Не уверена, что фамилию Суркова знают в каждой российской семье. Уверена, что Фергюсона знают не только, в каждой британской — если даже мне, человеку от футбола страшно далекому, не надо объяснять, кто он такой. Две добровольные отставки двух высококлассных профессионалов в один день — и обе по сути такие разные.
В последнее время я много думаю о том, что формулировка «по собственному желанию» очень часто не проясняет причину ухода, а, наоборот, скрывает ее. Фергюсон, например, уже уходил с поста главного тренера, а потом вернулся — потому что, как сплетничают британские журналисты, жена не выдержала его постоянного присутствия дома. Возможно, не выдержал он сам — несмотря на то, что ему уже за семьдесят, он откровенный работоголик. Сурков добровольно никуда не уходил, но, как рассказывают белодомовские сплетники, после того, как Владимир Путин перекинул его из Кремля в правительство, быстро отстранился от дел.
В тот же день, когда случились эти два объявления, в Британии происходили и другие важные события. В графстве Саррей хоронили Бориса Березовского, который, скорее всего, добровольно ушел из жизни 23 марта — некогда «серого кардинала» Кремля, назначателя и снимателя министров, да и бери выше! — интригана и ловкача, тайного руководителя державой, а в последние годы — пенсионера, неудачника, разорившегося олигарха, никому, кроме близких, не интересного рядового человека. Интересно, что, комментируя отставку Суркова, политолог Дмитрий Орешкин провел параллель между этими двумя фигурами: «Что до Суркова, то он переоценивал свою хитрость и изворотливость... Можно сказать, что он повторил судьбу Березовского». Ну, не до конца, к счастью.
В Британии тема добровольной отставки — не из жизни, как у Березовского, но с работы — в последнее время всплывает довольно часто в связи с тем, что королева Елизавета II, побившая рекорд руководства государством, стала снижать свою политическую активность и неформально передавать кое-какие свои обязанности младшему поколению.
Именно в то самое утро, когда добровольно ушли в отставку Сурков и Фергюсон, когда хоронили добровольно ушедшего Березовского, королева выступала с тронной речью на открытии сессии парламента, излагая задачи правительства на предстоящий год. Вместе с 87-летней Елизаветой II на это заседание впервые с 1996 года прибыл ее старший сын, наследный принц Уэльский Чарльз вместе с своей супругой герцогиней Корнуолльской Камиллой. Принцу Чарльзу уже 64 года, и британская пресса устала шутить, что он практически дожил от пенсионного возраста, так и не получив работы, к которой готовился всю жизнь. Что, впрочем, не удивительно, потому что Виндзоры славятся крепким здоровьем, долголетием и плодовитостью.
В прошлом году Елизавета II отпраздновала «бриллиантовый», 60-летний юбилей нахождения на престоле. После завершения празднований начались спекуляции о том, готова ли британская королева добровольно передать свои обязанности сыну. Они особенно усилились после того, как 75-летняя королева Нидерландов Беатрикс в январе заявила о намерении, а в конце апреля отреклась от престола в пользу своего старшего сына, 45-летнего принца Оранского Виллема-Александра.
Королева Британии ничего не говорит о своих дальнейших планах. Говорят, что она, возможно, хочет превзойти по долголетию нахождения во главе государства королеву Викторию, которая правила более 63 лет — больше, чем любой другой монарх в мире. До этого срока Елизавете II осталось совсем немного. Однако накануне ее тронной речи было объявлено, что она не будет больше совершать визиты в отдаленные страны. Вместо нее в поездки, требующие длительных авиационных перелетов, будут отправляться ее дети и внуки. В частности, уже объявлено, что Елизавета II впервые за 40 лет пропустит правительственную встречу Содружества наций в ноябре нынешнего года на Шри-Ланке, и ее будет представлять там принц Чарльз. Елизавета II является главой Содружества наций, в которое входят 54 суверенных государств, включая бывшие доминионы, колонии и протектораты Великобритании.
В декабре 2011 года, покидая пост первого замглавы администрации президента и переходя на работу в правительство, Владислав Сурков говорил правильные слова о том, что нельзя слишком долго работать на одном месте, потому что это вредит «и личности, и делу». Но запомнилось всем не это. Запомнились из этого интервью две фразы: «Стабилизация пожирает своих детей» и «Я слишком одиозен для прекрасного нового мира» — последнее в ответ на вопрос, будет ли он участвовать в «разруливании» протестного движения.
«Я был в числе тех, кто помогал президенту Ельцину осуществить мирный переход власти. В числе тех, кто помогал президенту Путину стабилизировать политическую систему. В числе тех, кто помогал президенту Медведеву ее либерализовать. Это были отличные команды. Высшая лига. Надеюсь, я не подвел своих работодателей и своих коллег. Демократия была сохранена, отремонтирована и актами 22 декабря (2011 года) переведена в рабочий режим. Надеюсь, она успешно пройдет предстоящие испытания», — сказал он полтора года назад «Интерфаксу».
Как говорится, нет пророка в своем Отечестве, и, возможно, именно сейчас автор концепции российской «суверенной демократии» понимает это лучше многих. Как и то, что демократия, как осетрина, бывает только одной свежести — первой, и только в такой демократии добровольный уход совершается действительно по доброй воле. А в «подремонтированной», «подкрашенной», «подмазанной» и «управляемой» добровольное очень часто является на самом деле принудительным.