Ему должно исполниться 50 лет, а последний раз она видела его маленьким мальчиком — молодую девушку-сироту, воспитанницу монастыря, монахини сочли недостойной самой растить своего внебрачного ребенка, и отдали ее сына на воспитание чужим людям. Девушка очень переживала разлуку, но потом стала жить дальше, и жизнь ее в общем и целом сложилась неплохо. Еще лучше сложилась жизнь ее сына, которого, как выясняет помогающий Филомене в поисках журналист, отдали в американскую семью. Если бы этот фильм был снят сегодня в России депутатами Госдумы, то возможно, судьба ребенка оказалась бы ужасна — избиения, насилие, смерть. Филумена тоже беспокоится за сына — предполагая, что он мог быть убит во Вьетнаме, например, но ее ждет куда большая неожиданность. Ее сын получил замечательное образование, стал сенатором, общался с президентами, но потом — в общем-то это не спойлер, а просто изложение обстоятельств — увы, умер от СПИДа. Вот как именно и где — уже сюжетная тайна.
Фильм все же не про судьбу матери и сына, а про то, как успешный модный журналист, в поисках «человеческой» истории встречается с простой, но очень достойной женщиной и сам задумывается о простых вещах. О милосердии, смирении, о Боге, наконец.
Дуэт Джуди Денч и Стива Кугана создан исключительно ради удовольствия зрителей: отличные диалоги, тонкий юмор, в меру душещипательности и иронии, зигзаги отношений, первоклассная актерская игра.
Одна пикантная подробность для российского зрителя: Стив Куган играет не просто журналиста, а реального человека, Мартина Сиксмита, автора разоблачительных исследований про отравление Литвиненко, дело Юкоса и прочие кремлевские тайны. Он работал в России, защитил диссертацию по русской поэзии, и был бы отличным собеседником для меня, но в Венецию не приехал.
Хотя общаться с создателями фильмов в Венеции, как и на любом другом большом фестивале, невозможно. Звезды, как правило, не живут на Лидо, их привозит катер из Венеции, где они останавливаются в дорогих закрытых отелях, под охраной их провожают на пресс-конференцию, потом — короткие интервью с заранее записавшимися, во время которых не услышишь ничего, кроме дежурных ответов, согласованных с представителями прокатчиков, вечером — проход по красной дорожке, раздача автографов, выход перед фильмом к публике, и в самом лучшем случае – короткое появление на приеме в честь картины, который устраивает не фестиваль, а компания-производитель.
Клуни, например, вообще от интервью отказался, зато с лихвой отработал на церемонии открытия, раздавая автографы и вызывая бурные возгласы поклонников, скопившихся за ограждением, а журналистов очаровав на пресс-конференции, где шутил, улыбался и демонстрировал ум и хорошую реакцию.
Николас Кейдж, увы, так хорошо показать себя не смог, хотя и старался. Его ответы были совершенно дежурными. А вот фильм с его участием «Джо» большинству очень понравился, в рейтингах у него довольно высокое место, да и между собой журналисты его обсуждали с приязнью. Кейдж сыграл брутального мужчину с бойцовской собакой, одиноко живущего почти в лесу, в какой-то глубинке, и привыкшего решать все проблемы насилием. Когда ему в знакомом борделе мешает брехливая собака, он привозит туда своего столь же брутального как он сам пса, после чего уже спокойно занимается сексом. От глупой собаки остается кровавая тряпочка.
И вот этот мачо с пистолетом, уголовным прошлым и неистребимой привычкой к табакокурению, знакомится с подростком из весьма неблагополучной семьи, затерроризированной отцом-алкоголиком. Понятно, что столкновение неизбежно. Джо становится на путь добра, и ему это даром не проходит…
Этот фильм снял Дэвид Гордон Грин, получивший в Берлине приз за режиссуру. Если честно, то мне не показалось, что он особенный режиссер, снят фильм довольно предсказуемо, даже наивно, но видимо сегодня есть спрос на нравоучительные истории даже на фестивалях.
Еще в рейтинге критиков высокий балл получили «Тропы» Джона Кёррана — это про Австралию, верблюдов и путешественницу Робин Дэвидсон в исполнении Миа Васиковска. Полюбившийся мне фильм «Жена полицейского» Филиппа Гренинга — самый радикальный и изысканный из всей программы — занимает скромное место по очкам.
Еще показали фильм культовой в узких кругах Кэлли Райхард, его название переводят как «Ночные движения» -- историю про молодых активистов экологического движения (в главной роли Джесси Айзенберг, тот что играл Цукерберга), которые затеяли взорвать причину загрязнения окружающей среды, а подорвали свою психику. Ну и самый пока вызывающий фильм – «Дитя Божье» Джеймса Франко, экранизировавшего старый роман Кормака Маккорни (это тот, что написал «Старикам здесь не место» и много других книжек, по которым все охотно снимают кино). В главной роли Скотт Хейз, актер высокого класса, но вынужденный играть странную роль слабоумного бомжа, от одиночества и эмоционального отторжения со стороны общества почти превратившегося в животное. Самое сложное в этом фильме: сохранить сочувствие зрителя несмотря на стоны, сопли и слюни — в буквальном смысле слова. И Хейзу это удается. Не без помощи режиссера и сценариста, всячески подкидывающих ему безупречно действующие приемы.
Это пока только про конкурс. Дело в том, что фестиваль в Венеции, несмотря на курортный характер места, вовсе не расслабленный, и большинство журналистов (а именно они являются центром и главным объектом заботы организаторов) по уши погружено именно в просмотры. Они начинаются в девять утра и длятся до глубокой ночи. И залы — большие, на тысячу с лишним мест, всегда полны.
А погода меж тем пока балует. Не жарко и не холодно, солнце светит, дождя нет. До моря я так и не дошла, а надо бы, уже в целях лечебных — поскольку сидение в зале с не слишком удобными креслами очень быстро портит спину. Конечно, в перерывах, если повезет, можно полежать на газоне на специально положенных мягких мешках, и выпить популярный здесь напиток Шприц (белое вино просекко, газированная вода, апероль)…
Но отдыхать тут точно некогда, с утра заведенная машина впечатлений не останавливается до вечера. Вчера внезапно обнаружившийся прием Роскино в честь открытия кинорынка застал меня совершенно неподготовленной. Пришлось явиться в знаменитый отель Excelsior, где кстати происходит финальная сцена фильма «Сладкая жизнь» Феллини, чуть ли не в шортах и футболке. Боялась, что меня не пропустит фейс-контроль, но обошлось. Впрочем, увидев обозревательницу одной солидной московской газеты в коротких трусах в цветочек, я совсем успокоилась, и обошла отель со всех сторон. На стойке в вестибюле обнаружила надпись на русском языке, табличка-сертификат сообщала то, что этот отель входит в какую-то программу «Пять колец» — рейтинг самых шикарных пятизвездочных гостиниц мира. Воистину, проникновенье наше по планете особенно заметно вдалеке.
Все. Бегу смотреть новый фильм Миядзаки, про него и напишу завтра.