В 120 тыс. датских крон, равных более чем 600 тыс. российских рублей, по самым грубым подсчетам, обходится в Дании обучение одного иммигранта датскому языку. Обходится, замечу, не иммигранту, а муниципалитету. Именно муниципалитеты отвечают здесь, как и в других западноевропейских странах, за интеграцию иностранных граждан в состав общества.
В указе президента России, вступившем в силу 7 мая, слову «интеграция» предпочли романтическое словосочетание «межнациональное согласие». Путь к такому согласию обозначен — в частности, это «введение общего экзамена по русскому языку, истории России, основам законодательства Российской Федерации для трудящихся-мигрантов, за исключением высококвалифицированных специалистов».
В Дании есть закон об обучении взрослых иностранцев датскому языку. Документ этот, стараясь угнаться за временем, постоянно обрастает уточнениями и поправками. Говорится в нем и об экзамене, который сдают все иностранцы, собирающиеся временно или постоянно проживать здесь, но далеко не в первую очередь.
Зато четко прописаны параграфы, определяющие типы обучения. Ведь не всем иностранцам датский нужен в одном и том же объеме. (Дания вообще известна своим вниманием к потребностям отдельно взятого индивида.) Иностранцы разделены в законе на три большие категории. Первая категория — люди, не получившие никакого образования в стране, откуда они прибыли. Обучение их датскому языку обходится муниципалитету в полтора-два раза дороже, чем обучение двух других категорий: иностранцев, окончивших среднюю школу, и иностранцев с более высоким образованием. И тут 120 тыс. крон никак не обойтись. Правда, в некоторых коммунах существует налог, как правило, невысокий, взимаемый с самих иностранцев.
Процесс обучения датскому долгий, но муниципалитет обязуется оплачивать образование только в течение трех лет, а потому всем предлагается освоить язык в рамках этого срока. Формы обучения — утренняя, дневная или вечерняя, либо сетевые уроки, когда на занятия приходят лишь раз в неделю. Тем, кто учится утром и днем, по закону полагается до 15 часов в неделю, вечерникам — до семи часов.
Форм отчетности две, причем они одинаковы для всех. Первая — тест после каждого очередного модуля, то есть минимум четыре, максимум пять раз за весь срок обучения. Так осуществляется контроль за четырьмя навыками: восприятием языка на слух, чтением, письмом, а также устной речью. Вторая форма контроля — выпускной экзамен в конце полного срока обучения: несколько письменных и устных заданий, оцениваемых по 12-балльной шкале. Причем оцениваемых не самим преподавателем и даже не сотрудником языкового центра (именно в языковых центрах обучают датскому как второму языку), а внешними цензорами, которых методом случайного отбора назначают каждый семестр.
Только получившие такое образование (а получить его предлагается всем, в том числе высококвалифицированным специалистам и даже особам королевской фамилии) могут при соблюдении других условий, перечень которых мне придется оставить в стороне, рассчитывать на постоянный вид на жительство в Дании или датское гражданство.
Принесу читателям, которые, как я слабо надеюсь, еще со мной, извинения за утомительные подробности, далеко, впрочем, не исчерпывающие всего содержащегося в законе об обучении взрослых иностранцев датскому языку.
Я хотел, чтобы читатели представили себе масштаб сооружения, которое должно появиться уже к ноябрю сего года (когда планируется ввести экзамен по русскому языку для трудящихся-мигрантов). В расчете на 13–14 млн (помножим на полмиллиона рублей?) иммигрантов, по данным главы Федеральной миграционной службы, ежегодно прибывающих в Россию. Все население Дании между тем составляет 5 млн с мелочью!
Хотя почти каждое предприятие в России начинается с определения форм контроля (экзамен по русскому языку не что иное, как форма контроля), меньше всего доверия у людей именно к контролирующим инстанциям. И взглянув на комментарии в сети по поводу предстоящего иммигрантам экзамена, я отнюдь не удивился обилию мрачных прогнозов того, как обеспечение межнационального согласия может выглядеть на практике: «новая кормушка», «коррупционная лазейка», «торговля сертификатами», «теневые тарифы за экзаменационные оценки». Заметим, что со дня публикации указа прошло лишь чуть больше недели.
Впрочем, и тем, по поводу кого прогнозируют, и самим прогнозирующим прекрасно известно, что левая постановка на миграционный учет в России стоит 2 тыс. руб., а левое разрешение на работу — 15–20 тыс. Видимо, правы те, кто опасается появления еще одного повода для взяточничества, тем более что пока в концепции языкового образования обозначена только функция контроля. Дай бог, чтобы контроль этот действительно привел к межнациональному согласию.
Датчане ежедневно сетуют на недостаточность именно межнационального согласия в королевстве. И это на фоне продуманной системы обучения национальному языку.