил адвокат Хасана Ибрагимова Салиханов. Он был достаточно краток. Защитник признал, что вчерашняя речь прокуроров была «яркой и экспрессивной», однако назвал ее «неубедительной». Он отметил, что никто из потерпевших в своих показаниях ни разу вообще не упомянул фамилию Ибрагимова. «Зато он сам признал, что ударил кого-то один раз», — отметил Салиханов. Адвокат Ибрагимова высказал предположение, что раз на кроссовке его клиента нашли кровь потерпевшего Сергея Гаспаряна, то, вероятно, это был он.
Защитник, как и его коллеги, коснулся показаний Менчинской. Он назвал их «жуткими, не выдерживающими никакой критики». Салиханов утверждал, что Ибрагимов вообще не брал в руки оружие и что следствие попросту «повесило» на него преступление, которого он не совершал.
«Прошу вас оценить доказательства беспристрастно, руководствуясь при этом законом и совестью», — заключил защитник.
12.15 Первой слово взяла адвокат Наримана Исмаилова Валентина Семина. Именно Исмаилов, как установило следствие, стал фактическим инициатором драки, нанеся первый удар Дмитрию Петроченко. Впрочем, причины, по которым дагестанец полез в драку, стороны оценивают по-разному. По версии потерпевших и следствия, Исмаилов подошел, спросил «все ли в порядке?», а получив утвердительный ответ, нанес удар. Сам Исмаилов утверждал, что Петроченко оскорбил его мать, что для него является достаточным поводом для драки.
По словам Семиной, Петроченко действительно оскорбил ее подзащитного, использовав в конце своей фразы выражение «твою мать». Адвокат отметила, что в Дагестане, где вырос Исмаилов, подобное считается очень сильным оскорблением, поэтому тот не сдержался и подошел. Она отметила, что когда ее клиент подошел к Петроченко выяснить, в чем дело, тот снова его послал, после чего Исмаилов и вступил в драку.
По словам Семиной, в самом начале драка велась «фактически 1 к 5», то есть Исмаилов противостоял всей компании Свиридова. Она подвергла резкой критике показания главной свидетельницы обвинения Надежды Менчинской. «Ее поведение вообще вызывает неудоумение. Получается, что она спокойно стояла и смотрела, как били ее друзей», — отметила Семина. Адвокат утверждает, что имела место обычная драка, а не избиение компании Свиридова. В конце выступления адвокат призвала присяжных не забывать, что «ребята, сидящие за решеткой, тоже чьи-то дети».