Черепаха с собачьим сердцем

России не нужно стремиться к величию — от этого у нее одни неприятности. России нужно стремиться к тому, чтобы стать обычной, нормальной, даже заурядной страной.

В начале ноября активно стартовала предвыборная думская кампания — и это внесло некоторое разнообразие в ту газетную информацию, которую я обычно потребляю за завтраком. Статьи о положении дел на международной арене и спортивные полосы разбавляются теперь программами партий. У каждой свой способ работы с аудиторией. Одни желают утвердить в стране приоритет русских людей, другие перебивают хребет бюрократии, третьи выставляют перед собой как щит пожилых киноактеров. Но при этом все так или иначе апеллируют к образу великой и могущественной России. В каждой программе намекают или говорят прямым текстом, что Россия — это нечто из ряда вон выходящее. Что это страна такая, от которой захватывает дух и для описания которой слов подобрать нельзя. Что у нее, конечно, есть проблемы, но стоит поднапрячься, и Россия будет ого-го, поднимется с колен и займет подобающее ей место в мире. Совершенно особое место.

Это понятно. На месте кандидатов в Госдуму такую парадигму использовал бы любой проходимец, ищущий дешевой популярности. Миф о великой России невероятно живуч, и даже самые циничные люди, лишенные на секунду этой опоры, начинают испытывать то же ощущение, что, вероятно, испытывает черепаха, которую ради смеха приподняли над землей. С самого, можно сказать, Рождества Христова он был главным оправданием тому свинству, в котором мы живем. Но есть ощущение, что общественный заказ начинает потихоньку меняться.

Да, разговоры о величии России, которое та обязана себе вернуть, все еще будоражат народ. Но при этом где-то в глубине его коллективной души раздается тревожный сигнал, который напоминает о том, что призывы к величию, как правило, означают: надо будет терпеть какие-то лишения, бороться с трудностями, а то и вовсе ложиться грудью на дзоты и героически на них погибать. Этот сигнал возникает еще и потому, что сегодня появилась возможность мгновенно находить и сопоставлять факты, и от этого сопоставления у людей зазвенело в головах, потому что каждый день там на огромной скорости сталкиваются две реальности. В одной бесконечно говорят про особый путь России и блестящее ее величие, а в другой — роются на помойках пенсионеры и помирают маленькие дети, которые не могут получить медицинской помощи, потому что разворовали все деньги и нет оборудования.

Сегодня как никогда народ готов к восприятию принципиально иной мифологии. Вместо разговоров о богоизбранности люди готовы услышать, что они самые обычные. И что Россия, в которой они живут, тоже обычная, даже, может, заурядная. И что величие — это не для них, а для них нормальная жизнь в стране, в которой сеется и собирается хлеб, в которой развивается наука и промышленность, работает судебная система и проворовавшиеся чиновники отправляются не на повышение, а в тюрьму. Люди готовы услышать, что нет у России никакого особого пути — и никогда не было, — а есть просто соображения здравого смысла, гуманности и справедливости.

И это ведь даже не допущение. Я, думаю, не буду оригинален, если скажу, что миф о величии нашей страны — это довольно кривая и косая поделка, особенно если сравнивать с лучшими идеологическими образцами: американским, японским или китайским. Русские достижения покупались такой ценой, которую не запросил бы самый ушлый рыночный торговец. Русские литература и наука в массе своей глубоко вторичны, и никакой загадочной нашей души нет, а есть только освященная веками лень и способность часами сотрясать воздух, ни черта при этом не делая.

Отсюда инновационное предложение по развитию страны. Оно укладывается в слова булгаковского персонажа: «Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя мировую революцию, Энгельса и Николая Романова, угнетенных малайцев и тому подобные галлюцинации, займется чисткой сараев — прямым своим делом, — разруха исчезнет сама собой». Вот на чем следует строить свои программы оппозиционным партиям (ну представим на секунду, что они оппозиционные). Потому что самый эффективный способ борьбы с властью — монотонно, день за днем разъяснять народу, что он никакой не особенный, а такой, как и все остальные. И как только он хотя бы на секунду в это поверит, упиваться тормозной жидкостью, выносить позорные судебные приговоры и грабить нищих стариков станет как-то неудобно. У нас ведь как принято: сделает человек гадость, потом посмотрит на это, почешет в затылке да и разведет руками — дескать, ну вы понимаете, люди добрые, не объяснить никак мою загадочную русскую душу. Это вообще одна из главных российских фраз — «ну вы понимаете». И вот если разрушить миф о богоизбранности, то окружающие, то есть мы с вами, в какой-то момент ответят: «Нет, не понимаем!» И оглянутся вокруг, и увидят, что не существует российскому свинству ни малейшего оправдания. И начнут задаваться вопросом, отчего такое свинство вокруг происходит, и придут к определенным выводам.

И тогда — уж будьте уверены — одним освистыванием дело не обойдется.