— Ваша предыдущая работа была связана с музеями?
— Непосредственно в музеях мне работать не приходилось. Много лет я занималась поддержкой музеев и проектной деятельностью. Мне кажется, я могу быть полезна именно как координатор, который сейчас должен понять, каким культурным и человеческим богатством обладает музей. Посетители «Царицыно» должны понимать, почему здесь интересно. Для этого нужно, чтобы музей работал не по подразделениям, а предлагал целостный продукт. Сейчас этого нет. Тем не менее я рассматриваю свое назначение как удачу, потому что попала в организацию, которая не находится в состоянии кризиса. Музей из одной фазы своего развития должен перейти в другую. Это интересная, творческая задача и для меня, и для сотрудников. Причем эта следующая ступень осознается всеми: и людьми, которые работают в музее, и департаментом культуры Москвы.
— Какие проблемы сейчас есть в «Царицыно»?
— Могу сказать как посетитель: когда входишь в парк, ты не видишь, какие сейчас выставки есть в музее, что на этой огромной территории происходит. Вот сейчас проходит выставка о современном текстиле, о современном ткачестве. Но посетитель просто не видит информации об уникальной выставке. А если он все же попадет на нее и ему понравится, он может захотеть купить сувенир, а его нет. То есть овеществленной памяти о выставке у него не останется. Нужна правильная сувенирная линия. Современному человеку важно не только то, что делается, но и как. Если человек приезжает с семьей в «Царицыно», то он должен получить полный спектр возможностей. И эти возможности должны иметь общую логику.
Наталья Самойленко окончила МГУ имени Ломоносова по специальности искусствоведение, до прихода в Министерство культуры работала заместителем генерального директора и исполнительным директором в Благотворительном фонде Владимира Потанина. Среди проектов фонда, которые курировала Наталья Самойленко, — «Меняющийся музей в меняющемся мире», «Музейный гид», грантовая поддержка сотрудников Эрмитажа, стажировка музейных проектировщиков в музеях Великобритании.
— Какова сейчас аудитория музея-заповедника «Царицыно», как она изменится со временем?
— Во–первых, посетителей парка на порядок больше, чем посетителей музея. «Царицыно» — одно из любимых мест отдыха для целого большого района Москвы. Но далеко не все знают, что здесь есть музей, который можно посетить. Они рассматривают дворец как красивую декорацию. Между тем музей обладает развитой инфраструктурой, здесь проходят интересные выставки. Поэтому наша главная задача — привлекать посетителей парка в музей путем правильной подачи информации. В «Царицыно» приходят люди разных возрастов. Мы хотим сделать парк привлекательным для всех. Кроме того, мы хотим, чтобы «Царицыно» мог конкурировать с культурными площадками, которые находятся в центре Москвы. Чтобы у людей из других районов появилось желание специально приехать в музей-заповедник — увидеть какую-то уникальную выставку, приятно провести день в парке.
— «Царицыно» позиционируется как императорская резиденция вроде дворцов европейских монархов или русской императорской семьи, например, в Павловске, Гатчине. Тем не менее это новодел, построенный при Лужкове. Можно ли называть его музеем?
— Это один из самых тонких вопросов. Как царскую резиденцию «Царицыно» недостроили. И если сравнивать его с какими-нибудь резиденциями в Санкт-Петербурге, то скорее «Царицыно» ближе к Пелле, малоизвестной широким кругам резиденции, которая также не была достроена Екатериной. Но масштаб строительства в «Царицыно» сопоставим и с Павловском, и с Петергофом. При этом совершенно удивительна история самого «Царицыно», потому что на протяжении всего советского времени дворец существовал как грандиозная руина неподалеку от Москвы. Мои студенческие годы — это время, когда я вспоминаю о сказочном замке, который стоит в руинах. И, конечно, у людей моего поколения, тех, кто помнит, каким было «Царицыно» в руинированном состоянии, к нему особенная любовь. Как мне кажется, забывать эту историю мы не должны. Необходимо представлять этот этап в виде специальных проектов и экспозиций. Это была волшебная вещь, потому что XVIII век вообще обожал руины, это одна из его любимых тем в искусстве. И в парках, где руин не было, их специально строили. Вот в том же Павловске были построены руины, а вокруг них разбросаны античные скульптуры. Сейчас эти обломки находятся в Эрмитаже. Мне кажется, волшебство «Царицыно» именно в том, что его руины были настоящими. Ну а дальше произошло то, что произошло: построили усадьбу, в которой соединились мечты разных архитекторов.
Нам надо учиться называть вещи своими именами: «Царицыно» — это архитектурная фантазия на тему XVIII века
— Ну это же не уникальный случай?
— Отнюдь не уникальный. Например, Павловск во время войны был полностью разрушен, потом там была правильно проведена эвакуация объектов и их реставрация: например, из всех стульев какого-то гарнитура был сохранен один, а по его образцу уже восстановлены остальные. То есть Павловск — это история воссоздания. Еще более фантазийная история — это Царское Село и Петергоф. К сожалению, подлинных объектов вообще очень мало. В Москве это — «Останкино».
— Но можно ли назвать именно «воссозданным», например, тронный зал Екатерины в «Царицыно», ведь он не имел никаких аналогов в прошлом?
— Нам надо учиться называть вещи своими именами: «Царицыно» — это архитектурная фантазия на тему XVIII века. Надо добиться того, чтобы мы не обманывали посетителя, а просто играли в разные уровни погружения в XVIII век. Мне очень жаль руин, но я отлично понимаю, что сохранять руины в городе практически невозможно.
— Будете ли вы обновлять состав работников музея?
— Найти хороших профессионалов сейчас очень непросто, я не собираюсь проводить кадровую революцию. Моя задача — понять потенциал тех людей, которые сейчас работают в музее. Я надеюсь, что вместе нам удастся сделать что-то интересное.
— Императорская резиденция — особенный вид музеев, который подразумевает, что помещения, интерьеры — это уже выставочные объекты. Будут ли обновляться сами экспозиции, как вы планируете совмещать новые выставки с тем, что уже есть?
— С пространством «Царицыно» легко работать. Поскольку мы говорим о музее-мечте, то и сами залы — это некоторая фантазия. Царицыно — это не «Останкино» и не «Кусково». Здесь меньше вещей из XVIII века. Мы планируем искать новые пути работы и сотрудничества с другими музеями Москвы и Санкт-Петербурга, с зарубежными музеями, чтобы вместе создать какие-то большие совместные проекты.
— Раньше музеи были источником информации об искусстве, а теперь эту функцию выполняют медиа, интернет. Человеку не обязательно приходить к вам в музей, чтобы посмотреть «наивное искусство». Он может сделать это через сеть. Даже виртуально пройтись по залам дворца. Что способно заставить человека не полениться приехать к вам в «Царицыно»?
— С «Царицыно» ситуация опять же легче, чем с другими музеями: человек приедет сюда просто погулять в парке, здесь очень красивые места. Но мы понимаем, в современных выставочных проектах должны использоваться новые технологии. Выставки необходимо дополнять и информационно, через новые каналы, в которых живет современный зритель.