— За последний год в столичной мэрии появилось много чиновников совершенно нового формата, с современным мышлением. Многие из них пришли из бизнеса. Скажите, на ваш взгляд, сломан ли на сегодняшний момент стереотип московского чиновника?
— Думаю, что стереотип сломлен, но не до конца.
— Какие проблемы остаются?
— Вопрос о стереотипе столичного чиновника носит смысловой, концептуальный характер. Если раньше в руководстве Москвы были люди, которые воспринимали город как собственную грядку, то сейчас это скорее люди, которые думают о городе в совершенно другой интонации. У них в голове присутствует совершенно иное целеполагание. Мы что хотим? Мы же хотим, с одной стороны, создать город, в котором приятно жить, с другой — город, в котором у людей совершенно иное настроение. Город, в котором люди с другим выражением лица ходят на работу, возвращаются с работы, работают.
— А чиновники должны любить город или им достаточно быть профессионалами?
— Любить или не любить город, это такие высокие слова. Можно любить, можно не любить. Любить надо работу свою, любить и добиваться результатов. Вот это очень важно. Я как архитектор очень люблю Москву, притом что у меня есть несколько видов любви к Москве. Есть Москва классическая, есть Москва русского авангарда, есть Москва сталинского ампира. Есть Москва начала века.
— Но ведь есть Москва и лужковского периода, как к ней относитесь вы, архитектор?
— Я к ней никак не отношусь. Точнее, я не имею к ней отношения. Я думаю, что это временные сооружения беспринципных архитекторов, которые никого ни к чему не обязывают. Я думаю, что 90% того, что было построено в лужковской Москве, будет очень скоро снесено. За ненадобностью, некрасивостью и некачественностью строительства.
— Вы сказали, что у вас есть любимые типы Москвы. А есть нелюбимые? Что вас как жителя принципиально в городе не устраивает? Только не говорите про пробки…
— Пробки — это фигня, это следствие, а не причина. Не любить следствие очень странно, потому что надо понимать, в чем смысл. Нет такого в Москве, чтобы я не любил, прямо ненавидел… Мне не нравится энергетика. Не нравится, когда я вижу людей, которые в восемь утра куда-то едут, а при этом у них уже все плохо, у них уже ничего не получилось. Они готовы уже в транспорте кого-то обругать, обматерить.
Есть такая субстанция, называется интерес к жизни, вот она либо у людей есть, либо ее нет. Когда мы едем на работу, нам не должно хотеться просто преодолеть расстояние из пункта А в пункт В, а потом весь день ждать конца рабочего дня. Мне кажется, когда человек едет на работу, он должен хотеть что-то создать, что-то изменить, привнести конструктив какой-то.
— Какой вы видите Москву как город, в котором вы хотели бы жить всегда?
— Я вижу Москву такой, в которой людям приятно жить и они не думают все время о том, как бы поскорее уехать. Я видел рекламу турагентства, там фотография курорта и слоган «Все ради этих дней». Почему ради этих дней? Получается, что в Москве жить нормально невозможно? Можно только ходить в замусоленном пиджаке, ездить на нелюбимую работу бумажки перекладывать… Такая постановка вопроса мне кажется абсурдной.
— Так ведь это у людей в головах.
— Обычные люди не должны ничего придумывать. Для этого существуют менеджеры, они создают импульсы, чтобы жизнь других людей стала более осознанной. Задача правительства Москвы в этом плане создать условия, при которых обычный человек, москвич, не будет чувствовать себя непонятной функцией, которая 12 месяцев в году корячится, а потом едет на две недели отдыхать.