Эту сказку сочинил десятилетний мальчик Ваня. Он уже настолько взрослый, что не верит в сказки, но все же хочет, чтобы добро победило навсегда. Возможно, поэтому одна его мечта сбылась. Однажды в детский дом приехала волонтер Наталья. Вскоре она забрала Ваню с собой. Домой.
Эта история началась два года назад с человека, у которого был большой рюкзак и огромное желание помочь детям. Андрей Юрасов работает аналитиком в ИТ-компании и одновременно учится в аспирантуре Института философии РАН. В 2011 году ему предложили съездить в детский дом на встречу с детьми. Тогда и началась другая жизнь, без которой сегодня Андрей себя уже не мыслит.
В прошлом году он создал движение волонтеров и за прошедшее время смог заразить энергией более 400 человек. Сейчас каждую неделю волонтеры движения выезжают в один, а иногда два или три детских дома, чтобы встретиться со своими маленькими подопечными и попытаться подготовить их к взрослой жизни, о которой они имеют очень смутное, а чаще негативное представление
В одиночку не решить
1 июня — Международный день защиты детей. В этот же день исполняется год утвержденной президентом Путиным Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы. Проблема в том, что, описав, с чем бороться, авторы не сказали как, отдав проблему прежде всего регионам. Несколько раз упоминается в документе «третий сектор». Констатируется, что «повышение доступности услуг» должно осуществляться «за счет активного развития и поддержки сектора профильных некоммерческих организаций», «при активном участии волонтеров и некоммерческих организаций», а также через «создание некоммерческого партнерства в целях объединения усилий государства и гражданского общества». Но одни волонтеры проблему не решат. Как не решит ее в одиночку и государство. Простых и быстрых решений здесь быть не может.
Дверь в воскресенье
Утром в воскресенье ворота детского дома раскрыты нараспашку — волонтеров здесь ждут. Дети наряжаются, готовятся, волнуются, машут из окон автомобилям, заезжающим на территорию. Воспитатели как могут демонстрируют гостеприимство, порой незаметно для гостей нарушая собственные суровые правила, дисциплину и режим дня. Дети высыпают навстречу, «разбирают» волонтеров, крепко держат за руки, спрашивают наперебой: «А как тебя зовут? Во что мы будем сегодня играть?» Малыши просятся на руки, старшие демонстрируют независимость, но проявляют плохо скрываемый интерес. Особенно когда узнают знакомое взрослое лицо.
Дети все чувствуют, и маленькие, и уже не очень маленькие. Чем больше им открываешься, тем теплее их улыбка. Тут все просто и не терпит фальши. Сначала смущаются и взрослые, и дети, но это быстро удается преодолеть.
«Ребенку очень тяжело переживать, что его бросили, а именно таких в детских домах большинство», — говорит Андрей. Дети подсознательно ищут в приезжих взрослых надежду. Надежду на искреннюю заботу, любовь, правду. Поэтому те, кто приходит в волонтеры без искреннего желания помочь, как правило, быстро и уходят.
Волонтеры учат детей думать, рассуждать, делать выводы
Путь к подопечным неблизкий, ребята сознательно ездят в регионы, расположенные за чертой Московской области. Сегодня волонтеры регулярно посещают воспитанников семи детских учреждений в Тульской, Владимирской, Тверской и Калужской областях. Андрей изначально стремился туда, где ощущается больший дефицит помощи, чем в столице.
600 тысяч и даже больше Таково, по некоторым данным, число сирот в России. Единая статистика по детям-сиротам в стране отсутствует, точное их количество неизвестно. Под надзором организаций для детей-сирот — более 100 тысяч из них
О пользе «Мафии»
«Мы закрепляем за каждым детским домом «куратора», и формируется сообщество таких людей, которые постоянно ездят в этот дом», — поясняет Андрей. Каждый приют волонтеры стараются посещать не реже чем раз в месяц.
Что делать, важно понимать заранее. В разных домах разные предпочтения. Где-то больше любят кулинарные мастер-классы, где-то играть в футбол. Приезжая, ребята уже знают, кто пойдет с младшими рисовать и клеить модели танков и вертолетов, а кто общаться со старшими.
Получаем «реквизит»: футбольные мячи, воздушные змеи, ракетки с воланчиками и многое другое, что привезли с собой. Есть даже игральные карты. Нет, не для покера, конечно, шутит Дима, который возглавляет волонтеров в старшей группе, а для игры в «Мафию». Старшие и так уже видели карты, а вот то, что больше азарта можно получить от общения и игры друг с другом, понимают не всегда. «Мафия» идет на ура почти везде. Волонтеры учат детей думать, рассуждать, делать выводы и, конечно, веселят и шутят. Чем больше ребенок вовлечен в игру — тем лучше.
Сначала не всегда понятно, что вообще могут дать волонтеры детям, когда у них есть воспитатели, психологи, преподаватели, по долгу службы занимающиеся с детьми и делающие это профессионально.
«В умах детей есть разница между воспитателем и волонтером, — говорит Андрей. — Воспитатель все время рядом, он должен дисциплинировать. Поэтому для детей, конечно, фигура волонтера выглядит очень привлекательной». Часто это молодой человек, который приезжает на машине, рассказывает, где он работает, о каких-то интересных вещах.
«Этот авторитет, который волонтер получает в глазах ребенка, очень ценен, с его помощью можно транслировать какие-то правильные взгляды и жизненные ориентиры», — заключает он, отмечая в то же время, что это нисколько не умаляет роли воспитателя и, конечно, не направлено на то, чтобы его заменить. Просто у ребенка, который до сих пор видел лишь родителей-алкоголиков, появляется новый пример для подражания: человек, который показывает, что можно по-другому общаться, относиться к работе и людям.
Он чувствует, что у него кто-то есть
Те люди, которые приезжают в качестве волонтеров, работать в детских учреждениях не будут, считает директор одного реабилитационного центра для детей, они слишком «другие». Осторожно добавляет, что многие проблемы упираются в зарплату: водитель в детдоме получает 10 тыс. руб. в месяц, работая и за дворника, и за сторожа. «У директора приюта 9400 оклад, воспитатели еще меньше получают, даже говорить не хочется Чему мы можем научить детей? Так же терпеть», — говорит женщина.
Воспитатели и администрация детских домов не привыкли общаться с прессой, разрешение на интервью по негласным инструкциям требуется получать где-то «наверху», и они просят не упоминать имен и фамилий. Но просто поговорить здесь все готовы, и все говорят, что очень рады видеть волонтеров.
«Волонтерское движение — это живительный сок для наших учреждений. Очень приятно, что приезжают волонтеры, которые по-другому разговаривают, по-другому ведут себя Они могут оказать конкретную помощь», — делится мыслями сотрудница детдома.
Иногда воспитателям сложно убедить ребенка, например, учиться хорошо. Один пожаловался Андрею, что когда говорит подросткам об этом, они спрашивают: «А зачем? Чтобы так же, как и вы, получать 4800 руб. в месяц?» Когда приезжают волонтеры и говорят, что без этого невозможно пробиться в жизни, это воспринимается совершенно по-другому. Они делятся с детьми своими мыслями, рассказывают о работе, даже о планах на жизнь. Исподволь они дают какой-то иной, более позитивный, что ли, взгляд на жизнь.
Поэтому даже несмотря на то, что волонтеры приезжают не всегда часто, их визиты имеют большое воспитательное значение. Здесь важна даже не столько частота, сколько регулярность. «Этот ребенок, который совершенно один, вдруг начинает чувствовать, что у него еще кто-то есть», — говорит Андрей.
Важнее конфеты
Дети есть дети. Как только им становится интересно, они начинают раскрываться, показывать свой характер. Настя — заводила. Сразу объявляет себя ведущей. Кажется, весь дом под ее контролем, включая взрослых. Другие держатся старших, некоторые девчонки стесняются и помалкивают. Но по блеску в их глазах понимаешь: им все происходящее очень интересно. Постепенно гостиная наполняется веселым смехом, дети перебивают друг друга в желании показать себя важной фигурой в игре.
Детям необходимы именно программы развития, знания и навыки, которые могут пригодиться им за стенами детского дома
Как только установилась хорошая погода, все идут играть на улицу. Футбол, бадминтон, велосипеды. Кто-то прилаживает леску к воздушному змею. Дети помладше никак не могут оторваться от своих аппликаций и рисунков, с удовольствием демонстрируют успехи в сборе бумажных моделей военной техники. На стенах висят их рисунки танков и самолетов, оставшиеся после празднования 9 Мая. Увидев фотоаппарат, один из мальчиков очень просит дать поснимать. У него есть свой, но новым же интереснее! Получая в руки камеру, он снимает все подряд, без остановки. Получается, кстати, вполне прилично. А после в знак благодарности подходит и обнимает двумя руками, прижимаясь правой щекой
После игр волонтеры проводят занятия по музыке или читают с детьми книги, что-то обсуждают или показывают. И вот это проведенное время оказывается более ценным подарком, чем даже любая конфета и игрушка. Детям, оставшимся без попечения родителей, необходимы именно программы развития, знания и навыки, которые могут пригодиться им за стенами детского дома. Иногда это совершенно элементарные вещи. Например, как заварить чай или постирать белье. «Проблему сиротства не решить материальной помощью. Детей нужно обучать. Если мы любим их, мы должны подумать об их будущем», — говорит Андрей.
Когда глаза горят
Когда впервые участвуешь в поездке, невозможно отделаться от мысли, что волонтеры — какие-то особенные люди. Они веселые и с горящими глазами. Андрей говорит, что, с одной стороны, это мечтатели, которые хотят сделать мир лучше, с другой — они не ограничиваются только мечтами.
Обычно это люди от 20 до 40 лет, хотя есть и исключения. Возрастных рамок в движении не существует, в поездках могут участвовать и школьники, и пенсионеры. Некоторые моложе, чем сами воспитанники детских домов. Правда, тогда им приходится брать в поездку волонтера-маму. Но трехлетний волонтер в движении с самого начала не был чем-то из ряда вон выходящим.
Некоторые приходят с желанием перевернуть мир, помочь всем, быстро и разом. Как правило, такой энтузиазм «выгорает» за две-три недели. Поэтому лучше брать посильные обязательства, например помогать конкретному ребенку или детдому. Другие берут на себя помощь самому движению: ведут странички в соцсетях, помогают делать основной сайт. Иногда нужно просто куда-то съездить за реквизитом.
Третьи становятся кураторами какого-то детского дома, общаются на регулярной основе с его директором, организуют поездки. Всех обзвонить, собрать, подготовить программу — непростая работа, требующая творческого подхода, терпения и большого желания помочь.
Что такое центр
Социально-реабилитационные центры (СРЦ) в отличие от детских домов предназначены для временного пребывания детей, которые нуждаются в реабилитации, остались без попечения родителей, самовольно ушли из дома, заблудились или были покинуты. После выяснения всех обстоятельств и оформления документов ребенок может вернуться домой или отправиться в детский дом. Дети могут находиться в СРЦ от нескольких дней до нескольких лет.
В ожидании «Цезаря»
Когда кончаются игры, наступает время кулинарного мастер-класса. На кухне готовится салат «Цезарь». Главное, чтобы дети все делали своими руками. Не стоит бояться им что-то поручить: нарезать, перемолоть. Но следить надо обязательно.
Воспитатели тоже интересуются, как готовить такое блюдо, что лучше добавлять сюда. Постепенно осознаешь, что и работникам детдомов не хватает общения с кем-то извне.
Детям на мастер-классах пока важен не столько рецепт, сколько сам процесс, особенно когда получается! Интересно, когда можно приготовить что-то вместе со взрослыми. Заходит директор, окидывает недовольным взглядом: на кухне и без фартуков — непорядок. Строгий взгляд в сторону воспитателей. Недосмотрели.
Быстро перебираемся в гостиную, где составляем столы для дегустации салата, фруктов и сладкого. Задуманный пирог, правда, приготовить так и не удалось — плита под запретом. Кухня — место запретное для детей во всех учреждениях, поэтому в некоторых домах оборудуют специальные учебные квартиры, где старшие воспитанники по очереди живут в выходные, сами готовят еду, убирают, учатся пользоваться чайником, микроволновкой и пылесосом. Этот проект успешно реализуется, например, в Карабановском детском доме во Владимирской области.
Боль через героя
Игровые формы — самый перспективный способ донести детям знания и навыки, развить способность к размышлению и анализу. Для этого волонтеры хотят создать множество тренингов в рамках проекта «Ветер перемен».
Проект только зарождается, а волонтеры уже обсуждают новые идеи
Первым стал «Киноклуб», который запустили к весне. Волонтеры привозят проектор, экран, аудиосистему и создают как бы передвижной кинотеатр. После просмотра фильма его обсуждают с детьми. «Мы задаем вопросы. Дети учатся выражать свои мысли, формировать точку зрения. В таком формате есть возможность обсуждать даже самые больные темы. Например, семью. Для детей обсуждение их семьи может обернуться психологической травмой, а если говорить о семье героя фильма, то это совсем другой контекст», — поясняет Андрей.
Проект только зарождается, а волонтеры уже обсуждают новые идеи. В России нет комплексной тренинговой программы для подготовки сирот к взрослой жизни. Движение хочет ее создать, предлагая такие направления, как формирование бытовых навыков, профориентация, компьютерная грамотность, эстетическое воспитание, юридическое просвещение, здоровый образ жизни. Для дальнейшей работы над этим направлением приглашают психологов и педагогов из числа самих волонтеров.
Кто такой сирота
Дети-сироты — это дети, у которых умерли оба или единственный родитель. Социальное сиротство — образ жизни ребенка, оставшегося без попечения родителей по другим причинам, таким как алкоголизм родителей или нежелание самостоятельно заботиться о ребенке.
Лесенка к счастью
Но главная помощь, которую волонтеры могут дать любому ребенку, оставшемуся без попечения родителей, — это, конечно, помочь его устройству в семью. Андрей верит, что волонтерское движение может стать основой для создания новой, гармоничной системы усыновления в России.
Сегодня, по его словам, процесс устройства детей в семью выглядит слишком формально: потенциальные усыновители знакомятся с ребенком в неестественной атмосфере. Это порой становится причиной вторичного сиротства, когда малыш не уживается в семье и его возвращают обратно.
Намного лучше, когда усыновлению или опеке предшествует так называемый гостевой режим, но и он должен быть подготовлен. И здесь, полагают волонтеры, нет ничего лучше, чем регулярные поездки в детские дома.
«Получается такая «лесенка»: сначала волонтерские поездки, потом гостевой режим, после этого опека и затем усыновление», — говорит Андрей. Конечно, не каждый волонтер готов усыновлять ребенка, но каждый потенциальный усыновитель может сначала стать волонтером. Такой подход позволяет избежать рисков, что у ребенка будет душевная травма.
Движение волонтеров регулярно проводит встречи для новичков, где рассказывают о правилах общения с детьми и проблеме сиротства. А поездки дают возможность пообщаться со многими детьми.
«У нас уже было несколько радостных событий, — рассказывает Андрей. — Есть семейная пара, которая сейчас взяла троих детей из Карабановского детдома на опеку. Это происходило именно по такой схеме — сначала гостевой режим». Еще одна семейная пара волонтеров взяла на опеку девочку из Подольского детдома — сюда участники движения волонтеров даже не ездят, но в поездках эти ребята смогли получить навыки общения с детьми-сиротами.
План по горю
Содействовать усыновлению волонтеры собираются в рамках еще одного проекта. Андрей задумал специальный сайт, где усыновители могли бы получить информацию, записаться на консультацию со специалистом и, конечно, в волонтерские поездки. Впрочем, и без этого портала люди обращаются за помощью к волонтерам. Проблема в том, что потенциальные усыновители не всегда ответственно себя ведут.
«Мне как-то позвонила женщина, сказала, что хочет удочерить девочку. Когда я спросил, знает ли она, что нужно пройти школу приемных родителей, она сказала, что у нее нет на это времени. Если человек не готов даже к этому, сколько же времени он будет готов потратить на воспитание ребенка?» — удивляется Андрей.
С другой стороны, считает он, к усыновителям не должно быть уж слишком много требований, иначе процесс просто не пойдет. Но самое опасное — решение проблем детей «по плану».
«У нас часто именно так и делается: появляется план — нужно всех сирот отдать в семьи. Потом чиновники отчитались, а детей вернули обратно в детдома. Проблема сиротства вся такая. Простых решений здесь нет», — считает он.
В России растет не просто сиротство, а сиротство социальное, то есть при живых родителях
Огромная проблема — дети, которых возвращают. Это тяжелая душевная травма, поясняет Андрей, поэтому это недопустимо: «Грусть в глазах у них. Возникают комплексы. Одна девочка, которую вернули обратно, считает, что она плохая. Получается, второй раз от нее отказались, значит, это она такая недостойная. К сожалению, таких детей очень много».
Усыновлять стали меньше
Количество усыновленных россиянами сирот сократилось в 2012 году до 14 258 детей против 15 076 в 2011 году (количество положительных решений ВС по делам об усыновлении). Иностранцы в прошлом году усыновили 2410 российских детей (в 2011 году — 3069).
Извините, нам некогда
Проблема сиротства — это проблема всего нашего общества, подчеркивает Андрей: «Сироты появляются потому, что семьи неблагополучны».
В детских учреждениях бьют тревогу: в России растет не просто сиротство, а сиротство социальное, то есть при живых родителях. По мнению сотрудников социально-реабилитационного центра, это свидетельствует в том числе и о моральном разложении общества.
«Мы работаем много лет в этом учреждении. Изначально поступали дети, чьи родители пьют. А сейчас есть просто ряд семей, где папа не хочет или не может работать, а мама ездит на заработки в Москву. А результат тот же, что при родителях-алкоголиках», — рассказывает директор одного из центров.
Казалось бы, отдать ребенка в приют не так просто. Но один из вариантов — прийти в органы соцзащиты в связи с тяжелым материальным положением. Представители органов опеки приезжают на место и видят покосившийся деревянный дом с печным отоплением и туалетом во дворе. Если отец алкоголик, а мать работает в Москве, за тридевять земель, ребенок неизбежно остается один, и лучше ему жить в интернате, под присмотром.
«Некоторые считают: как это можно, рожать в таких условиях? А человек, который вырос в такой нищете, и сам будет такую же нищету плодить», — замечает сотрудница детского учреждения.
Работники социальных учреждений сталкиваются с подобным каждый день, иногда сами уже теряют надежду. Волонтеры помогают не только детям, но в чем-то и воспитателям. «Когда я первый раз столкнулась с волонтерами, у меня сразу такой оптимизм зародился, что, может, еще не все потеряно, может, выкарабкаемся», — говорит директор детского приюта. «Я уж думала, вообще никому ничего не надо. Нет, начала приезжать молодежь из Москвы, здорово так», — отмечает другая и улыбается. «Обязательно приезжайте еще, у нас летом не все дети в лагеря уезжают», — просят воспитатели.
Мы еще увидимся
Отшумели крылья воздушных змеев, забит последний мяч, и все собираются за стол. Приходится торопиться. Достать тарелки, потереть сыр для «Цезаря». На столе фрукты, сладости, мороженое в серебряной обертке. Настя просит добавки салата, но вскользь замечает, что в «Мафию» играть было интереснее, чем готовить. «Очень вкусно, спасибо большое», — замечает мальчишка слева. И видно, что искренне. А это лучшая благодарность.
Воспитатели мнутся в стороне и напоминают отдельным воспитанникам, что им еще уроки делать. Похоже, немного ревнуют и хотят восстановить status quo. Но все признают: дети сегодня замечательно поработали. Они старались, их стоит похвалить.
Пришла пора прощаться. Запускаем китайские фонарики в виде сердечек. Но они не хотят подниматься — слишком жарко на улице. Один из малышей радостно надевает его на себя в качестве накидки. Дети обнимают волонтеров, с которыми успели подружиться. Похоже на прощание друзей. Вот только в воздухе висит щемящее детское чувство какой-то тоски, неизбежности расставания, как бывало уже не раз. Настя бегает с воздушным змеем, делая вид, что ей все равно. Не так это на самом деле! Она ждет, что ее окликнут, обнимут, а в мечтах — и заберут с собой. Но мы ведь увидимся еще, правда? «До свидания», — шепчет она, опуская глаза.
Дальше 150 км до дома, воскресные пробки длиною в бесконечность. И совершенно особое чувство: в нашей безумной жизни, зачастую жестокой и суетной, ты вдруг обретаешь человека, который точно будет тебя ждать.
Агентство Прайм — специально для «МН»