В воскресенье в американском штате Юта подошел к концу фестиваль независимого кино «Сандэнс». «МН» предлагает вниманию читателей субъективную десятку наиболее заметных фильмов 2012 года, на основе которой, быть может, станет ясно, в каком направлении эволюционирует пресловутый Sundance Spirit, «Дух Сандэнса». Большинство этих картин, будем надеяться, доберутся до Москвы: их можно будет посмотреть в октябре на фестивале 2-in-1.
История фестиваля началась в 1969 году, когда молодой и многообещающий актер Роберт Редфорд, известный к тому времени в основном по телеработам, получил свой первый серьезный гонорар за роль обаятельного бандита в фильме Джорджа Роя Хилла «Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид». Хватило на несколько акров земли в Скалистых горах. Так и появился на свет «Сандэнс» — сначала ранчо, потом институт, потом фестиваль, а сейчас — круглогодичная масштабная структура, помогающая молодым и честолюбивым. Каждый год в январе население небольшого горнолыжного курорта Парк-Сити удваивается. Несколько тысяч гостей — это кинематографисты, пресса, киноманы, армия волонтеров в оранжевых куртках (ради «Сандэнса» некоторые из них приезжают за свой счет с другого конца света) и, конечно, дистрибьюторы, готовые платить за права на нашумевший независимый фильм семизначные суммы.
Более чем за четверть века на «Сандэнсе» состоялось много громких дебютов: братья Коэны, Тодд Солондз, Тарантино, Родригес, Аранофски… Но главное событие для независимой киноиндустрии случилось в 1989 году, когда никому не известный Стивен Содерберг (подрабатывавший, кстати, фестивальным волонтером) получил на «Сандэнсе» приз зрительских симпатий за «Секс, ложь и видео». Картина, как известно, вскоре удостоилась каннской «Пальмовой ветви» и принесла в мировом прокате несколько десятков миллионов долларов. Возник рынок независимого американского кино, снимающегося вне больших голливудских студий, а «Сандэнс» стал его центром. В этом его сила и слабость.
Джон Нейн: «Нарушение границ — родовая черта независимого кино»
Джон Нейн — член отборочной комиссии «Сандэнса», отвечающий за Россию и Восточную Европу. Это он пригласил в конкурс «Русалку» Анны Меликян, удостоенную приза за режиссуру в 2008 году. Это он позвал в жюри Алексея Попогребского, показал «Елену» Андрея Звягинцева. Приглашение на «Сандэнс» фильмов «L» Бабиса Макридиса и «Четыре солнца» Богдана Сламы — это также его заслуга. В интервью «МН» Джон Нейн рассказал о том, что же такое дух «Сандэнса».
Оказывается, молодые и честолюбивые при случае готовы встать к конвейеру. Продукты конвейерной сборки в Америке называют cookie-cutter films (cookie cutter — формочка для теста с острыми краями, с помощью которой так удобно штамповать печенье затейливой формы). Современный среднестатистический сандэнсовский продукт — это малобюджетная история про тридцатилетних бездельников, которые: а) никак не могут жениться/выйти замуж по причине врожденной инфантильности и идиотизма; б) переживают творческий кризис; в) бунтуют против поколения родителей, чтобы в конце концов напроситься на дежурное «я горжусь тобой, дочка/сынок».
Сегодня «независимое кино» — это прежде всего экономическое понятие, суть которого сводится к тому, чтобы подешевле снять и подороже продать. Пытаться найти в нем эстетические тенденции — дело неблагодарное. Но тем интереснее индивидуальные прорывы режиссеров, которым есть что сказать. Это подтвердил очередной «Сандэнс».
Главный приз в конкурсе полнометражного игрового кино США получили «Звери с Дикого Юга» дебютанта Бена Цейтлина, обратившие на себя внимание прежде всего своей абсолютной несхожестью с тусклым потоком фильмов «об отношениях». Лучшей американской документальной картиной стал «Дом, в котором я живу» Юджина Ярецки, идея которого в том, что не нужно сажать обездоленные меньшинства за косячок и пару граммов крэка, пришлась по душе либеральной сандэнсовской публике. В международном конкурсе игрового кино (в жюри которого входил наш Алексей Попогребский) победил вполне традиционный, ладно сделанный чилийский биопик Андреса Вуда «Виолетта отправилась на небо». А в документальном международном конкурсе лучшим был признан «Закон в этих краях» Раанана Александровича — о парадоксах израильского законодательства на палестинских территориях. Но призы для Сандэнса — не показатель. Тем более что их раздают пачками, чтобы никому не было обидно (всего их около тридцати).
Десять фильмов Сандэнса
«Королева Версаля» (The Queen of Versailles, США). Режиссер Лорен Гринфилд
Герои этого документального исследования больше всего напоминают анекдоты о новых русских. В центре внимания — пожилой плейбой Дэвид Сигель, наживший многомиллионное состояние на таймшерном бизнесе, и его трофейная жена Джеки, экс-королева красоты с силиконовой грудью пятого размера. Пара живет в доме, где всего 17 ванных комнат. Героине хочется больше; сказывается трудное детство — в душ приходилось стоять в очереди. И во Флориде начинается строительство особняка площадью 10 тыс. кв. м, самого большого частного дома в Америке, скопированного даже не с Версаля, а с его лас-вегасской копии. Внутри сплошной луи каторз, золотые завитушки и портреты хозяина маслом в обличье кентавра, похитившего прекрасную белокурую амазонку. Но кризис 2008 года не дает американской мечте сбыться. Строительство замораживается, слуг приходится уволить, и вот уже некому готовить еду восьми голодным детям, а вараны, собачки и тигр-альбинос хиреют и перед смертью гадят на ковер. Самое удивительное в этом фильме то, что персонажи анекдота, оказывается, тоже могут вызывать сочувствие, а вопиющая безвкусица под определенным углом зрения обнаруживает свое скрытое величие.
«Пособничество» (Compliance, США). Режиссер Крейг Зобель. В ролях Энн Дауд, Дрима Уокер, Пэт Хили
Самый интересный фильм программы Next, посвященной ультрамалобюджетному и сверхизобретательному кино. Собственно, в этом году только «Пособничество» и оправдывало существование этой секции на Сандэнсе. Вслед за шведским режиссером Рубеном Остлундом («Добровольно-принудительно», Play) американец Крейг Зобель берется за творческое осмысление открытий йельского психолога Стэнли Милгрэма. Как известно, тот еще в 60-е годы показал в своих экспериментах, что человек способен на любую гнусность и мерзость, если рядом стоит «начальник», который берет всю ответственность на себя. У Милгрэма подопытные по просьбе экспериментатора поджаривали людей с помощью электрошока. В данном же случае в фастфудный ресторанчик звонит некто, представившийся офицером полиции, и сообщает, что молоденькая кассирша обвиняется в краже. Тетка-менеджер запирает подозреваемую в подсобке, обыскивает ее, принуждает раздеться — и все это по указанию бесплотного голоса, чей авторитет ни разу не подвергается сомнению. Основная интрига в том, как далеко могут зайти обычные здравомыслящие люди. Ответ: очень далеко. Гораздо дальше, чем хотелось бы. А специально для тех, кто сочтет эту историю невероятной, в фильме есть титр, написанный огромными буквами: ОСНОВАНО НА РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ. В середине нулевых в США произошло около 70 подобных случаев.
«Самозванец» (The Imposter, Великобритания). Режиссер Барт Лейтон
Документальная история на схожую тему — о том, как далеко могут люди зайти в самообмане, если они действительно рады обманываться. Смуглый, кареглазый француз выдает себя за светловолосого голубоглазого американского мальчика (на семь лет младше), пропавшего без вести несколько лет назад. Ликующая семья принимает самозванца в объятия, и никому, даже матери, не придет в голову обратить внимание хотя бы на его сильный французский акцент. Или у них были свои причины для того, чтобы поверить обманщику? Еще один пример того, как современное документальное кино может превратиться в триллер, который оказывается куда более захватывающим, чем любая вымышленная история. В США такие фильмы выходят в кинопрокат и собирают миллионы долларов. Несколько смущает то, что большинство сцен в фильме инсценированы — это дорогое постановочное кино. Но присутствие реального француза —щербатого нагловатого парня, который всю жизнь мечтал стать кем-то другим, — придает истории убийственную убедительность.
«Я в зоопарке» (Me at the Zoo, США). Режиссеры Валери Витч и Крис Мукарбель
Еще один отличный документальный фильм, которых в этом году на «Сандэнсе» было особенно много. Воображение независимых режиссеров игрового кино часто скованно — они бояться сделать хотя бы шаг в сторону от своего круга тем и героев. У документального кино таких проблем нет: в любой сводке новостей может обнаружиться самый неожиданный сюжет. 23 апреля 2005 года скромный американец выложил в сеть видеоклип с собой на фоне слонов, весьма уместно названный «Я в зоопарке». С этого 19-секундного ролика началась эпоха Youtube. Один из ее героев Крис Крокер — трансвестит, поклонник Бритни Спирс, сын наркоманки, живущий у бабушки, несостоявшаяся телезвезда и певец. Его ролик, в котором он, рыдая, умоляет циничный мир «оставить Бритни в покое», посмотрело более 40 млн человек. С тех пор Youtube успел превратиться в индустрию и стать источником заработка: за каждый просмотр автор вирусного видео получает 0,03 цента. Но это фильм не только об интернет-экономике, хотя и о ней тоже. Прежде всего, это история о том, каково быть человеком, который ощущает себя живым, только кривляясь перед камерой.
«Звери с Дикого Юга» (Beasts of the Southern Wild, США). Режиссер Бен Цейтлин. В ролях Кьювензейн Уоллис, Дуайт Хенри, Джоншел Алекзандер
Фильм Бена Цейтлина вызвал такие восторги у публики и критики, что судьба высшей награды почти не вызывала сомнений. Во многом эти восторги заслуженны. Действие фильма происходит в Южной Луизиане, где колоритные персонажи живут в лачугах из картонных коробок и пьют, поют и веселятся так, что земля ходит ходуном. Современная цивилизация с ее заводами и автострадами лишь виднеется по ту сторону дамбы, а по эту — миф, карнавал и природа. Пожалуй, так снимать окружающий мир из современников умеет только Теренс Малик. Главная героиня — живущая со строгим отцом шестилетняя девочка (Уоллис) — спровоцировала такой всенародный приступ умиления, что в скором времени фильм рискует стать абсолютным чемпионом зрительских симпатий на imdb.com. В истории о том, как из-за глобального потепления сказочному миру угрожает опасность, а под толщей льда просыпаются доисторические чудовища, магический реализм ловко сочетается с социальным. И все-таки мне трудно назвать «Зверей» стопроцентной удачей. В талантливо придуманном мире разворачиваются достаточно шаблонные истории, не спасает даже обаяние непрофессиональных актеров. Грань между архетипом и штампом оказывается слишком тонкой. Но уникальность режиссерского видения — это такой редкий товар на современном рынке, что Цейтлин, безусловно, заслуживает поощрения.
«Рейд» (Serbuan maut, Индонезия). Режиссер Гарет Хув Эванс. В ролях Ико Увейс, Яайян Рухиан, Донни Аламсайа.
Индонезийский боевик стал идеальным подарком для тех, кто к середине фестиваля слегка подустал от «серьезного кино». Отряд спецназа штурмует заброшенный многоэтажный дом на задворках Джакарты, в котором преступный главарь оборудовал наркотическую лабораторию. Операция срывается, командир оказывается коррумпированным подонком, и горстке героев во главе с безукоризненным Рамой (Увейс), который оставил дома беременную жену и обещал вернуться, остается рассчитывать только на себя. Четкий, как в компьютерной игре, сюжет (этаж равен уровню), совершенная хореография боев и подробнейший каталог способов человекоубийства — таковы составляющие сенсационного успеха «Рейда». Фанаты настоящего экшена, загрустившие после переезда Джона Ву в Голливуд, могут возрадоваться. Фильм вскоре выйдет в мировой прокат в переозвученной версии, саундтрек для которой пишет Майк Шинода из Linkin Park.
«L» (Греция). Режиссер Бабис Макридис. В ролях Арис Серветалис, Макис Пападимитриу, Лефтерис Матайос.
Международный конкурс «Сандэнса» остается на периферии внимания фестивальной публики, но это не значит, что им можно пренебречь. Почти синхронно на «Сандэнсе» и в Роттердаме состоялась премьера «L» Макридиса. Такие фильмы, как «Клык» и «Альпы» Йоргоса Лантимоса, «Аттенберг» Афины Рахель Цангари, заставили говорить о греческой новой волне. Небольшая группа друзей снимает сегодня в Греции медленное, тонкое, печальное кино со вспышками непревзойденного юмора, которое очень любят критики и фестивальные директора. «L» — один из таких фильмов (сценарий написал соавтор Лантимоса Эфтимис Филиппоу). Главный герой живет в машине на стоянке. Иногда к нему приезжает бывшая жена, живущая в другой машине, и привозит детей. Герой работает водителем и доставляет в город свежий горный мед. В результате экзистенциального кризиса герой лишается работы, разбивает старенькое «Вольво» и присоединяется к банде мотоциклистов, чтобы отомстить за смерть друга, которого случайно застрелили на охоте, приняв за медведя. В общем, пересказывать все это не имеет никакого смысла. Достаточно сказать, что из этого фильма вы узнаете, как важно, каким будет ваше последнее слово перед смертью. У одного из персонажей, например, это слово «монегаски».
Wrong (Франция–США). Режиссер Квентин Дюпье. В ролях Джек Плотник, Алексис Дзена, Уильям Фихтнер
Еще одна ударная доза абсурда из международного конкурса. Человек-оркестр Квентин Дюпье, известный также любителям модной электронной музыки как Mr. Oizo, продолжает рассказывать сказки из жизни американских идиотов. В «Шине» он порадовал нас историей о живой покрышке, ставшей серийным убийцей. Теперь на очереди крутой детектив о собачке, похищенной у главного героя загадочной организацией по защите прав домашних животных. Зрителей ожидают истории о пальме, превратившейся в елку, и о нанодетекторе, способном визуализировать на экране воспоминания собачьего дерьма. Особенно живописно выглядит офис в туристическом агентстве: по непонятной причине там идет непрекращающийся проливной дождь, заливающий бумаги, телефоны и ноутбуки. Никто, разумеется, не обращает ни малейшего внимания на всевозможные несуразности. Получается такое американское кино категории «Б», которое доверили переснять Даниилу Хармсу. Рассказывают, что Дюпье придумывает свои истории в полусне, завалившись с компьютером на кровать. Очень похоже на правду.
«Четыре солнца» (?ty?i slunce, Чехия). Режиссер Богдан Слама. В ролях Ярослав Плесл, Ана Гейслерова, Карел Роден
Совсем другое кино. Никакого абсурда, иронии и синефильских штучек. Провинциальная Чехия, повседневная жизнь семьи на тридцати квадратных метрах. Яру (Плесл) увольняют с работы за то, что баловался травкой. Его жена (Гейслерова) заводит случайный роман со школьным учителем. Его сын от первого брака прогуливает школу и водит дружбу с «плохими ребятами». Его полусумасшедший друг (Роден) собирает заряженные космической энергией камни и пытается вступить контакт с тем, кого называет Мастером. Все эти перипетии преображаются в высокую кинематографическую поэзию, от которой комок застревает в горле. Подобное в кино удается немногим — Кену Лоучу, Майку Ли и Богдану Сламе. Слама, хотя и побеждал в Сан-Себастьяне с фильмом «Счастье», все равно остается одним из самых недооцененных европейских режиссеров. Наверное, Канну, Берлину и Венеции его истории кажутся слишком непритязательными. В финальной сцене «Четырех солнц» его такой живой и настоящий мир впервые выворачивается к нам своей мистической подкладкой. Может быть, теперь станет ясно, что это не просто кино про чешских алкашей.
«Комната 237» (Room 237, США). Режиссер Родни Эшер
Этот фильм — пожалуй, самое сильное впечатление от прошедшего «Сандэнса» — был показан в программе New Frontier, посвященной видеоарту и экспериментальным работам. «Комната» — это и документальный фильм, и культурологическое исследование, и история болезни. Визуальный ряд на 90% представляет собой нарезку из шедевров Стэнли Кубрика. В первую очередь это «Сияние» — классический хоррор 1980 года с Джеком Николсоном в главной роли, снятый по роману Стивена Кинга. А за кадром самодеятельные и профессиональные киноведы и конспирологи излагают свои теории по поводу фильма. Кто-то утверждает, что «Сияние» на самом деле рассказывает о геноциде американских индейцев, а кровь, в хрестоматийной сцене хлынувшая из лифта, поднимается из могил оскверненного индейского кладбища. Кто-то считает, что экранные ужасы — эхо реальных ужасов геноцида. Кто-то просматривает фильм по кадрику, выискивая в нем сексуальные аллюзии. Но самые жаркие аплодисменты зала достаются толкователю, который заявляет, что Кубрик в «Сиянии» зашифровал историю о том, как он по правительственному заданию сфальсифицировал кадры высадки американцев на Луну. Бредовое предположение обретает неожиданный вес, когда мы замечаем, что сын главного героя одет в свитер с изображением космической ракеты «Аполлон» — а ведь у Кубрика случайных деталей не бывает.
В общем, получается, что психи все. И перфекционист Кубрик, и его толкователи. Но «Комната 237» — это не просто синефильская шутка. Это еще и фильм о воле к смыслу. О том, что тени на экране мелькают не просто так. О том, что кино имеет значение. А значит, его по-прежнему стоит снимать и смотреть.