Просто возмутительно — средь бела дня они заблокировали джип, выволокли оттуда водителя и избили на глазах его жены и крошки-дочки. В первополосном левом нижнем углу красовалось фото Анны Курниковой с намеком на неполадки в ее семейной жизни с Энрике Иглесиасом. И только в левом верхнем углу надпись под скромным портретиком «дяди Сэма» гласила: «Извините, мы закрыты».
Это о шатдауне. О том, что в ночь на вторник было заморожено финансирование федеральных госучреждений в США. С новым годом, Америка! Фискальный год начался с шатдауна, 18-го в истории страны. Закрытие правительства распространяется примерно на один миллион человек — чиновников госучреждений, сотрудников спецслужб, налоговых инспекторов, гражданских работников вооруженных сил, работников государственных парков. Им велено не приходить на работу и не пользоваться государственными средствами связи.
Жизнь не рухнула. Оживленный нью-йоркский Бродвей был уставлен вынесенными из кафе на тротуар столиками, уличные стеллажи магазинов манили покупателей спелым виноградом, палитрой местных яблок — от багрянца до золота, и глянцевыми пузатыми тыквами. Удивительно, но в деловой столице США абсолютно ничего не изменилось — на соседней стройплощадке рутинно рокотала техника, сновали желтые такси и школьные автобусы, исправно уходили в подземное жерло сабвея электрички, плазменные экраны переливались рекламой, бегущие строчки рыночных индексов давали понять, что биржи работают в обычном режиме. Выгульщики вели в парк вереницы собак, что означало одно — их хозяева ушли на работу. И еще другое — владельцы этих четвероногих не являются агентами ЦРУ и ФБР, которых сегодня попросили остаться дома.
Политически подкованный сосед-пенсионер на всякий случай проковылял в банкомат проверить, пришла ли пенсия — пришла! У банка Chase в Гарлеме стояла очередь — я уже подумала, что самые бдительные американцы кинулись снимать вклады, пока не поздно. Но нет — оказалось, это получатели государственных пенсий и пособий, которые имеют обыкновение скапливаться по первым числам в местах компактного проживания реципиентов финансовой поддержки. Я подбросила молчаливой очереди новость про шатдаун правительства, парень в майке с надписью «Люби или покинь» на фоне карты США, мрачно отвесил: «Пусть они лучше вообще шатап», то есть заткнутся.
Буча между республиканцами и демократами разгорелась в конгрессе из-за медицинской реформы, и в итоге бюджет не был принят. Реформа эта, известная как «Обамакеа», сначала нравилась многим — вроде как она была задумана в пользу бедных. Но когда в последние недели огласили, кому сколько придется платить за нее, оказалось, что бедным — к их негодованию — тоже теперь надо раскошелиться на то, что еще вчера было бесплатно. «Середняки» приуныли от новых расценок, а богатые возмутились — не то, чтобы не по карману, а просто обидно. По опросам CNN почти 60% американцев теперь эту реформу не поддерживают, а остальные еще просто не вникли, наверное.
Самолеты летают, поезда ходят, больницы работают. На форумах народ держится без паники, клеймит всех — и либералов и консерваторов, и уверяют, что если все чиновники уйдут — то они скучать не будут
Моя дочка, финансовый аналитик, уверяет, что в их компании, производящей и импортирующей из Европы сыры, жизнь во вторник шла своим чередом, и федеральный кошмар не задел ее своим крылом. Она в течение дня пыталась заглянуть на сайт министерства сельского хозяйства — взять цифрочку одну для анализа — но сайт был закрыт «в связи с шатдауном». Это, однако, никаких не парализовало работу мировых рынков молочной продукции, живущих вне всякой связи с госаппаратом США. Хотя доллар и пошел вниз, но американский бизнесмен понимает — время экспортировать! «Может быть, и вправду — чем меньше государства, тем лучше?» — резюмировала она итог первого «дня без правительства».
Вторая дочка-первокурсница, вернувшаяся с мозгами набекрень из университета после трех пар, вообще оказалась не в курсе бюджетного кризиса — ни на одной из лекций, включая ту, что посвящена функционированию социальной сферы, никто не упомянул про то, что творится в стране. Посему на вопрос, как прошел первый день в условиях «паралича верховной власти», она строго меня одернула — «всегда уточняй, про какую страну ты говоришь». Ее приятели на Facebook про это вообще ничего не пишут, а только всякие веселые картинки рассылают — с Белым домом или Капитолием на заднем плане и с вывеской «учет» или «закрыто». А мои друзья — радуются, почему-то. Пишут, что в Вашингтон DC теперь можно передвигаться в авто без пробок, и что народу в центре на улицах меньше стало и выбросов вредных в атмосферу — соответственно.
Самолеты летают, поезда ходят, больницы работают. На форумах народ держится без паники, клеймит всех — и либералов и консерваторов, и уверяют, что если все чиновники уйдут — то они скучать не будут. То ли недопонимают, то ли и в самом деле федеральное правительство играет столь незначительную роль в жизни американцев. Очень красноречивый пример о том, как работает Америка — НАСА отправили в отпуск, а марсоход Curiosity продолжает свои изыскания, ибо проект ведет частный Калифорнийский технологический институт.
С телевизионных экранов американцев стращают последствиями бюджетного замораживания, аналитики пытаются предсказать, что будет с долларом, с индексами, с золотом и нефтью. Однако рядовой нью-йоркский труженик демонстрирует хладнокровие. «Пережили семнадцать шатдаунов, выдержим и восемнадцатый. Но авторитета нашей власти это не добавит», — уверяет уличный торговец фруктами. Его товар брали как обычно, ибо фургончик стоит возле частного Колумбийского университета, а не в каком-нибудь государственном заповеднике, которые всем туристам предписано покинуть. Последний — и самый долгий — принудительный отпуск правительства в декабре 1995 года длился 21 день и завершился для рынков даже некоторым плюсом, пусть и маленьким, в 0,1%. В этот год случилось сразу два прекращения финансирования госучреждений – и пятидневка «без правительства» в ноябре завершилась ростом индекса Standart&Poors более чем на 2%.
В Нью-Йорке от шатдауна пока пострадала только Статуя Свободы — она хотя и символ города, но также объект государственной значимости. Поэтому ее отправили в неоплачиваемый отпуск вместе с ЦРУ.