— Как возник проект «Даниловцы»?
— С конца 90-х годов на базе Свято-Данилова монастыря существует молодежный центр, где я проработал около 15 лет. Занимался организацией учебно-просветительских и социальных проектов. Имел опыт работы с детьми и молодежью, с больницами, социальными центрами, даже с центром временной изоляции несовершеннолетних — всего у нас там было около 40 проектов. На базе центра шесть лет назад мы и решили создать добровольческое движение «Даниловцы», поскольку видели потенциал в работе в социальной сфере.
Обычная традиция — когда волонтеры собираются по интересам в группу, ездят, потом вырастают до фонда. У нас «история наоборот» — уже была организация, специалисты, опыт, мы отпочковались и начали работать самостоятельно. Цель была создать именно движение, своего рода волонтерский центр по поддержке и развитию инициатив — чтобы волонтеры приходили к подопечным работать не время от времени, а регулярно и постоянно. И тут самое сложное — отработать технологию и процесс.
— Как вы придумываете новые проекты и как родилась идея делать благотворительные ремонты?
— Мы поддерживаем волонтерские социальные инициативы. Например, началось у нас все с того, что мне позвонил один из наших координаторов, Андрей Мещеринов, педагог. Сказал, что созрел для того, чтобы помогать онкологическим детям. У нас уже тогда были дружеские отношения с фондом «Подари жизнь», когда еще была жива его первый руководитель Галина Чаликова. Через фонд мы смогли начать работу с НИИ нейрохирургии имени Бурденко. Просто так прийти в какую-нибудь больницу и сказать, что хотим помогать, нельзя, никто, не зная вас, не пустит к больным. Через фонд, который уже помогал НИИ, это было легче осуществить.
Как-то навещая семью дома, волонтеры увидели, в каких условиях живут мама и дети: обои оборваны, стены в плесени, в полу дыры — жуткая картина
Со временем мы постепенно наладили и другие направления — в детском наркодиспансере, в детской психиатрической больнице, в РДКБ, в первом московском приюте «Дорога к дому», который тогда еще работал, сейчас он уже закрыт. Сейчас, кстати, у нас 20 волонтерских направлений.
А потом один из наших волонтеров Константин Козырев сказал, что хотел бы делать что-то руками. Он предложил проект «благотворительный ремонт». Мы откликнулись на его инициативу, продумали, как организовать такой труд, привлекли волонтеров, создали команду. Кстати, вообще работа в команде — еще один из наших принципов. Люди должны спеться. Происходит, знаете, такая удивительная встреча внутренних совпадений. И вы вместе делаете то, что желаете.
В рубрике «Нормальные люди» мы рассказываем о тех, чья деятельность делает нашу страну нормальной — открытой, дружелюбной, удобной для жизни. Выбор героев субъективен. Поэтому если вы считаете, что мы должны обязательно написать о ком-то, то просто предложите героя в комментариях к любой статье рубрики.
— Кому вы делаете ремонт, кто ваши клиенты?
— Это малоимущие люди, старики, одинокие многодетные мамы, инвалиды… Кстати, к клиентам еще и свой подход нужен. Это со стороны кажется — ну, придет мальчик, починит кран и уйдет. Но это не так. Нельзя доверить человеку с улицы чинить кран у незнакомой бабушки. Это опасно, мы несем ответственность за то, как наши волонтеры делают свою работу. И не только в том плане, что этот человек должен быть надежным, не мошенником и не вором и рукастым. Тут и психологический момент важен. Ведь характер нашего подопечного может быть скверный. Нельзя же в ответ грубить или хамить. Нужно спокойно относиться ко всем претензиям.
Например, недавно мы сделали ремонт в квартире, принадлежащей одному благотворительному фонду, в ней живут мамы с детьми, которых привозят в Москву из других городов на лечение. А как-то делали ремонт в комнатке женщины с тремя детьми, двое из которых инвалиды. Это была маленькая комната в коммуналке. Наши волонтеры подружились с одним из ее сыновей в приюте. Мама просто отдала туда ребенка на пятидневку, у нее не было сил следить за ним. Как-то, навещая семью дома, волонтеры увидели, в каких условиях живут мама и дети: обои оборваны, стены в плесени, в полу дыры — жуткая картина. Сразу мы ремонт начать не смогли: отец детей судился с бывшей женой, хотел выселить ее из этой комнаты. Когда судебный процесс наконец завершился и мама с детьми осталась по решению суда в своем жилье, мы приступили к работе. Теперь у этой семьи уютное жилье.
У нас есть четыре показателя, на основании которых мы принимаем решение. Это одиночество, многодетность, бедность и болезнь
За три года мы отремонтировали где-то 10–12 квартир. Было несколько вариантов с профессиональным, серьезным ремонтом, мы этим гордимся. И координатор группы и волонтеры — просто молодцы! В ближайших планах — уже очередь из пяти-шести ремонтов, на это уйдет 3–4 месяца, так что пока мы не в силах принять новые заявки. Но работу эту прекращать не будем.
— Как технически происходит организация ремонтных работ, ведь нужно еще и купить обои, краску, решить, что и как вы будете делать?
— Ремонт мы делаем совместно с фондом «Предание». Все стройматериалы, расходы на транспорт — этим занимается фонд. А мы предоставляем группу волонтеров.
Сначала мы обязательно проверяем объект. Насколько серьезного ремонта он требует, что нужно делать, оцениваем расходы. В общем, у нас есть четыре показателя, на основании которых мы принимаем решение. Это одиночество, многодетность, бедность и болезнь (инвалидность). Два из них — это показание к благотворительному ремонту. Если у заявителя есть деньги — материалы он оплачивает сам. Такие случаи были. Каждый из указанный критериев вполне подтверждается документально. Дело не в недоверии, это отчетность, материальная ответственность, мы должны знать, что делаем работу для действительно нуждающихся в ней людей.
— Что делаете, если хозяину не нравится ремонт?
— Бывает по-разному. Как-то делали ремонт, полквартиры уже сделали, а потом женщине, хозяйке квартиры, не понравились обои. Пришлось договариваться. Хотя вообще мы подписываем с хозяевами договор — они не могут предъявлять эстетические претензии к работе, из серии «нравится-не нравится», все это — стиль, цвет — оговаривается заранее, мы можем взять заказчика с собой за стройматериалами в магазин, можем привезти образцы. Но отношение к нам бывает разное. Не всегда ценится то, что достается бесплатно.
— Какие работы вы делаете?
— Мы долго искали золотую середину. Остановились на косметических работах. У нас были проекты долгих серьезных ремонтов, но потом мы поняли, что это демотивирует волонтеров, они теряют интерес. Трудно заставить себя полгода ездить работать в одно и то же место. Наилучший вариант, когда ремонт укладывается максимум в четыре выходных. Тогда и результат хороший, и ребята не устают.
Мы заметили, что у нас перебор девушек, а мужчин стало мало. Так что сейчас зовем ребят на эти работы
Есть много мелких заказов — постоянно звонят, просят то шкаф собрать, то что-то починить. Но нам это выполнять трудно. Если запустить такую своеобразную благотворительную службу «Муж на час», мы захлебнемся в заказах. Я понимаю, что тут нужно делать, но без финансового вложения не обойтись. Во-первых, понадобятся постоянные дополнительные сотрудники. Во-вторых, нужна систематизация процесса. Мы знакомы с проектом You do, на этом сайте целая армия людей продает свои услуги. Гениальность этого проекта в серьезном системном подходе. И заказчики, и исполнители — все на месте. Труд одних и получение услуг другими — все организовано. Мы вели с этим проектом предварительные переговоры о совместной деятельности, они были готовы выводить у себя наши волонтерские заказы. Но пока не готовы мы. Нам надо созреть, дотянуться до стандартов You do. Это требует большой подготовки.
— Кто эти люди — те, кто делает бесплатный ремонт?
— У нас это любые ребята, которые не боятся работы руками. Необязательно иметь профессиональные навыки — подскажут, помогут, научат. Но постепенно в группу «ремонтников» пришли и профессионалы, хотя изначально мы не ставили такой задачи.
И у каждого свое дело. Один хочет молотком работать, другой кистью, третий шпателем, а иной убирать или просто помогать. Кому-то важно проявить участие, допустим, сходить в магазин, сделать для ребят обед. Мы открыты и берем всех желающих. Тут, повторюсь, важна и личная инициатива, и энергия группы, и взаимодействие людей.
Кстати, мы заметили, что у нас перебор девушек, а мужчин стало мало. Так что сейчас зовем ребят на эти работы.