— В 12 лет вы вышли на манеж, а в 36, победив в конкурсе, стали гендиректором крупнейшего в Европе Большого Московского цирка на проспекте Вернадского. Вы сюда пришли всерьез и надолго?
— У меня контракт с Министерством культуры на пять лет — предельно возможный срок. На меньший я бы не согласился — у меня нет задачи срубить легких денег и скрыться в Лондоне. Ну а дальше все будет зависеть от того, насколько я окажусь компетентен. Моими соперниками на конкурсе были бывшие директора Кемеровского и Новокузнецкого цирков. Но они никогда не работали в Большом Московском цирке даже в качестве артиста. С моим опытом циркового артиста гораздо легче создавать условия для тех, кто выходит на манеж. Я знаю, что такое хорошо и плохо, комфортно или некомфортно. И я никогда не был бюрократом.
— В 1991-м ваш отец Вальтер Запашный вместе с семьей и всеми своими тиграми и львами уехал в Китай. У нас в те годы не было мяса не то что для хищников, но и для людей, а китайцы предложили контракт. Этот опыт выживания в Китае помог вам стать успешными в России?
— Там мы скорее действительно только выживали. Когда вернулись в Россию, мне было 20. Как сейчас помню — программа Вальтера Запашного приезжает выступать в Ставрополь, и там мы видим, что у неизвестного нам цирка «Европа», который круто себя разрекламировал, вложив много денег в раскрутку, бешеные аншлаги. А у нас — полупустой зал. Тогда я понял, что надо начинать работать по коммерческим принципам. Ставить новый свет и звук, показывать необычные трюки. Не бояться быть звездой. Вы даже не представляете, как нас с Аскольдом критиковали: мол, братья Запашные — выскочки, лучше бы они больше занимались манежем, чем сидели на радио и телевидении. Но в то время, как кто-то критикует нас с Аскольдом в интернете, мы репетируем. Как артисты мы выиграли уже пять международных цирковых фестивалей, получали везде только «золото».
Верхом на льве
Эдгард Запашный и его младший брат Аскольд — народные артисты России. Представители четвертого поколения всемирно известной цирковой династии. Их прадед, Карл Томпсон, знаменитый клоун и эксцентрик, выступал в России под именем Мильтон. Дед, Михаил Запашный, был борцом и акробатом. Эдгард Запашный дебютировал на манеже в 1988 году в Риге. Занимался джигитовкой, акробатикой, жонглированием, дрессурой хищников. Вместе с братом унаследовал от отца, знаменитого дрессировщика Вальтера Запашного, аттракцион «Среди хищников» с тиграми и львами. Братья дважды вошли в Книгу рекордов Гиннесса с трюками «Самый длинный прыжок верхом на льве» (2006, Аскольд) и «Самая высокая колонна из трех человек на двух бегущих лошадях» (2011, Эдгард) ). В 2003 году Эдгард вместе с братом и матерью Татьяной Запашной учредил ООО «Цирк братьев Запашных», выпустившее несколько успешных цирковых шоу, в том числе «Камелот», «Садко», «Легенда», «К.У.К.Л.А».
— И в ближайшее время полного перевоплощения в менеджера не будет?
— Хочу оставаться артистом и выходить на манеж в ближайшие лет двадцать. Чувствую в себе силы, надеюсь, не будет травм. Кстати, на сентябрь мы с братом запланировали собственные выступления здесь, в Большом Московском цирке, — впервые за семь лет. С этим цирком в моей жизни многое связано. Я ни разу в жизни не был в здании Старого цирка Никулина на Цветном бульваре, все детство ходил только сюда. У нас и квартира была недалеко, в Новых Черемушках. И нынешний наш дом тоже недалеко. И Аскольд именно здесь впервые вышел на манеж и зашел ко льву вместе с нашим папой. Это было с 1991 на 1992 год, мы с братом играли главные роли в новогодней сказке «Снеговик берет заложников» — тогда это еще не звучало так зловеще. Помню, насколько это здание всегда меня манило своим великолепием и размерами. До сих пор, когда захожу в подвал и вижу, как под цирком двигаются манежи, удивляюсь, насколько все здесь грандиозно устроено. Но механизмы сделаны в 1973 году, их пора менять. На нашей первой в Большом цирке программе «Времена» мы не запланировали сложных смен манежа, побоялись, что он, не дай бог, зависнет в каком-то из положений, и все — представление встанет. К нам уже приезжали инженеры одной из ведущих конструкторских фирм Германии, специализация которой тяжелое оборудование. Мы им объяснили, что нам нужно поднимать 400 тонн. Они не поверили. Но когда я проводил их в подвал и показал бассейн на 350 кубов, поняли, что я не шутил, а переводчик не ошибся. Теперь ждем, что они скажут: во что это обойдется, придется ли закрывать цирк для замены оборудования и как его устанавливать — первоначально это делали, когда у здания еще не было крыши. В любом случае это потребует огромных затрат.
Нашему цирку понадобятся немалые деньги на ремонт. 360 млн руб. — только на замену крыши. 350 — на ремонт стилобата вокруг цирка, громаднейшей территории, где содержатся животные, располагаются цеха, офисные помещения, фойе. Это уже 710 млн. Когда к нам на премьеру «Времен» пришел Иосиф Кобзон, я рассказал ему об этих проблемах. Он спросил: «Какая цифра?» — «Миллиард или миллиард двести». — «Это на полное приведение в порядок всего цирка?» — «Конечно, нет. Только чтобы сверху не текло и сменные манежи работали». Иосиф Давыдович посоветовал провести полный аудит цирка. И какая бы сумма ни понадобилась на то, чтобы Большой Московский цирк завтра заблестел как новый, озвучить ее перед Министерством культуры. Я боюсь громадных цифр, но мы начали обсчитывать все. В здании огромное количество подвалов, балок, свай. Тронь одну проблему, и все может посыпаться как карточный домик.
— Сразу вспоминается реконструкция Большого театра. Вы, кстати, довольно дерзко заявляли, что если с кем и собираетесь конкурировать, то именно с ним. Но сейчас там разброд и шатания, причем по далеким от искусства поводам. Вы наверняка тоже успели нажить врагов: на первом сборе труппы заявили, что больше не будет тех, кто пашет за гроши, и особо приближенных, получающих немалые деньги. И что время черных и серых зарплат прошло: «Мы будем платить налоги, чтобы люди, уходя на пенсию, были мне благодарны». Считаете, сегодня в России можно выживать на принципах полной прозрачности?
— Если везде и всюду черный нал? Но в нашей с братом компании этого нет. И здесь не будет. У нашего частного предприятия — ООО «Цирк братьев Запашных» — контракт с государственной компанией «Росгосцирк», сдающей нам в аренду здания, в которых мы работаем. А мы приносим ей самую большую прибыль. И всей своей работой доказали, что цирковым артистам можно оказаться в списке «Форбса». В это не верил никто. И не верит, потому что альтернативы нам с братом нет до сих пор. Но мы попали в «Форбсы» и стабильно там держимся, потому что прозрачны, платим налоги, делаем пенсионные отчисления. У нас все легально, нам нечего бояться. А зарплаты мы пересмотрели перед премьерой спектакля «Времена» — чтобы артисты знали, за какие деньги работают. В данном случае я за социалистический принцип: от каждого по способностям, каждому по труду. Профессиональные лоботрясы есть и в цирке. Но есть и трудоголики, и они не должны получать меньше 50 тыс., а в зависимости от профессионализма — и 100 тыс., и 200. Но тогда цирк должен зарабатывать больше. Во-первых, сейчас он заполняется на 90%. Большее количество представлений, зарубежные гастроли, поддержка спонсоров и прочее — это все источники дополнительных заработков. Мне предлагали повысить цены на билеты. Но вот этого делать нельзя. Есть люди, которые выбирают, купить им хлеба или сходить в цирк. Так что минимальная цена билетов в БМЦ осталась прежней — 200 рублей.
Есть люди, которые выбирают, купить им хлеба или сходить в цирк
— В Концепции развития циркового дела до 2020 года речь идет о выходе компании «Росгосцирк» на самоокупаемость. Но даже частный и вполне успешный Цирк Никулина недавно предупреждал, что если поднимут арендную плату за здание, которое принадлежит городу, он вынужден будет закрыться или уехать из Москвы.
— И это столичный цирк, который на особом положении. Где-нибудь в Мурманске таких аншлагов, как в Москве, никогда не будет. А чтобы цирки стали самоокупаемыми по всей стране, государство должно им помочь. В кинотеатрах зритель уже привык ходить в евротуалеты, сидеть на мягких сиденьях. Среди около 40 зданий системы «Росгосцирка» есть, конечно, практически идеальные, но только потому, что их взяли под личный контроль — в разрез с действующим законодательством — местные первые лица, например, президент Александр Волков в Удмуртии, губернатор Валерий Шанцев в Нижегородской области. А, скажем, в Костромском, Рязанском, Ивановском цирках фильмы ужасов можно снимать.
— На реконструкцию всех цирков системы «Росгосцирка» понадобится, по вашим словам, 25 млрд рублей?
— Эту сумму называл бывший гендиректор «Росгосцирка» г?н Калмыков. Но пока нет даже разговора о том, что государство единовременно ее выделит. Пока что успех возможен там, где циркам готовы помогать местные и региональные власти. Но все упирается в закон, не разрешающий им вкладывать деньги в федеральную собственность. Почему не пересмотреть его и не дать такую возможность, для начала хотя бы в культурных учреждениях? В прошлом году мы с братом по приглашению губернатора Кемеровской области Амана Тулеева были на гастролях в Кузбассе. Тулеев сказал мне: если вы пробьете это изменение в законодательстве, то Кемеровский и Новокузнецкий цирки мы приведем в порядок в течение месяцев. Это наши цирки, наш зритель, и деньги в Кузбассе есть. Надо только, чтобы все было по закону. Я говорил об этом и в Министерстве культуры, и в Госдуме. Теперь губернаторов снова избирают, а в цирки и на стадионы ходит их электорат. Так что они быстрее найдут деньги, чем цирки дождутся федеральной целевой программы.
— Но когда у государства деньги на цирки найдутся, главное, как вы говорите, чтобы они дошли до адресатов. Вы — член Общественной палаты при Минкульте, глава рабочей группы по цирку — готовы противодействовать откатно-распилочному механизму?
— Знать бы как. Могу ручаться только за себя — откажусь от всех «процентов», которые мне уже сегодня рисуют на бумажках. Приходят, например, кандидаты в подрядчики и предлагают: «Если возьмете нас, то вот столько-то процентов ваши». Но у меня в цирке такого никогда не будет. Я хочу смотреть в зеркало и видеть в нем человека, которого я уважаю.
— Вы с братом начали работать на манеже, когда цирк попал в глубокую финансовую яму. Он из нее уже выбрался?
— В 1991 году наш папа работал здесь, в Большом Московском цирке. И это была последняя программа, на которую были раскуплены все билеты на два месяца вперед. Каждый день аншлаги, в цирк невозможно было попасть. Я помню, как папа за месяц звонил директору цирка Леониду Костюку: «Леня, оставь мне билеты, я приду с семьей». Но зрелища нужны, когда у людей есть деньги, когда они сыты. В 1991-м все рухнуло, и цирк покатился вниз. Артисты стали подрабатывать, мыть машины, выживать, как и все в нашей стране. Позже, при Путине, жизнь начала понемножку выравниваться: появилось другое отношение к нефти, совершенно другие деньги в стране, и народ опять пошел в цирк.
— Так дело в Путине или в росте цен на нефть?
— В том, что он все это взял под контроль. Это очень трудно — прийти одному и сразу сцепиться с той командой, которая уже сидит у кормушки. Это все равно что у 20 кавказских овчарок попробовать отобрать их еду. Даже если они сыты, это их еда. Они громадные и опасные. И надо отдать Владимиру Путину должное, он это сделал. Со всеми аллигаторами нашел общий язык, показал, где, как и что, и деньги стали поступать не только им, но и в страну. И цирк начал постепенно выравниваться, как и индустрия кино и театра. Правда, до уровня 1991 года так и не поднялся.
— То, что вам предложили войти в список доверенных лиц Путина на последних президентских выборах, вас не удивило?
— Больше скажу — я сам это предложил. Не знаю, как другие туда попадали, не выяснял. Но у меня дело было так: мы с братом отправили премьеру официальное письмо с приглашением на наше прошлое цирковое шоу «Легенда». И вдруг за два дня до Нового года он перезвонил, поблагодарил за приглашение и попросил, чтобы я от его лица поздравил труппу. А я сказал Владимиру Владимировичу, что если мы с братом понадобимся ему в качестве поддержки на любом уровне, он может на нас рассчитывать. Через некоторое время нам перезвонили и поинтересовались, не изменилась ли наша позиция. И предложили стать доверенными лицами Путина.
— И что было дальше?
— Будем говорить честно: многие артисты отказались, побоялись. Люди известные часто вообще не хотят лезть в политику — времена ведь могут измениться, можно оказаться не в том лагере. Большой риск, особенно для публичного человека. И я в душе тоже понимал: всякое бывает в нашей стране. Допустим, возьмут да выберут Прохорова. Я по этой логике якобы прогадал бы. А правильно угадал — и в шоколаде. Но я не пытался ни попасть, ни угадать, просто поддерживал человека, которого мне хотелось поддержать.
— И вы ни разу не пожалели, что были доверенным лицом Путина ?
— Я и сегодня им остаюсь. Могу позвонить, например, мэру города, в который приезжаю на гастроли, и предложить разобраться в сложной ситуации, если меня попросили вмешаться. Могу отправить запросы по инстанциям. Народного артиста России, если он лезет «не в свой вопрос», чиновник проигнорирует. А от доверенного лица президента никуда не денешься, он обязан отреагировать. Не хочу этим кичиться, но за мной стоят конкретные дела.
— Среди руководителей страны последним на цирковое представление приходил Брежнев. А на открытии «Евровидения» в Москве выступал почему-то не наш цирк, а цирк «Дю Солей». И про участие отечественного цирка в церемониях открытия и закрытия Олимпиады-2014 в Сочи тоже ничего не слышно. Считаете, это нормально?
— Это возмутительно. И я не раз об этом говорил. Те же китайцы с помощью подобных шоу, которые смотрит весь мир, укрепляют позитивный имидж страны, демонстрируют национальную культуру. А мы показываем свое полное бескультурье и продажность, отдавая их иностранцам. Почему на том же «Евровидении» мы не увидели русских актеров, представителей русской культуры, того, что мы можем и должны показать миру и что все хотят увидеть? У нас есть Государственный академический ансамбль русского народного танца «Березка», который со временем не стал хуже. Хор Пятницкого, который грохнет так, что и в Германии аукнется. Большой Московский цирк и Цирк Никулина, которые тоже абсолютно конкурентоспособны.
— В число 50 самых известных и высокооплачиваемых представителей шоу-бизнеса по версии журнала «Форбс» вы с братом впервые попали в 2009-м, оказавшись на 28-м месте с годовым доходом в $3,2 млн. В 2010-м поднялись на 23-е место, заработав $5,7 млн. Недвижимость в Майами, как бывший депутат Пехтин, уже купили?
— Начнем с того, что в Америке я ни разу не был. И недвижимости у меня за рубежом нет. У нас есть семейный большой дом за городом, недалеко отсюда. Практически все доходы мы вкладываем в собственный продукт, в свои цирковые шоу.
— Став директором, вы тут же назначили своего брата Аскольда худруком, а маму, Татьяну Васильевну, своим первым замом. Не побоялись, что вас не так поймут?
— Для меня главное — конкретные дела и адекватные люди. И мне абсолютно все равно, что по этому поводу думают другие. Мы с братом стали стабильно зарабатывать благодаря тому, что Татьяна Запашная была генеральным продюсером, а Аскольд — режиссером, автором идей и сценариев тех шоу, что мы делали.
Народного артиста России, если он лезет «не в свой вопрос», чиновник проигнорирует. А от доверенного лица президента никуда не денешься
— Ваша мама не из цирковой семьи, но, став женой знаменитого Вальтера Запашного, тоже вошла в клетку к хищникам и десять лет отработала вместе с мужем на манеже. Это легенда или быль, что, когда на нее напал тигр, она самостоятельно от него отбилась?
— Правда. Это было в Брянске на погрузке. Папа в это время находился на вокзале, а грузчики не удержали клетку, маму зажало между двумя клетками, и тигр через решетку начал ее рвать. Грузчики, когда увидели, как хищник отрывает у человека куски тела, убежали, бросили ее, еще и захлопнули дверь в помещение. И она одна отбилась от тигра, а потом добралась до полупустого цирка, потому что там началась паника, и люди разбежались с криками: «Тигр вышел из клетки», дошла до пустой проходной и вызвала себе «скорую».
— Удивительная женщина…
— Да. Кстати, я никогда не видел ее злой. Мама — трудоголик, человек с мотором, заряженным на постоянную работу. Вот и я говорю с вами, а сам не могу не думать о репетициях, людях, которые меня уже ждут. Несмотря на то что у папы было два высших образования, а у мамы на момент замужества — только третий курс института, с которого папа ее и забрал, именно она занималась нашим образованием, чтобы мы с братом не выросли тупыми исполнителями.
— Бренд «Братьев Запашных» начался с номера акробатов-вольтижеров. Отец рассказывал, почему в конце 1950-х решил круто изменить жизнь?
— Когда-то он побывал на гастролях в Новой Зеландии и влюбился там в океанариумы. Мечтал работать с большими морскими животными — не только с дельфинами, но и с касатками. Дрессировка хищных животных была шагом к этой мечте. Отец надеялся, что доказав, что он, акробат, может работать с хищниками, он пробьет себе большой океанариум. Остался сделанный им макет океанариума. Но в Советском Союзе плохо представляли, что такое можно построить, да и технологий таких не было. И сейчас у нас в стране нет ни шоу с дрессированными касатками, ни одного стационарного океанариума мирового уровня.
— Свою книгу мемуаров Вальтер Запашный назвал «Риск, борьба, любовь». Эти слова верно отражают то, что отец больше всего ценил в жизни?
— Абсолютно. Он до 70 лет работал на манеже, добиваясь на нем результатов. Не имел коммерческой жилки, всю жизнь был трудягой. Никогда не был пробивным, не строил себе политическую карьеру. Когда папа начал стареть, я стал понимать, что он мог бы достичь гораздо большего. Чтобы хотя бы не занимать денег на покупку автомобиля, получать в конце своей карьеры достойную зарплату. Мы с братом часто это обсуждали. Мы уже тогда были хорошими артистами, но понимали, что жизнь проходит быстро, а зрительская память стирается еще быстрее. И самое сложное — добавить к фамилии Запашные, известной многим, собственные имена. И мы решили добиваться результатов не только в цирке. Стали думать о том, как прорваться на телевидение, не имея денег. Благодаря моему брату Аскольду, который понял, что за интернетом будущее, у нас появился свой сайт, когда ни у кого из цирковых артистов его еще не было.
— В свой прошлый день рождения на вопрос, о чем мечтаете, вы ответили — хочу стать знаменитым, как Майкл Джексон, и богатым, как Абрамович. С Майклом Джексоном все ясно, это кумир вашего детства. А насчет Абрамовича вы не шутите?
— Вообще-то я и без миллиардов доволен жизнью. Вчера возвращался домой и улыбался тому, что я выезжаю из самого большого в Европе цирка на хорошей машине, со мной рядом красивая девушка. Но деньги дают свободу. Прежде всего в реализации собственных замыслов. Опять же Большому Московскому цирку нужно несколько миллиардов на полную реконструкцию. Если бы я был миллиардером, я бы ни одного письма не написал ни в Министерство культуры, ни в правительство, никому. Вложил бы в цирк собственные деньги, и, поверьте, был бы счастлив от того, что могу это сделать.
Кормление изо рта в пасть
Вальтер Запашный — отец братьев Запашных — прославился тем, что впервые вывел на арену 38 хищников, среди которых были пантеры, рыси, гепарды, медведи, тигры, львы, а также каракал и манул — большая дикая кошка, по образу и подобию которой создали киношных гремлинов. Правда, происходило это на стадионе, на манеже столько животных просто бы не уместилось. А видевшим выступления Запашного-старшего в цирке он запомнился знаменитым аттракционом с тиграми и львами — дрессировщик въезжал на манеж верхом на льве, в финале один из львов уходил с манежа, самостоятельно отодвигая задвижку в клетке, а его сородичи проскакивали к выходу сквозь горящее кольцо. В 1998-м на праздновании своего 70-летнего юбилея Вальтер Запашный передал аттракцион «Среди хищников» сыновьям, которые продолжают его совершенствовать. Например, братья повторили трюк отца «прыжок на льве» на высоте, но уже без страховки, за что и попали в Книгу рекордов Гиннесса.
Своих тигров и львов они называют именами любимых певцов: тигры Стинг, Элтон, Мартин, Линда и Сабрина. Был еще лев Майкл, названный в честь Майкла Джексона, но он умер от рака, хотя дрессировщики делали все, чтобы его спасти. О хищниках Запашные рассказывают как о людях. «Среди них есть добряки» — это о льве по кличке Фрэнк, настолько неадекватно добром, не дающем сдачи обидчикам, что его ради его же безопасности так и не ввели в номер, найдя ему другое амплуа: фотографироваться и сниматься в телесюжетах. Или о другом любимце — тигре Мартине, одно время жившем у Эдгарда дома, с которым братья делают самое большое количество контактных трюков, например, кормление изо рта в пасть или голова в пасти тигра. «Самый отвратительный характер» — это о тигрице Сабрине, любительнице истерик без повода. Именно с ней связано одно из самых тяжелых воспоминаний Эдгарда, когда во время трюка кормления мясом изо рта в пасть она ударила по лицу брата Аскольда, он вышел из клетки весь в крови и его тут же увезли в больницу, а старшему брату пришлось одному заканчивать шоу.
Запашных часто спрашивают об отношении к набирающему силу защитному движению, обвиняющему дрессировщиков в эксплуатации животных. Они отвечают, что животные у них уже сегодня благодаря ветеринарному уходу и питанию живут в два-три раза дольше, чем на воле. Хотя, конечно, российскому цирку еще только предстоит создать выступающим на манеже животным по-настоящему комфортные условия. Кстати, в интернете можно обнаружить видеозаписи встреч братьев Запашных с зоозащитниками разных российских городов. Их приглашают прямо на репетиции — чтобы лично убедились, что хищники в хорошей форме, сыты и благодушны.